Развод. Я его так любила (СИ) - Грин Анна Кэтрин - Страница 4

Но Виктор не дал.

Он следом за мной появился в коридоре и громким голосом уточнил:

— И чего ты добиваешься? Ну, чего ты хочешь услышать от меня, что с этой женщиной у меня ничего нет? Хорошо, предположим, это так.

— Да, ты просто с ней спишь.

— Я просто считаю, что брак не стоит рушить из-за одного сообщения.

— А я просто считаю, что ты охраняешь её, когда уходишь от ответов на мои вопросы. И это говорят лишь о том, что там не просто секс. Поэтому перестань врать хотя бы самому себе и признай то, что там у тебя отношения.

— Чего ты добиваешься? — Виктор качнулся ко мне, положил ладонь мне на плечо, вынуждая обернуться, и я посмотрела в его глаза, которые обдавали холодом. — Хочешь услышать что она знает о тебе?

Во взгляде вспыхнула ярость, раздражение.

— Отлично! — прорычал Виктор. — Узнаешь! Я даже вас познакомлю. Сама спросишь. Информация из первых уст, так сказать. Чтобы мне не париться и не скрываться! Все о всех будут все знать. И да, будет круто если вы подружитесь!

— Отлично, — заблокировав все органы чувств, парализовав саму себя, зло выдохнула я, чтобы Виктор не думал о том, что он может меня напугать. Нет, меня не напугаешь. — Давай познакомимся, только ты уж не удивляйся, что через несколько дней тебе придётся знакомиться с молодым, накаченным, забитым татухами парнем, которого я приведу в нашу квартиру.

Мне кажется, если бы у Виктора не работали предохранители настолько чётко и слаженно, то он бы меня просто сейчас задушил, потому что муж дёрнулся ко мне и прохрипел:

— Ты что это удумала? Альфонса себе завести решила?

— Ну, ты же себе девку завёл. Ещё и утверждаешь, что я должна с ней подружиться. Конечно, все отлично. Сначала подружимся, потом будем вместе на чай пить, а потом распишем неделю, сделаем так, что по чётным дням ты будешь тусоваться у неё, а по нечётным у меня, потому что по чётным у меня будет тусоваться тот самый альфонс!

Я понимала, что меня несло.

Я даже никогда за все наши годы брака не могла посмотреть ни на какого другого мужчину, потому что у меня единственный был человек, которого я принимала полностью от и до.

Это был Виктор.

И сейчас, произнеся все это, мне казалось, я себе душу кромсала на куски.

Я не понимала зачем я это делала…

Наверное, просто чтобы отстоять свою позицию, чтобы не казаться перед ним совсем слабой, забитой, а выглядеть самодостаточной, уверенной в себе женщиной, потому что слабую и забитую он затопчет, наплюёт на все мои желания, на все мои потребности. Ему будет просто по барабану все это…

— Вот так, — рассмеялся Виктор, запрокидывая голову назад, я дёрнулась в сторону, вырывая плечо у него из захвата, и медленно пошла в направлении зала.

— Да, вот так, Вик. Если ты считаешь нормальным после стольких лет брака заводить любовницу, то чем я тебя хуже?

— Да ты ничем не хуже меня, Зоя, ничем. Только вот у тебя кишка тонка, ты никого не заведёшь.

Я затормозила, получив удар в спину, и медленно повернулась.

— С чего ты взял?

— Да с того, что ни одна нормальная женщина, которая на протяжении двадцати пяти лет принадлежала одному единственному мужчине, не пустится во все тяжкие…

— Да, такого нельзя сказать про мужчин, — оскалилась я и, развернувшись, продолжила идти в зал. — Это ведь мужчинам позволено то, чего не позволено всем остальным людям. Это ведь мужчины могут наплевать на всю жизнь, положить её на алтарь своей похоти.

— Господи, Зоя, не надо таких громких слов. Ты прям как не знаю кто разоряешься сейчас, — вспыхнул Виктор и, дойдя до меня, резко дёрнул за локоть, разворачивая к себе. — Прекрати. Это не конец света, что ты завелась, как будто бы я не знаю, чего предлагаю. Ты сама доводишь меня сама, заставляешь меня таким образом давить бунт в семье.

— А тебе не кажется, что вместо того, чтобы давить бунт, не стоило вообще его поднимать? Если бы у тебя не появилась любовница…

— Господи, да прекрати ты уже, вот столько времени все было нормально, но сейчас одно сообщение, и тебя нафиг вынесло.

— Одно сообщение, которое приговорило меня, Виктор, услышь наконец эти слова, ты приговорил меня, и если ты надеешься, что я на все закрою глаза…

— Так Зоя, — встал в позу Виктор и сложил руки на груди. — Давай мы с тобой кое-что проговорим. У нас с тобой чудесная жизнь, у нас с тобой замечательная дочь. Отрада глаз моих, гордость моя. У меня замечательная, самая чудесная жена...

— Так что же ты от такой чудесной гулял? — вклинилась я в его предвыборную речь.

— Ты можешь не перебивать? — фыркнул Виктор и вскинул подбородок.

— Нет, не могу, потому что я не буду выслушивать твои какие-то дебильные предложения…

— Зоя, это не предложение, это констатация факта. У нас с тобой все замечательно. У нас чудесная жизнь. Давай ты поступишь как умная женщина и не будешь поднимать со дна всю эту муть.

— А как умная женщина в этой ситуации поступает? Что ты мне предлагаешь сделать?

— Я предлагаю тебе как минимум закрыть на все глаза и жить так, как мы жили, я никуда уходить не собирался. Наша жизнь с тобой никак не изменится.

— Виктор, услышь себя, она уже изменилась. Ты изменяешь мне.

— Знаешь что, Зоя, вот ещё ни одна жена не сломалась от того, что у мужа есть кто-то на стороне. Скажу тебе больше. В таких ситуациях брак только крепчает.

Виктор говорил так уверенно, как будто у него был материал для сравнения.

— Ты выбрал очень фиговый клей для того, чтобы укрепить наш брак, — заметила я зло и ощутила, как у меня внутри сердце задрожало так сильно, что эта вибрация пошла по всем органам. — Если ты считаешь, что хороший левак укрепляет брак, то вынуждена тебя разочаровать. Так думают только мужчины, которые никогда не разводились с жёнами.

Виктор нахмурился, поджал губы.

— Ну так и я с тобой не собираюсь разводиться. Это все твои какие-то глупые фантазии о том, что надо подать на развод.

— Да, Виктор, надо подать на развод, потому что я не представляю, как жить с тобой дальше. Я не собираюсь вариться в этом чане из лжи. Я не собираюсь смотреть тебе в рот, кивать головой в тот момент, когда ты будешь собираться и уходить к ней. Нет, это нечестно. Если ты видишь такой формат отношений, окей, мы не будем разводиться, но ты знаешь, что я сделаю, — заметила я и, дойдя все-таки до зала, схватилась за спинку диванчика пальцами, сдавила ее так сильно, что казалось, будто бы сейчас ткань под моими руками затрещит.

— Зоя, прекрати. Сейчас тебе говорит явно не самая рациональная часть.

— Сейчас во мне говорят чувства, об которые ты вытер ноги. Сейчас во мне говорят чувства, которые ты посмел предать. Господи, двадцать пять лет брака. Виктор, двадцать пять лет брака. Как ты мог? Как ты мог?

— Да ты успокоишься или нет? Ничего страшного не произошло! — вспылил муж.

Я покачала головой, туго сглотнула…

Господи, ничего страшного не произошло, а что же тогда в его понимании страшно.

Я не знала…

Сердце дрожало, руки были холодными. Сознание туда-сюда прыгало, казалось, как будто бы у меня жизнь, словно в калейдоскопе крутилась.

— Если ты считаешь, — медленно и тихо начала я,— что твоя любовница никакая не помеха нашему браку, то ты ошибаешься. Она в курсе про то, что у тебя есть семья, и она пошла на этот шаг, а каждая женщина, которая идёт на этот шаг, она надеется, что мужчина уйдёт из семьи. Если она пишет тебе о том, что знает, что ты летишь в отпуск это говорит лишь о том, что у вас с ней больше, чем близкие отношения. Поэтому нет, Виктор, я не считаю, что твоя любовница никак не помешает нашему браку. Я считаю, что твоя любовница заявит рано или поздно на тебя права.

— Не надо ничего решать за меня, — медленно произнёс муж, делая шаг ко мне.

Я дёрнулась в сторону, стараясь избежать прикосновений. Не могла, не могла вообще во все это поверить, хотелось бросить все, бежать сломя голову, не пойми куда.