Черный к свету (ЛП) - Андрижески Дж. С. - Страница 3

Ему нравилось жить в опасности.

Быть скандально известным, вызывающим страх ему нравилось даже больше, чем быть обожаемым.

Он проверил время на экране дополненной реальности, который заставлял пустую комнату наблюдения светиться, мигать и кружиться, затем выключил его.

Он ждал достаточно долго.

Пришло время.

Машина ждала его внизу.

Он повременит с показом своей безделушки. Для этого у него будет достаточно времени позже.

Пришло время появиться в качестве царя царей.

Он неторопливо спустился по винтовой лестнице из чёрного металла, ведущей к частному лифту, которым могли управлять только он и Виктор с помощью своих гарнитур дополненной реальности. Он вошёл в двери лифта — двери, на которые он потратил смехотворную сумму денег, чтобы запрограммировать их при открытии и закрытии издавать звук из оригинального телесериала «Звездный путь» — и снова включил свою дополненную реальность.

Он нажал на виртуальные клавиши.

Дракон выпустил голубое пламя поверх его плеча. Руки Люциана тоже изменились в виртуальном интерфейсе. Он заметил, что на нём всё ещё были металлические перчатки, в которых он играл со своей питомицей в последнюю игру, где он был её мучителем в средневековой темнице.

От этой мысли его член снова затвердел.

Он думал о своей питомице всю дорогу, пока поднимался из подвала.

Он думал о том, что бы он хотел получить на их годовщину.

Лифт прибыл к месту назначения, двери звякнули, и когда они открылись, раздался звук из «Звездного пути». Люциан прошёл по тёмному коридору, украшенному виртуальными картинами, открыл толстую металлическую дверь, которая вела на заднюю парковку у здания.

Он вышел на улицу, навстречу холодному ночному ветру, который обдувал здание в Южном Сан-Франциско ледяными порывами пахнущего морской солью воздуха.

Он ничего не слышал.

Каким-то образом он почувствовал, что происходит что-то необычное.

Что-то беспрецедентное.

Возможно, что-то духовное, как тогда, когда он в последний раз принимал ЛСД.

Возникло странное ощущение давления. У него зазвенело в ушах. Перед глазами вспыхнули цвета и свет. Он почувствовал, что движется назад, возможно, даже очень быстро, но он ощущал себя невесомым, и это не причиняло боли.

Звук отразился эхом только после того, как всё закончилось.

Он наполнил его уши, оглушительный, похожий на раскат грома.

Он задержался там, отдаваясь эхом, которое заглушило все мысли в его в высшей степени незаурядном уме. Вспыхнул солнечный свет, несмотря на темноту ночи. Всё стало очень-очень ярким, как будто солнце взошло только для него, только в его сознании. Он представил, что смотрит на солнце. Ему почудился в этом какой-то смысл.

Затем свет этого солнца начал меркнуть.

Люциан Уорд Ракер… «Люк» для прессы и абсолютно ни для кого из своих друзей, поскольку долгие годы он чувствовал, что у него их на самом деле нет, и от этой мысли ему иногда становилось грустно по ночам, хотя он никогда бы в этом не признался… утратил свет этого слепящего солнца.

Он погрузился в темноту, тишину и забвение так легко и непринуждённо, как будто его вообще никогда не существовало.

Глава 2. Перемотка

— Тебя ждут люди, — Кико прислонилась к дверному косяку, глядя на него, а он сидел, развалившись в офисном кресле, сделанном на заказ, за письменным столом, сделанным из части крыла самолёта.

— Их двое, — добавила Кико с лёгкой ухмылкой на губах. — Потенциальные клиенты. Одеты в очень приличные костюмы. Они будут разговаривать только с тобой.

Когда это не привлекло его внимания, она склонила голову набок.

— Если бы не костюмы, я бы приняла их за чиновников, босс, — озвучила она следом. — Может быть, правительство. Может быть, ФБР, но с другой стороны… Эти костюмы. Действительно хорошие. Слишком хорошие для федералов.

Блэк по-прежнему не поднимал глаз.

Он вроде как услышал её, но не переставал пялиться на свой стол и стопки бумаг, лежащие на нём. Он уставился на новенький компьютер и чувствовал, что ничего из этого не узнаёт.

Но, с другой стороны, он действительно не узнавал это.

Они переделали весь этаж… на самом деле, всё здание целиком… выпотрошили его изнутри. Складывалось ощущение, будто только так и можно было сделать, учитывая то, что Блэк сотворил с этим местом за последние несколько лет, думая, что ему предстоит вести полномасштабную войну за возможное будущее.

Войну, которая теперь закончилась.

За что он должен быть благодарен.

За что он определённо был благодарен… Только он ещё не совсем к этому привык.

В главном офисе его компании, здесь, на Калифорния-стрит, в Сан-Франциско, они закупили всю новую мебель и оборудование, передвинули стены, покрасили всё, реорганизовали все кабинеты, офисные помещения и конференц-залы, снесли ограждение на крыше, перекрасили вертолётную площадку и обновили все системы безопасности, чтобы сделать их чуть более вменяемыми и гораздо менее смертоносными.

Его личный кабинет, в котором он сейчас сидел, переместился в совершенно другую часть этажа. Из окон по-прежнему открывался вид на залив, но теперь он мог видеть стойку администратора и офис-менеджера Лизбет, если менял настройки затенения стекла.

Пожалуй, единственное, что он сохранил — это дизайн в форме носа корабля и массивные медные двери, ведущие в вестибюль. Они имели сентиментальную ценность и были спроектированы другом.

И всё же… новые начинания и всё такое.

Всем было нужно начать с чистого листа.

Однако прошлые долгие годы осады Сан-Франциско пролетели так быстро, что ни у кого из них не было времени даже осознать это по-настоящему. Чарльз и его шайка настроенных против людей видящих исчезли, вскоре за ними последовали вампиры (хотя и в гораздо менее перманентной манере)… и теперь, ну, всё казалось действительно чертовски тихим.

Просто зловеще тихим.

Блэк, возможно, пребывал в состоянии лёгкого шока.

Они снова были просто бизнесом. Он снова был частным сыщиком, время от времени привлекаемым к охране тех, кто мог позволить себе его услуги, а таких было немного.

К настоящему времени он должен был бы немного расслабиться.

Ему следовало бы успокоиться.

Прошло почти два года с тех пор, как в Саратоге произошло это безумное дерьмо, и около 18 месяцев с тех пор, как они вернулись из Нью-Йорка, а затем с Фиджи. Почему у него было такое чувство, что всё это время он ходил как в тумане, лишь наполовину проснувшись? Где-то в этом странном состоянии фуги, в которое, казалось, впала и Мири, они постепенно оказались в абсолютно новом мире. Хотя этот мир во многом походил на их прежний, он ощущался совсем-совсем другим.

Блэк снова стал тем, кем был до того, как Чарльз и Брик пустили его жизнь под откос, во благо, но в основном во зло.

Он перестал быть в центре внимания, отступил в тень.

Он снова стал человеком… по мнению остального мира.

Эксцентричным, конечно. Немного необычным с точки зрения внешности и склонности не показывать признаков старения. Богатым до такой степени, что это вызывало подозрения, вероятно, немного замешанным в мутных делах, определённо связанным с военными и правительством.

Но определённо, определённо человеком.

Он мог быть потрясающе хорош в предвидении взлётов и падений на фондовом рынке — в прошлом месяце его уже дружески навещал Высший Экономический Совет, чтобы убедиться, что он не занимается мошенничеством или инсайдерской торговлей — и он мог быть чрезмерно резким и отстранённым, когда дело касалось его коллег. Он был своего рода тёмной лошадкой, когда дело касалось его мотивов, и по этой причине большинство людей с его уровнем доходов часто упускали его из виду. Он не боролся с остальными за власть или политическое преимущество и не имел никакого присутствия в социальных сетях.

Он также не принадлежал к компашке чудаков из Кремниевой долины и не проявлял к ним никакого интереса.