Джунгли. Том 2 (СИ) - "Focsker" - Страница 10

Спустя несколько часов к берегу причалила очередная шлюпка, с женщиной, статной, в комбинезоне автомеханика, или же… Это был офицерский костюм, чей вид очень заинтриговал старого самца. Женщина, смуглая, высокая, плечистая, в синем пиджаке и штанах, напоминающих комбинезон. Она ступила на берег с флагом, красным крестом на черном фоне в левой руке и мечом в правой. Высадившись по колено в воде, прежде чем ступить на пляж, она поклонилась, то ли пескам, то ли джунглям, то ли зная, что за ней следят, тем, кто прятался в них. После чего вогнала сначала флаг в песок, а после туда же воткнула и свой меч. Её бело-чёрные волосы напоминали расцветку африканской зебры, а груди, загоревшие лишь частично, очень контрастно выделялись на фоне синей формы и другой смуглой кожи.

«Это не капитан» — опираясь на жесты своих кошек, что, будучи в центре поселения, спокойно предупреждали остальных с кем имеют дело, старик велит основным силам оттягиваться в глубь джунглей. Взаимопонимание достигнуто, план с последующей атакой Красных штанов и совместного их отражения двумя сторонами конфликта отменён. Пленных, ожидавших казни, можно было сохранить к следующему, непременно потребующему жертвоприношений, плану.

Основные силы оттягиваются. На встречу делегации империи выдвигается отряд Федерации. Объединившись, используя специально подготовленную тропу, что в дальнейшем будет удобно обставить ловушками и засадами, гостей ведут туда, куда они и должны явиться, а именно в специально подготовленный для их приёма лагерь.

Когда-то в нём жило какое-то дикое поселение. Сейчас же оно пустовало, и лишь на скорую руку было укреплено. Наверняка враг не поверит, что это место представляет из себя нечто важное, в то же время это особо и не требовалось. Более важным оставалось сохранить данные о главной деревне, а также достичь первых соглашений, и, если не заключить торговый союз, то как минимум достичь нейтралитета или же соглашения о дате последующих переговоров. Добрыня боялся вмешательства огромной империи в дела столь молодого, только начавшего свой путь федеративного государства. Его армия малочисленна и слаба. Ресурсов нет, нет средств защиты, как артиллерии и тех, кто мог бы эту проблему решить. Для войны нужно оружие, боеприпасы; это всё было в империи, и к тому же, помимо припасов, они обладали главным — людскими ресурсами. Оказавшись между молотом и наковальней, старик меньше всего хотел, чтобы слова Алексея оказались пророческими, и Республика с Империей внезапно объединились для их полного уничтожения. Вариантов и причин к этому могло найтись столько же или даже больше, чем причин пощадить их или сохранить нейтральный статус.

— Пусть бог смилостивится над нами… — говорит дед, видя, как делегация представителей Империи входит в поселение, в котором, внутри полуразваленной лачуги, уже ожидал он, великий и неповторимый Агтулх Кацепт Каутль. Дурачок, беззубый(по характеру), слабый, добрый, слишком трусливый, чтобы в одиночку изменить историю, и в то же время слишком спонтанный, чтобы просто позволить всему вокруг себя двигаться своим чередом. Действия Лёши, Добрыня мог просчитать примерно так же, как действия врага. Шанс возникновения конфуза, неприятной концовки, высок, и на этот случай у Добрыни был план Б и пара десятков пленниц в форме республиканок, головы которых можно вернуть к берегу вместе с телом беловолосой. С другой стороны, если они договорятся, эта победа, союз в глазах простых граждан, станет очередной победой мелкого шкетa. В очередной раз, уровняв мальчика на должности «Члена на ножках» с мужчиной Генералом. Главой всего и вся. Добрыню раздражала эта несправедливость, хотя в эту же секунду он понимал, что сегодня малый рисковал не чуть не меньше, чем любая из солдат, сражавшихся на поле боя, у моря или в джунглях. Сегодня его представят не просто как мужчину или самца, не просто как какого-то делегата или доверенного лица. Его прилюдно, перед врагом, назовут мишенью номер один, целью, убив или схватив которую, по факту враг должен взять контроль не просто над родом, а над целой страной, представленной одним простым и незащищённым мужчинкой. Самцом, названным богом, и посаженным на против человека в погонах, чинах и, скорее всего, полностью отстранённого от религиозных суждений.

Если всё пойдёт не по плану, если империя внезапно решится вместе с республикой задушить Федерацию, то первым делом объединённая армия возьмется не за него(Добрыню), а за того, кто возомнил себя или был назван местными богом. Лишь уничтожив или сломив символ их сопротивления, обе стороны начнут думать о других, о чинах, генералах и героях, стоящих за верховным. И пока дело дойдёт до него, часы не раз отобьют двенадцать, позволив хитрому старику несколько раз сменить цели, а с ним и намеченный маршрут. За собственными улыбками, благородными речами, обещаниями жертвовать во имя других, Добрыня всё реже думал о посторонних. Много лет он служил во имя чьих-то великих идей, во благо «великих» лидеров, что без стыда, с гордостью на лице уничтожали наследия великих предков. Старика раздражало, что кто-то, по случайности обладавший молодостью, обычной физиологической особенностью, позволявшей поло́вым органам привлекать женщин, мог стоять с ним, солдатом и командиром, на одной по значимости черте. Всё чаще старик задумывался о словах своей помочницы, всё чаще, за дурные мысли, за свой нарастающий внутри гнев, проклинал самого себя. Конфликт внутри великого человека, где сражались алчность и совесть, подходил к своей кульминации, итог которой никто не мог предсказать.

Шатёр, к которому привели Старпома, охранялся не хуже имперских шатров на праздничной охоте или выездном банкете. На земле стража, и она повсюду; а ещё есть деревья. Старпом не знала, какую такую магию задействовали дикари на деревьях, но разглядеть их ей не удавалось. Лишь благодаря своему звериному чутью, интуиции, на которую опытный помощник полагался всю свою жизнь, она могла с уверенностью сказать: стража на земле — ещё не всё, что есть у дикарей.

Перед входом в задрыпанный, рваный и перелатанный шатёр группу послов останавливает высокая, чернохвостая и смуглая воительница. Рядом с которой, удивляя своим имперским видом, стояла светлая девчушка без звериных ушей или хвоста. Голубые глаза, золотистые шелковистые волосы, сильное тело… «Не повезло, подруга, грудью-то тебя боженька обделил!» — взглянув на два печальных, плоских холма, про себя хмыкнула Старпом.

— Имя мне Екатерина, я представительница Его Величества, Бога Агтулха Кацепта Каутля. Сдайте оружие, — Катя, приставленная Добрыней для встречи переговорщиков, чувствовала себя очень неуместно. Все вокруг с оружием, шрамами, буквально рвали друг друга глазами, когда у неё, от волнения, уже спина взмокла, и единственное, что ей хотелось — поскорее отсюда сбежать.

«Екатерина?» — от одного лишь имени встречавшей Старпом напряглась. Откинула дурные мысли, выпрямила спину, встав по стойке смирно. «Имя дворянское и внешность… сто процентов дворянка! Она точно не из местных. Третья страна вмешалась? Агент империи? Это благодаря ей удалось так скоро выйти на контакт с местными племенами? Ахренеть… вот это номер, капитан, вы должны были быть здесь, а не я!»

Старпом вытаскивает своё оружие: припрятанные ножи, булавки, шпильки; снимает с пояса пороховые дымные бомбы и даже отдаёт магическое кольцо, способное ненадолго выдать пламя, чтобы при помощи пороха устроить взрыв. Всё, что бросалось в глаза, передано высокой, плечистой, смуглой кошке, лишь несколько игрушек, чтобы не оставаться полностью беззащитной, женщина решает оставить при себе. Кетти, охлопав грудастого старпома, ничего не находит; наступает момент, когда, по идее, Старпома должны пропустить, но тут в дело вступает голубоглазая.