Защити меня от… себя! (СИ) - Грасс Елена - Страница 13

Хотя кого я снова обманываю? Денег у нас нет.

— Дочь! — слышу знакомый голос, и сердце трусливым зайцем начинает скакать в груди.

Поворачиваю голову, мой отец стоит в подъезде между этажами.

— Папа? Что ты здесь делаешь? — громко сглатываю и, кажется, трудно дышать.

— Жду тебя, — вижу, зол.

— Зачем? — догадываюсь, что мы будем возвращаться к старому вопросу о долге.

— Давай поднимемся к тебе в квартиру и поговорим дома?

— Хорошо.

Боюсь его в гневе. Знаю, он страшен.

Тишина в лифте давит тяжелее, чем спёртый воздух.

Мы стоим рядом, но между нами — пропасть.

Мои пальцы лихорадочно роются в сумке, цепляясь за мелочи, но ключи будто испарились. Руки дрожат так, что я едва могу удержать сумку.

— Долго ещё возиться будешь?

— Сейчас… — бормочу я, чувствуя, как по спине пробегает холодок.

Запах алкоголя окутывает его, как ядовитый туман. Он пил. И зол. А это значит…

Не люблю стоять к нему спиной. Никогда. Но сейчас — выбора нет. И я чувствую эту опасность, кожей ощущаю напряжение, висящее в воздухе. И не зря. Мои худшие ожидания оправдываются.

Резкий рывок — и его пальцы впиваются в мои волосы, сжимая их в кулаке. Боль пронзает кожу головы, будто кто-то вырывает её с корнем.

— А-а-а!

Он дёргает меня назад, заставляя запрокинуть голову. Его дыхание, густое от перегара, обжигает щёку.

— Я тебе что, сука, говорил, а⁈

Голос хриплый, звериный. Он рычит на меня, словно дикий зверь. А в глазах настоящая ярость.

— Пусти! — Пытаюсь вырваться, но он только сильнее закручивает волосы вокруг пальцев.

— Не пущу!

Он мотает мою голову из стороны в сторону туда-сюда, будто я тряпичная кукла.

Боль от его хватки за мои волосы растекается по черепу, слёзы застилают глаза.

— Мне больно! — плачу, хриплю я, хватая его руку, чтобы хоть немного ослабить хватку. Но он только усмехается.

— Да плевал я на твоё «больно»! — Его лицо ещё сильнее искажено злобой. — У нас какой уговор был, а⁈

— Закрыть вопрос… — выдавливаю я, всхлипывая.

— Верно! — он кивает несколько раз и трясёт меня снова. — Ты в курсе, что юристы этого ушлёпка мне письмо счастья прислали, мол, плати долг⁈ Полтора месяца тишины и на тебе, приплыли! Я думал, ты решила всё раз они молчат!

Слюна, когда он говорит, брызгает мне в лицо.

— Ты знаешь, что это значит⁈

— Нет, — но я не притворяюсь, я действительно не знаю, что это значит!

— А это значит, что ещё чуть-чуть и мне повестка из суда придёт! На, читай!

Он тычет мне в лицо смятым листом бумаги, едва не задевая глаз.

Я моргаю, пытаясь разглядеть текст сквозь пелену слёз, но он тут же вырывает бумагу обратно.

— Ты обещала разрулить, но так этого и не сделала! — снова упрёк.

— Я пробовала. Но мы смогли договориться лишь о том, чтобы не платить проценты за рассрочку. Пусти… пусти… Я сделала, всё, что смогла! — мой голос срывается в шёпот, слёзы катятся по щекам.

Но он не отпускает.

— Хреново сделала, раз они в суд собираются! Исправь это! Пойдёшь и решишь, поняла⁈ До суда! Усекла⁈

— Усекла… — еле слышно шепчу я.

Он резко дёргает меня за волосы, отталкивая от себя, и такой рывок заставляет меня снова вскрикнуть.

— Не слышу!

— Усекла! — теперь практически кричу, собрав все свои силы.

Только тогда он отпускает меня, отшвыривая к стене.

Я падаю, прижимая ладони к голове, стараясь не всхлипывать громко.

— Неблагодарная дрянь! Отец в беде, а она разгуливает с молокососами по свиданиям! Не зря я тебя в детстве и юности…

— Эй, урод, руки убрал, — я и отец поворачиваемся на голос.

Это Влад.

Отец быстро расслабляет хватку и убирает руку.

Стою, реву, размазывая тушь по лицу.

— Ты что, тварь, делаешь! — практически набрасывается на моего отца Влад и хватает за грудки.

Отец интуитивно приседает, ожидая его удара, но Влад в миллиметре от его лица останавливает кулак.

— Ты дочь свою, что ли, бьёшь? Урою!

— Она заслужила!

— Ты охренел? Что значит — заслужила? — Влад тяжело дышит, и я вижу, что сдерживаться ему крайне тяжело.

— Спроси у неё.

— Иди в квартиру, — единственное, что говорит мне Влад, даже не поворачивая ко мне лица.

Киваю без слов, трясущимися руками нахожу ключи и открываю дверь.

Слышу какую-то возню и плачу.

Наступает полное опустошение. Полное разочарование.

И… счастье. Он приехал ко мне. А я ведь его ждала всё это время. Как бы ни сопротивлялась, как бы не убеждала себя в обратном. Ждала…

ВЛАД

Я вернулся после отпуска. Он получился совершенно спонтанным, но я не пожалел об этой поездке.

Неожиданный звонок от знакомой из турагентства со словами: Влад, через неделю горящий тур, десять дней, море, всё включено. Берёшь?' и я сорвался.

Всё бросил и уехал, оставив на своих замов. А почему бы и нет, если всё равно нормально работать не могу?

Казалось, идеальный шанс отключиться, перезагрузиться, наконец разложить по полкам весь этот бардак в голове. Всё-таки последние месяцы я жил как на автопилоте: работа, переговоры, ночные клубы, пустые взгляды, пустые разговоры.

Думал, море, солнце, коктейли помогут. Но не помогло.

Погода, конечно, не подвела. Море — тёплое, как парное молоко. Песок — горячий, обжигающий пятки. Небо — без единой тучи, будто нарочно выкрашенное в пронзительную синеву.

Но в голове оставался тот же один сплошной винегрет.

Потому что Наташа — эта чертовка так и не вышла из моих мыслей. Даже на другом конце света!

Я сам себя не понимаю. Но самое главное — даже объяснить себе не могу: что в ней такого?

Вроде самая обычная девчонка. Не модель, не светская львица, не та, кого я обычно замечаю в толпе. Но почему-то именно её лицо всплывает перед глазами, когда я закрываю их под шум прибоя.

И самое бесячее — её эмоции! Она их прячет, а я не хочу, чтобы прятала. Потому что вижу: она хочет меня.

Она думает, что может скрыть это, но у неё отвратительная актёрская игра.

Я вижу всё: и злость, когда намеренно довожу её до белого каления. И страх, когда понимает, что зашла слишком далеко. И любопытство, когда я делаю что-то неожиданное.

А сколько в ней страсти было, когда я целовал её.

Да, своё желание она совершенно точно отчаянно пытается задавить, и это, на удивление сводит меня с ума.

Возможно, потому, что отвык от «натуральности» в этих эмоциях? Возможно, потому, что последние пару лет вокруг меня — только однотипные куклы: накачанные силиконом, с губами-подушками, идеальным загаром и абсолютно пустым взглядом.

Они не злятся по-настоящему. Не боятся. Не горят. Ведь им всё равно, кто я. Лишь бы счёт был толстый.

А эта… Она словно боится меня, но при этом не может оторвать глаз.

И я не могу оторвать глаз от неё. Я вроде адекватный человек, на женщин не бросаюсь, а рядом с ней остановлюсь дико голодным. Хочу её, хочу, чтобы она была моя.

И то, что её взять не могу, и добровольно не отдаётся, это приводит в ярость.

Вот такой вот проклятый парадокс…

… — Ты же с отпуска, должен быть добр, доволен и весел. А сидишь как сыч. Отдых не пошёл тебе на пользу?

— Да сам удивлён, если честно. Всего пару недель пролетело, как вернулся, а я уже уставший, словно и не отдыхал. Слушай, а что там с этим уродом, который въехал в мою машину? — возвращаюсь в тему с ДТП.

— Ничего. Без толку всё. Непробиваемый. И главное, поведение-то какое-то не мужское. Говорит, у дочери доверенность на все действия от моего имени, вот и решайте. А я старый и больной, меня беспокоить нельзя. Направил ему претензию.

— Быстро ты.

— А чего ждать? Там не будет решён вопрос, если не через суд. Только чувствую, и там толку не будет. Он безработный официально, получает пенсию только. А девчонка, как понял, для него главный козырь в рукаве. С имуществом там не всё гладко. Зависят они как-то друг от друга в этом вопросе.