Меченный смертью. Том 5 (СИ) - Юрич Валерий - Страница 7

— Не знаю, как у других, но у меня по этому поводу нет абсолютно никаких сомнений, Михаил Петрович, — слегка склонив голову, ответил барон Пирогов. — Я уверен, что ваши новаторские и отвечающие требованиям этого сложного времени законы наведут наконец-то порядок на границах нашей империи. — Ивану Владимировичу явно не хотелось дальше испытывать судьбу, раздражая своего влиятельного и облеченного огромной властью собеседника, и он предусмотрительно решил поумерить свой пыл.

В этот самый момент двери в гостиную отворились и на пороге показался тот, кого все присутствующие так жаждали сегодня увидеть. В комнату вошел князь Островский. Одет он был изысканно, но при этом довольно неброско. Все было сшито на заказ и идеально подогнано под высокую фигуру князя: черный фрак, белый жилет и такого же цвета бабочка.

На мизинце его левой руки красовался перстень с большим бриллиантом. На правой же, помимо родового перстня, был надет еще один, довольно странный. Выглядел он несколько безвкусно и довольно громоздко, напоминая своими формами круглый набалдашник трости. Сверху перстень был усыпан драгоценными камнями, но это не отменяло того факта, что сам он был сделан из неблагородного металла, больше всего напоминающего отполированную до блеска сталь. И в довершение ко всему под белоснежной сорочкой князя Островского угадывались очертания какого-то то-ли украшения, то-ли амулета.

Все взоры обратились к вошедшему, и в гостиной на миг повисла полнейшая тишина.

Ко мне уже спешили хозяева особняка. После обмена весьма теплыми приветствиями, я окинул быстрым и деланно рассеянным взглядом гостиную. Здесь находились почти все, кто мне был нужен. За исключением князя Филатова. Хотя его отсутствие меня нисколько не расстроило. Это даже не стало для меня сюрпризом. Поскольку я знал наверняка, почему его здесь нет.

Похоже, что у князя в Казанском филиале его «Стального бастиона», этой выдающейся и знаменитой логистической компании, случилась небольшая неприятность. Пропал командир одной из боевых групп сопровождения. Один из лучших. Не вышел после выходных. А вместе с ним исчезли четверо опытнейших бойцов его отряда.

Последний раз этого самого командира видели в компании невесть откуда взявшейся шикарной красотки. Он направился с ней в отель «Империал», где на сутки снял номер в пентхаусе. После этого, не оставшегося незамеченным, события он как сквозь землю провалился. Судя по информации, полученной с камер наблюдения, ни он, ни таинственная красотка из номера не выходили. Когда же по прошествии суток дверь вскрыли, внутри было абсолютно пусто. При первичном осмотре выяснилось, что все окна плотно закрыты изнутри. На столе стояла открытая бутылка вина, два полупустых бокала, а рядом с диваном на шикарном персидском ковре валялось черное шелковое женское платье — именно то, в котором была спутница пропавшего.

Прибывшая следственная группа не обнаружила никаких улик, хоть как-то указывающих на разгадку этого странного происшествия. Кроме разве что двух еле видимых следов мужских ботинок на паркете в углу. А над ними на стене примерно в метре от пола отпечатались два полушария, словно кто-то, вероятнее всего женского пола, прижался к обоям обнаженной и вполне симпатичной пятой точкой.

Коридорный, да и сам управляющий гостиницы заверили следователей, что эти отпечатки никакого отношения к происшествию не имеют и были обнаружены здесь еще неделю назад. После этого интерес следственной группы к ним полностью пропал. Они даже не были занесены в протокол осмотра места происшествия. Если бы это были следователи из главного управления, то они, вероятно, не поступили бы так опрометчиво. К слову сказать, эти следы на следующий же день таинственным образом исчезли. Управляющий, карманы которого весьма отяжелели от неприлично высокого финансового вознаграждения, решил грамотно и незаметно замести последние улики.

Так что у князя Филатова, который в этот самый момент сотрясал своим громовым голосом стены областной прокуратуры, была веская причина пропустить этот чудесный вечер.

— Прошу меня извинить, Петр Филиппович, за мое досадное опоздание, — с легким поклоном произнес я, обращаясь к хозяину особняка. — Я никоим образом не хотел вас оскорбить или выказать пренебрежение. Могу лишь сказать в свое оправдание, что на то были весьма неожиданные и веские причины. Дело в том, что моему водителю перед самым отправлением стало плохо. Вероятно, здесь сильно сказалось то, что в последнее время он очень много работал. Пришлось вызвать доктора и самому садиться за руль. Это и послужило причиной моего столь долгого отсутствия.

— Надеюсь, с ним все в порядке? — взволнованно спросила Елена Михайловна.

— С кем? — Я сделал вид, что не понял.

— С вашим водителем, — несколько растерянно пояснила хозяйка вечера.

— По-другому и быть не может, — успокаивающе улыбнулся я, — ведь он в надежных руках. Вы наверняка слышали про доктора Боткина?

— Сергея Евгеньевича⁈ — изумленно воскликнула Елена Михайловна.

— Совершенно верно.

— Это же знаменитейший врач Петербурга. Говорят, он способен на невозможное. Даже императорская семья пользуется его услугами. А тут простой водитель! И как только вам это удалось, князь? — удивлению Елены Михайловны не было предела.

— Мне повезло, — простодушно ответил я, слегка пожав плечами, — у меня были хорошие рекомендации.

— Вот бы нам ваши рекомендации, Александр Андреевич, — с плохо скрываемой завистью произнесла Елена Михайловна. — Моя невестка ждет появления первенца. Мы так хотели, чтобы ее в этот трудный период наблюдал доктор Боткин, но все наши попытки нанять его не увенчались успехом. У нашего знаменитого эскулапа оказался слишком плотный график.

— Если вы позволите, Елена Михайловна, я замолвлю перед Сергеем Евгеньевичем за вас словечко. Уверен, что он мне не откажет, — с улыбкой ответил я. — Как зовут вашу невестку?

— Это было бы чудесно, князь! — Глаза Елены Михайловны так и засияли от радости. — Пойдемте же скорее, я вас познакомлю.

Мы подошли к дивану, на котором расположилась миловидная брюнетка в свободном платье, рядом с которой, властно положив руку ей на плечо, возвышался ее муж. После того, как Елена Михайловна нас представила, я поцеловал протянутую мне Анной Петровной руку и с воодушевлением произнес:

— Я глубоко впечатлен, вашей выдержкой и стойкостью, уважаемая Анна Петровна. Даже в таком сложном положении вы не лишаете собравшихся своего чудесного общества.

Молодая графиня Доронина в ответ благодарно склонила свою прелестную головку, а потом метнула на мужа многозначительный взгляд, который пришелся тому явно не по душе.

Так начался мой первый званный вечер в Петербургском высшем свете. Хозяева особняка поочередно подводили и представляли меня всем гостям, словно какую-то диковинку.

Когда с формальностями было покончено, мы с Петром Филипповичем присоединились к кружку, где главенствовал его младший брат, Андрей.

Увидев, что я наконец-то определился с компанией, многие из присутствующих присоединились к нам. В итоге все общество разделилось на две непропорциональные части: большинство было с нами, а оставшиеся собрались вокруг курительного столика, у которого, важно заложив ногу за ногу, восседал генерал-губернатор.

— Господа, вот чего я никак не могу понять, — вещал деланно-равнодушным и несколько даже ленивым голосом Андрей Филиппович Доронин, — так это нравов современной молодежи. Я, конечно, все понимаю: кровь бурлит, эмоции бьются через край, но зачем же стреляться по самому малейшему поводу? Эта бретёрская удаль на студенческих дуэлях уже ни в какие рамки не лезет. А в итоге выходит, что мы теряем лучшую и перспективную часть нашей аристократической молодежи. А сколько знаменитых людей ушли безвозвратно от этой пагубной напасти? Возьмем хотя бы Пушкина и Лермонтова. Скольких прекрасных произведений лишился мир из-за простого нажатия на курок, сделанного в расстроенных чувствах?