Ваш муж мертв - Корри Джейн - Страница 29

– Где на самом деле сейчас Дэвид? – Мой голос полон тревоги, и я ничего не могу с этим поделать. – Что если он вовсе не уехал по делам? Может, на него напали? Почему полиция не может выяснить, что случилось?

Я понимаю, что все это звучит как переживания встревоженной жены, а не «бывшей». Однако правда в том, что Дэвид до сих пор мне небезразличен.

Я все еще чувствую его прикосновения. Поцелуи. Слышу его слова (которые он говорил до того, как у нас все испортилось) – о том, что я самая потрясающая и необыкновенная женщина из всех, кого он знал. Несмотря ни на что, очень трудно выкинуть это из головы. Суд может расторгнуть брак. Но невозможно сделать то же самое с любовью в сердце. В конце концов, мы пережили много хорошего.

– Не сомневаюсь, что полиция делает все возможное, – произносит мой адвокат, поднимаясь и делая мне знак, чтобы я последовала ее примеру.

Инспектор Вайн задерживает меня перед дверью.

– Уверен, что мы с вами еще увидимся, миссис Гаудман.

– Это звучит как угроза, инспектор.

– Просто хочу, чтобы моя позиция была предельно ясна.

Выйдя из полицейского участка, я с жадностью вдыхаю воздух, несмотря на выхлопы от проезжающих машин. Пенни Брукс, кажется, делает то же самое. Затем мы обмениваемся рукопожатием.

– Поезжайте сейчас домой, – говорит она. – Отдыхайте, приходите в себя. Если будет какое-то дальнейшее развитие событий – дайте мне знать.

– Сколько я вам должна?

– Нисколько. Иногда мы оказываем наши услуги бесплатно. В качестве благотворительной помощи.

Интересно, что она сказала бы, если бы узнала о моем прошлом?

– Так, значит, вы верите мне?

– Да, верю.

Я меняю свое мнение об этой женщине.

– Я могу на вас рассчитывать, если что?

– Если вы не будете совершать никаких глупостей.

– Например?

– Что ж, – медленно произносит она, – окажись я на вашем месте, я непременно захотела бы выяснить, что произошло с моим бывшим мужем. Пожалуйста, не поддавайтесь этому искушению. Это может больше навредить, чем помочь.

– Я понимаю, как все выглядит, – возражаю я. – Он изменял мне, лгал, а теперь он мертв, но…

– Почему вы думаете, что он мертв? – быстро реагирует адвокат.

– Не знаю. – Мне хочется спрятаться, забиться куда-нибудь в угол. – У меня просто плохие предчувствия. И я очень напугана.

– Вы уверены, что больше ничего не хотите мне рассказать? – спрашивает она.

Я ругаю себя за эту глупую несдержанность, которая – нельзя не признать – лишь навлекла на меня подозрения.

– Нет, – твердо отвечаю я. – Я рассказала вам все.

– Вы уверены?

Мои щеки вновь вспыхивают, как бывает всегда, когда меня в чем-то обвиняют. С самого детства.

– Абсолютно.

Если интуиция меня не обманывает, есть только один человек, который мог бы пролить свет на происходящее.

Таня. И я как раз собиралась поехать к ней, когда ко мне нагрянула полиция.

Сейчас необходимость все выяснить стала еще более несомненной. Мне нужно просто собрать в кулак все мое мужество.

Что это за странный запах? Скарлет начала чихать. Новая соцработница, заметив это, подняла стекло машины с ее стороны.

– Это рапс, – охотно пояснила женщина. – От его запаха щекочет в носу. Здесь его много выращивают. Кстати, мы уже почти приехали. Вот увидишь, тебе понравится. Ди и Роберт просто замечательные. У них здесь есть и лошади, и коровы, и овцы. Напишешь потом об этом своей маме в письме.

Но ведь писать письма – это не то же самое, что видеть. Единственное, чего хотела сейчас Скарлет, – это почувствовать, как ее обнимают мамины руки, и прижаться к ее мягкой щеке.

Машина сделала крутой поворот, и Скарлет резко качнуло в сторону дверцы.

– Ой, извини. Тут такие узкие дороги.

Потом они снова повернули налево, затем – направо и проехали мимо указателя с надписью «С-Т-А-Н-Ц-И-Я». В двух последних ее школах многие дети не умели различать право и лево, но мама научила ее этому, когда она была совсем маленькой.

– Ну, как тебе здесь нравится?

Скарлет уставилась на дом перед ними. Он был белый, со странной коричневой крышей, казавшейся щетинистой, как щетка для волос. На стенах росли желтые цветы, а вокруг машины бегал пес, издававший ужасные ворчащие звуки.

– Что ж, давай выйдем?

«Я не могу, – мысленно прошептала Скарлет. – Он меня укусит».

– Не бойтесь, не бойтесь! Он очень дружелюбный.

К ним приближался человек в зеленых ботинках и с намотанным вокруг шеи шарфом.

– Привет! – сказал он, открывая дверцу машины. – А ты, значит, Скарлет. Лежать, Ацтек!

Скарлет завизжала – так, что у нее зазвенело в ушах.

– Не бойся, – еще раз повторил мужчина. – Он просто с тобой здоровается по-своему. Смотри, он лижет тебе руку.

– Скарлет! – сердито произнесла соцработница. – Зачем ты бьешь бедное животное?

Но ведь он собирался ее укусить!

– Роберт! – Из двери рядом с розовыми кустами выбежала женщина. – Я же говорила тебе не выпускать его. Смотри, ребенок совсем напуган!

Затем она сунула пальцы в рот и свистнула. Скарлет с удивлением увидела, как пес развернулся и убежал обратно в дом. Женщина подошла и присела рядом с ней на корточки. Волосы у нее были собраны в хвост, качавшийся из стороны в сторону, и от нее пахло розами. Однажды Скарлет взяла с кладбища букет и принесла его маме на день рождения. Разумеется, она не сказала, откуда он. Ей до сих пор стыдно за это.

– Я тоже боялась собак, когда была маленькой. Но ты скоро привыкнешь к нашему псу. Так же, как и к нам самим. – Женщина обвела рукой все вокруг: – Да и все это тебе, наверное, не очень привычно.

Скарлет кивнула, но слово «да» застряло у нее в горле.

– Знаешь что – давай пойдем в дом, и я покажу твою комнату. Кстати, меня зовут Ди, хотя, думаю, тебе это уже сказали.

Скарлет молча последовала за женщиной. К ее огромному облегчению, мужчина не пошел с ними. Дорожка под ногами была неровная, выложенная камнями.

– Булыжники, – сказала Ди. – Они очень старые. Как и сам дом.

Старый – это было плохо. Мама всегда так говорила. Их бойлер постоянно ломался, потому что был старый, а муниципальные службы никак не могли его нормально починить.

– Мы живем здесь давным-давно. Ферма принадлежала родителям моего мужа. Здесь слишком много места для нас одних, поэтому когда нам не удалось… когда так сложилось… мы решили принимать в свой дом детей, которые нуждаются в опеке.

Скарлет положила руку на перила лестницы. Они оказались очень гладкие. Там были вырезанные на дереве забавные изображения. Морда льва. Яблоко.

– Других детей у нас тут пока нет, так что ты можешь занять большую спальню. Здесь очень уютно и потрясающий вид на реку. Смотри!

Эта комната – для нее одной? Но она была больше квартиры, где они жили с мамой!

– Ладно, потом посмотришь, когда будет желание. А сейчас, если хочешь, можешь пока прилечь отдохнуть.

Ого, настоящая кровать! А не один только матрас. На такой огромной кровати поместилась бы еще и Дон, будь она здесь. Но нет, Скарлет не заслуживала ничего подобного, она это знала. После того, что она позволила сделать с собой мистеру Уолтерсу. Почему она не сопротивлялась, не попыталась остановить его? Она была плохой, очень плохой.

– Или, может, ты хочешь есть?

Женщина по имени Ди смотрела на нее с таким добрым выражением лица, что Скарлет поняла: тут крылся какой-то подвох.

– Бедная малышка, – прошептала женщина. – Тебе пришлось столько всего пережить. Неудивительно, что ты все время молчишь. А я зачем-то болтаю без умолку, будто у нас не будет еще времени наговориться.

На кровати лежала подушка. Ярко-красная, с рисунком в виде цветка. Скарлет медленно стащила ее на пол, после чего легла, положив на нее голову.

– Тебе точно так удобно?