Другие грабли. Том 3 (СИ) - Мусаниф Сергей Сергеевич - Страница 2

В зоне нашей ответственности дела обстояли довольно неплохо, а вот на участке соседей царил полный хаос, и враг уже добрался до кораблей и сумел подпалить первый, и если все так пойдет и дальше…

Додумать эту мысль до конца мне не дал какой-то мордатый парень, попытавшийся меня зарубить. Я принял удар на щит (от него сразу же полетели щепки), махнул в ответ мечом и попал ему в руку. Он возопил, а потом его кто-то толкнул, меня кто-то толкнул, и мы разошлись, как в море корабли, и передо мной уже был новый враг, и он снова рубил мой щит, а я вяло отмахивался от него плохо заточенным мечом и высматривал вражеского предводителя.

Он или не он?

Предводитель рубился весело и бешено, небольшой отряд под его командованием уже практически добрался до воды и вот-вот мог зайти на нас с фланга. Я пнул какого-то вражеского парня в живот, похлопал какого-то дружеского парня по плечу и показал ему туда, но, мне кажется, он так и не понял, что я имею в виду.

Пришлось выбираться из рубки и пробиваться в одиночку.

И нет, это был не он. Даже не похож. Просто какой-то местный военачальник, тысячи их.

Раздосадованный донельзя, я ударил набегающего на меня солдата краем щита в лицо, рубанул второго куда-то в область груди, и принялся крутить головой, высматривая направление для тактического отступления, как на меня насели сразу трое. Я отмахивался от них мечом, а потом споткнулся то ли о торчавшую из земли корягу, то ли чей-то труп, на мгновение потерял равновесие и чей-то увесистый кулак прилетел мне в челюсть.

Это было не столько больно, сколько обидно. Удар был весьма неслабым, рот сразу же заполнился кровью, и я почувствовал, что у меня шатается зуб.

А стоматологов, между прочим, еще не придумали.

В этот момент у меня и упала планка. В общем-то, тут и без этого много всего накопилось, из предыдущего, так сказать, жизненного опыта, плюс отсутствие штанов, плюс тот факт, что я за два дня так и не смог найти того, кто мне нужен, а ведь неизвестно, сколько мне еще тут осталось, и надо что-то делать, но не очень понятно, что, а вдобавок еще и по роже съездили…

И я перестал себя сдерживать, засунув убеждение, что это не моя война, куда-то в глубины мозга, и пошел на них, и начал раздавать им по полной, и оказалось, что они не очень-то готовы это унести.

Щит мне изрубили почти сразу же, и я бросил его и поднял с земли второй меч, и закрутил их, и выдал ребятам несколько новых финтов, к которым они не привыкли, и показал им пару приемов, и… честно говоря, после этого я окончательно вошел в раж и не очень хорошо помню все эти подробности, но в итоге прорыв был остановлен, не тот вражеский военачальник убит, а его люди позорно отступили обратно за холмы, а я и мои братья по оружию, воодушевленные моим примером, гнали их почти до самых неприступных стен и остановились только тогда, когда по нам начали попадать их засевшие на этих самых неприступных стенах лучники.

Похоже, что на сегодня бой был закончен. Наши трубили отступление, вражеские войска поспешно втягивались в город, кое-где кто-то еще кого-то рубил, но мой запал прошел, и, как обычно и бывает со мной после драки, навалилась опустошенность, усталость и желание тщательно обдумать произошедшее.

Я бросил чужой меч на землю, сунул свой плохо заточенный меч за пояс и побрел к побережью, и тут выяснилось, что мои сегодняшние подвиги не остались незамеченными. Кто-то из наших командиров в вычурной золотой броне, скорее всего, какой-нибудь царь (тут этих царей, как корнишонов в банке. Любой обладатель трех пастбищ и двух деревень мог провозгласить себя царем, такое вот у меня ощущение), стоявший в окружении воинов, снаряженных гораздо лучше, чем я, жестом подозвал меня к себе.

— Я — царь Диомед, — сказал он. Надо же, я угадал, мужчина на самом деле оказался царем. — Кто ты, воин?

И хотя ответ на этот вопрос был у меня заготовлен заранее, я все равно чуть не налажал, потому что голова была занята другим.

— Ахиллес, — сказал я. — Сын Пелевина. То есть, Пелея.

*Чапай ошибается. (Примечание АФС)

Откровенно говоря, ситуация была для меня в новинку.

Потому что до этого обычно я принадлежал к числу тех парней, которые валились из вертолета на головы предварительно подавленного огнем противника, а не был тем самым прижатым к земле противником, у которого и ходов-то нормальных практически не осталось.

По чью бы душу ни прилетели ребята на серебристых вертолетах, при текущем раскладе нам было с ними не совладать, и значит, необходимо было применить тактический маневр передислокации.

А проще говоря, валить отсюда к чертовой матери.

Группа Виталика, точнее, то, что от нее осталось, уже валила, не дожидаясь приказа. Кто-то забежал в уцелевший подъезд дома, то ли для того, чтобы занять там оборону (занятие довольно бесперспективное, на мой взгляд), то ли для того, чтобы выбраться с другой стороны, кто-то пытался убраться из двора.

— Возьми, — сказал Виталик, протягивая мне автомат. — Со своими пукалками вы тут много не навоюете.

Я с благодарностью принял оружие. Это был слегка модернизированный «калаш», не настолько модернизированный, чтобы я не мог разобраться, что с ним делать. Принцип у огнестрельного оружия всегда одинаковый — за один конец держишься, второй направляешь на врага и тянешь за спусковой крючок. С оружием всегда все достаточно просто.

Когда первые штурмовики будущих кураторов вывернули из-за угла, я встретил их короткой очередью, двое упали. Потом упали остальные, правда, уже по собственной воле, а не потому, что так им приказали мои свинцовые друзья, и открыли ответный огонь. По обломкам вокруг нас защелкали пули.

— Прикрой, к хренам!

Я послал в сторону врага еще несколько очередей, на этот раз особо не целясь, и Петруха с Виталиком сумели отползти к остаткам здания, из которого валил дым. У вертолетов поддержки кончился боезапас, и они скрылись за верхушками деревьев и крышами домов. Транспортник повисел немного над соседним двором, а потом неторопливо полетел вдоль улицы, то ли высматривая разбежавшихся парней Виталика, то ли ища себе место для посадки.

Я добрался до относительного укрытия, где меня уже ждали Петруха с Виталиком, и привалился спиной к стене.

— Твои знакомые? — спросил я. — Что это за ребята?

— Придурки из Москвы, — сказал Виталик. — Одержимы идеей построить идеальное общество на обломках, сука, цивилизации.

Еще одни чуваки, считающие, что без большого количества оружия и поддержки с воздуха идеального общества не построить. Если это кураторы в начале их пути, то мы знаем, что в конечном итоге что-то построить у них все-таки получилось. Было ли их общество идеальным? А такие в мировой истории вообще случались?

Думаю, вряд ли.

Разумеется, у меня тут же возник шаблон перебить их всех здесь и сейчас, сбить, так сказать, на взлете, пока они еще не успели набрать полную силу и не начали посылать в прошлое агентов, отравляющих мою и без того не слишком спокойную жизнь. Не факт, конечно, что им на смену не придут еще какие-нибудь людоеды, ведь свято место пусто не бывает, а постапокалиптический мир как раз и создан для того, чтобы в нем появлялись и расцветали придурки всех мастей, но те-то мне еще ничего сделать не успели…

План был хорош, но все карты спутывало одно «но» — у меня не было средств для его претворения в жизнь. Вряд ли мне удастся уговорить Виталика и его людей отправиться со мной в поход на Москву, где, очевидно, засели будущие кураторы, а один я с ними вряд ли совладаю. У них наверняка есть и другие игрушки помимо вертолетов, танки там, например, и хорошо укрепленная база, где все это стоит, и что я могу этому противопоставить, кроме чувства морального превосходства?

Это была явно невыполнимая программа максимум, а мне бы хоть напротив программы минимум галочку поставить, и выяснить, какого черта случилось с миром, прежде чем нас выдернет обратно.