Другие грабли. Том 3 (СИ) - Мусаниф Сергей Сергеевич - Страница 12

Виталик попрощался со всеми и отчалил домой, а Петруха — нет. Он дождался конца исследований, а потом проводил меня в жилые помещения, оборудованные при лаборатории. Ничего особенного, конечно, кровати, стол, пара стульев, несколько тумбочек. В принципе, нормально, вещей-то у меня все равно особо не было.

Только то, что на мне.

— Не против пока здесь перекантоваться? Может, у профа к тебе еще какие вопросы возникнут.

— Нормально, — сказал я.

Это даже хорошо, что вопрос с жильем решился так просто. Идти-то мне в этом девяносто девятом все равно было некуда, и все мои знакомые, так или иначе, были здесь.

За одним исключением, но об этом исключении я старался и вовсе не думать. Нет никакого смысла пытаться найти Ирину, учитывая, что мне все равно скоро отбывать, и черт его знает, когда я вернусь в следующий раз.

И вернусь ли вообще.

Древняя Греция для нашего современника была достаточно опасным местом и без самой кровавой войны того периода, на которую я собирался попасть. Ясное дело, что если бы мы отправили туда какого-нибудь ботаника, со знанием древнегреческого и тех реалий, у него, наверное, было бы больше шансов заметить несоответствия, однако сколько бы прожил тот ботаник на поле битвы, где шлемоблещущие и щитобряцающие герои Эллады убивают друг друга в оптовых количествах?

Откровенно говоря, я сам не испытывал и половину той уверенности, которую пытался демонстрировать окружающим. На моей стороне была статистика — до сих пор мне удавалось выживать в любых ситуациях, которые подбрасывала мне злодейка-судьба, но у всего в этом мире есть свойство заканчиваться, и хэппи-энд мне, к сожалению, никто не гарантировал.

Я был неплохим рукопашником, и в нечестном бою (в честных боях я предпочитаю не участвовать, на люберецких улицах и пустырях, где я получал свои первые уроки, весьма прохладно относились к правилам маркиза Куинсберри) мог бы уработать до десятка среднеподготовленных чуваков, но боюсь, что для войн античности этого может оказаться недостаточно.

Древние греки были весьма воинственными ребятами, и кололи друг друга холодной бронзой почем зря. Надо бы раздобыть где-нибудь что-нибудь похожее на ископаемый меч и как-нибудь с ним потренироваться. Ну просто хотя бы для того, чтобы понимать, что там к чему.

— Мне нужен меч, — заявил я Петрухе, заваливаясь на кровать.

— Лимит по весу, — сказал Петруха. — С собой ты его не унесешь.

— Непохоже, чтобы у ребят из будущего был какой-то лимит, — заметил я. — Они с полной снарягой сюда приходят.

— Прогресс, как заметил наш общий юный друг, не стоит на месте, — сказал Петруха. — Возможно, у них там в будущем какие-то другие источники энергии, и каждый темпоральный прыжок не грозит половину Москвы без света оставить.

— Меч мне все равно нужен. Для тренировки. Чтоб хотя бы баланс почувствовать и все такое во избежание неприятных сюрпризов на месте.

— Еще недавно ты грозился сразить Гектора, величайшего героя той войны.

— Уверен, что даже Гектор не обходился без тренировок, — сказал я.

Петруха растянулся на соседней кровати и не было похоже, что он куда-то собирается.

— Ты хоть понимаешь, куда ты лезешь, Чапай?

— Если не я, то кто? — спросил я. — Ты-то как? Как бизнес, как вообще?

— За пять с лишним лет моего отсутствия бизнес накрылся медным тазом, — сообщил Петруха. — Что-то просто загнулось, что-то деловые партнеры себе отжали. Я, конечно, мог бы с них спросить, но что-то настроение для разборок неподходящее.

— Бывает, — посочувствовал я.

— Да и черт бы с ним, все равно у меня к этому душа не лежала.

Семен был невысок и скорее округл, чем коренаст. Он носил синий спортивный костюм и маленькие круглые очки в желтой оправе, а волосы с его макушки аккуратно сползли на подбородок. Он выглядел одним из самых безобидных людей, с которыми я когда-либо встречался, и, по утверждению Петрухи, был специалистом по историческому холодному оружию.

— В прихожей у меня тесновато, — извиняющимся тоном сказал он. — Так что проходите сразу в комнату. Можно не разуваться.

Холостяцкая берлога специалиста по историческому холодному оружию отличалась от обычной холостяцкой берлоги только несколькими десятками единиц этого самого холодного оружия, которые были развешены на стенах.

Ну, мечи и мечи, если вы понимаете, о чем я. Принцип у них всегда одинаковый — за один конец держишься, другим тычешь во врага.

Впрочем, здесь были не только мечи. Кинжалы, палицы, какие-то хреновины с цепями и шипами, пара длинных деревянных палок с заостренными наконечниками…

— Семен, Василий, — представил нас Петруха.

Мы кивнули друг другу и обменялись рукопожатием. Ладонь у Семена оказалась неожиданно крепкой, сильной и мозолистой. Видимо, он не просто любуется на все эти железки, а иногда еще и снимает их со стены.

— Так есть у тебя что-нибудь похожее на то, о чем я спрашивал? — поинтересовался Петруха.

— Разумеется, — сказал Семен и снял со стены полоску довольного тусклого металла около восьмидесяти сантиметров длиной и слегка изогнутую. — Это махайра, и если вы собираетесь пошутить про то, что это название произошло от слова «махать», то у вас есть на это двадцать секунд.

— Новодел, да? — спросил я.

— Разумеется, — сказал Семен. — Я разместил этот заказ у самого плохого кузнеца, которого только смог найти по объявлению, и все равно в античные времена этот меч стоил бы целое состояние. Скажем, за ту же сумму можно было бы купить боевую трирему вместе с гребцами. Все дело в железе, железные мечи стоили очень дорого, и владели ими только богатые и прославленные воины. Простые воины обходились мечами из бронзы, куда более распространённой и дешевой.

— Можно?

— Конечно, — он вручил мне махайру, и я сделал пару пробных взмахов. Никакого ощущения от того, что я держу в руках настоящее оружие, у меня не возникло. Все равно, что куском арматуры… махать.

— Тяжеловат на конце.

— Строго говоря, махайра — это оружие всадника, — сказал Семен. — Пешие воины пользовались ксифосами, которые имеют чуточку другую форму и строение рукояти, или кописами — короткими прямыми мечами, больше похожими на кинжалы. Но их реплик у меня нет, а оригиналы доступны в музеях. Э… Могу я полюбопытствовать, с чем связан ваш интерес к античному холодному оружию?

— Кино хотим снимать, — сказал я.

— Историческое?

— Скорее, любовное, но на историческом фоне, — сказал я, чтобы сразу отбить у него интерес к съемкам. А то еще начнет консультантом напрашиваться. — Я могу взять эту штуку на время, чтобы нашим декораторам показать?

— Конечно, — сказал Семен. — А какой именно исторический период должен стать фоном?

— Древняя Греция, — сказал я. — Античность, вот это вот все.

— Это довольно продолжительный период, и на его протяжении было множество войн, — сказал Семен. — Однако, я хочу вас предупредить, что греки в принципе мечи не очень любили. В битве они предпочитали использовать тяжелые копья, а мечи использовали, когда у них оставались свободные руки, а враг уже был слишком близко. Если же требовалось утихомирить бунтующих рабов, то они и вовсе использовали дубинки. У рабов-то оружия, как правило, вообще не было.

— Ясно, понятно, — сказал я. — Ну, с копьями, я думаю, будет попроще, вряд ли зрители античное копье от какого-нибудь другого копья отличат.

— Тем не менее, такие отличия были, — сказал Семен. — И человек, мало-мальски разбирающийся в теме сразу увидит несоответствие эпохе.

— Люди, мало-мальски разбирающиеся в теме, такие фильмы не смотрят, — сказал я. — Вряд ли их очень много, и они совершенно точно не являются нашей целевой аудиторией.

— Пипл схавает, да? — уточнил Семен. — Какой смысл делать, как надо, если можно сделать как попало, а разницу все равно заметят только несколько человек, мнением которых можно пренебречь? Копья не из той эпохи, пистолеты не из той эпохи, доспехи не из той эпохи, а какая разница, это же все очень давно было, кто помнит, кому во всем этом разбираться нужно?