Глаза падших (СИ) - "allig_eri" - Страница 21

Слова сестры стали тише, она раскрыла мешок и достала оттуда небольшой пузырёк с красной жидкостью.

— Великий правитель Империи Пяти Солнц распорядился чётко и ясно, после этого мне только и оставалось, что принимать подарки из почтовой шкатулки.

— Что это? — хмуро спросил Эдли.

Гаюс уже завладел одним бутыльком, внимательно осматривая его со всех сторон, но не стремился вытаскивать пробку. Я тоже оглядел массивный флакон с густой алой жидкостью, что поблёскивала при свете факела.

— Зелье берсерка, — протянула Анселма, поглаживая пузатую бутыль, словно старого друга. — С виду — просто красная настойка, но поверь, генерал, как глотнёшь, забудешь, кто ты есть.

Дирас Эдли нахмурился, разглядывая жидкость.

— И что оно делает?

Я усмехнулся. Ответ лежал на поверхности. Сестра заметила и подмигнула мне.

— Ты станешь сильнее, быстрее, яростнее. Твои мышцы нальются силой, удары станут сокрушительными. Укол копья? Царапина. Сломанная кость? Будто комар укусил. Ты будешь видеть врага замедленным, словно он по колено в болоте идёт. Адреналин в жилах закипит, сердце забьётся, как кузнечный молот, и тебе уже не будет разницы — один противник перед тобой или дюжина.

Глаза собравшихся в шатре людей загорелись интересом, но девушка подняла палец, наставляя, чтобы они не спешили радоваться.

— Но… — продолжила она, и голос сестры стал холоднее, — плата за эту силу — не малая. Нужно чётко контролировать себя, иначе забудешь не только о страхе, но и о разуме. Будешь крушить всё подряд, будь то друг или враг. Те, кто переусердствует с дозировкой, уже не сумеет отличить молящего о помощи от насмехающегося ублюдка. Всё станет красным, под цвет, — легонько щёлкнула она пальцем по стёклышку.

Гаюс хмыкнул и отложил зелье на походный столик.

— Эффект длится в зависимости от выпитого, — добавила Анселма. — Один глоток — словно заряд адреналина, смешанного со злобой. Фонтан энергии, желание зубами рвать глóтки. Два — превращение человека в натурального зверя. Три… что же, тогда выпивший действительно потеряет разум, набросившись на первого же встречного, терзая его всеми возможными способами. Поэтому не рекомендую. К тому же, даже один глоток не каждый способен пережить, если, конечно, не является обладателем крепкой печени. Другим может потребоваться помощь умелого целителя.

— Побочный эффект, — коротко обронил я, намекая Анселме, чтобы довела рассказ до конца. Сестра легонько улыбнулась.

— Да-да, это ещё не всё, — её голос понизился почти до шёпота. — Действие зелья в среднем длится двенадцать часов и тело непременно отомстить за насилие над ним. Боль в мышцах станет такой, словно тебя волокли по камням. Голова — как в тисках, пульсирует и горит. И самое главное: зелье забирает что-то изнутри. С каждым глотком оно делает человека… пустым.

Генерал Дэйчер моргнул, не понимая.

— Пустым? — переспросил он.

— Ага, — кивнула девушка. — Храбрость сменится яростью. Сила — безумием. И чем чаще ты это пьёшь, тем меньше в тебе остаётся… ну, тебя. Пару раз — и ты только злишься сильнее. Пять раз — не знаешь, зачем вообще дерёшься. Десять — и уже не вспомнишь, как тебя зовут.

Она нежно огладила бутылочку с красной жидкостью и ядовито усмехнулась.

— Подарок, который может превратиться в проклятье. Но для одного боя должно хватить. Первая армия получит свой шанс и даже сумеет выжить.

— Нам нужно подвергнуть солдат очередному стрессу, — невесело буркнул Дэйчер, — дать им выбор, от чего хотят умереть: от сайнадских клинков или алхимической мочи.

— Альтернативы? — спросил Эдли. — Как по мне, всё очевидно. Разбавить зелья, дать всем солдатам утром, вместе с фляжками. Путь пьют из них в свободный от боя миг. Это позволит им чувствовать себя относительно нормально, продержавшись несколько часов. Мы сумеем вырваться.

— Это уже сами решайте, — Анселма встряхнула гривой тёмных волос. — Моё дело — передать вам презент императора и я это сделала. Принесла столь желанный способ одержать победу.

— Значит решено, — постановил Логвуд. — Приступаем.

Я, как и оставшиеся маги, организовал воду, в которую начали добавлять привезённое зелье. Разводили сильно, но без фанатизма. Доза была такой, чтобы даже раненые сумели смертельно удивить своих противников.

Бурдюки раздали незадолго до восхода солнца. И это работало. Люди на глазах становились живее и отринули усталость. Во взгляде появлялось понимание происходящего, смешанное со злобой. Усталость будто бы исчезала, а в мышцах появлялась позабытая за тяготами похода сила.

Моим же плечом завладела сестра.

— На рассвете ждёт страшная битва, братец, — тихо произнесла она, обдав запахом цитрусов. Духи́? Боги, как женщины умудряются думать о подобном даже в нашей ситуации? — Я спрошу лишь один раз: ты готов к ней?

— С чего бы мне не быть готовым? — пожал я плечами. — У меня были десятки страшных битв.

Анселма наклонила голову.

— С каждым разом шансы на победу падают, — вздохнула она и отпустила плечо, вместо этого поправив мой воротник. Серебряная цепочка старого амулета Геварди выскользнула наружу. Девушка по первости не обратила на него внимание, но потом застыла, уставившись на маленькую вытянутую бутылочку дымчатого зелёного стекла.

— Что такое? — не понял я заминки.

Её ноготь слабо царапнул амулет, сестра хмыкнула.

— Кулон Энтесу. А мне говорили, что такая штука есть лишь у Исайи Ашара.

— Канцлера республики Аспил? — прищурился я. — И причём тут бог процветания и торговли?

— Не снимай амулет, ладно? — ласково попросила она. — И не забудь разбить, если прижмёт.

— Ты знаешь, что это?

Сестра не ответила, лишь отдалилась и по-кошачьи потянулась, выгнув спину.

— Я не могу остаться — и не останусь, — сказала Анселма. — Хоть я сама — высший сион, но должна признаться: я сентиментальна, — она рассмеялась. — Впрочем, братец, ты и сам это знаешь! Поэтому я просто не смогу смотреть на вот-вот случившуюся трагедию. Более того, мне необходимо сделать ещё кое-что, а потому я покину вас.

— Куда направишься?

— В Магбур. Опережу армию. Там встретимся, когда подоспеет флот из Тире.

Встретимся… Может и так.

— Спасибо тебе, — после некоторой паузы произнёс я. — За зелья и… помощь.

— Сочтёмся… Кирин, — лукаво улыбнулась она. — Передать что-то отцу? Матери? Брату?

— Нет, — после короткой паузы мотнул я головой.

На миг глаза Анселмы широко распахнулись, затем она кивнула.

— Да заплатят твои враги высочайшую цену утром, Сокрушающий Меч Кохрана.

— Заплатят.

Она ушла, а я ещё какое-то время смотрел ей вслед, обдумывая все прозвучавшие здесь слова. И находя их странно тяжёлыми, давящими.

Внезапная помощь, конечно, не могла в один миг восстановить все силы, но на заре армия поднялась с той спокойной готовностью, какой я не видел с Дахабских гор.

Беженцы остались в тесном ущелье к югу от устья долины. Подступы охраняли куцые ряды Серых Ворóн и раненых, которых не сумела толком поднять на ноги даже имперская алхимия.

Войска Первой расположились на склоне напротив выстроившихся сил Кердгара Дэйтуса. Против каждого нашего всадника готовы были выступить тридцать ратников, и неизбежный исход такого столкновения представлялся настолько очевидным, настолько безжалостно ясным, что паника волнами расходилась по толпам беженцев, безнадёжно металась в стенах ущелья, огласившегося стонами отчаяния.

Логвуд собирался пробиться через заслон конницы в устье долины — и быстро, поэтому поставил наиболее опытные, усиленные последними сионами части солдат впереди. Только стремительный и решительный прорыв оставлял шанс на спасение войскам арьергарда и самим беженцам.

Я сидел на своей изнурённой кобыле в кругу Чёрных Полос, посреди пологого склона к востоку от дороги, откуда были видны лишь две пехотные роты, загораживающие весь обзор — войска Кердгара Дэйтуса скрывались где-то за ними.