Это любовь (СИ) - Резник Юлия - Страница 5

Все так. Да… Только что теперь? Как мать, начать за это на нем отыгрываться в ущерб делу? Может, Мудрый и не стал ему отцом, но каким-то правильным вещам он Савву все же научил. Например, тому, что верх никогда не должны брать чувства. Только голова и холодный расчет. Которые сейчас ему подсказывали не чудить. Потому что, как бы у Саввы не подгорало, он не мог не признать разумность принятых Аркашей решений. Которые ему требуется поддержать.

Что заставило Савву отвлечься от своих мыслей, он, если честно, так и не понял. А подняв глаза, увидел, как мимо проносится красный Мерседес матери. Нет, ну не сама же она за руль села, правда? – мелькнуло в голове.

Одной рукой набрав ее номер, второй Савва выкрутил руль и поддал газа.

Дети любят своих родителей беззаветно, какими бы те не были, и, наверное, даже что-то про них поняв со временем, это никуда не девается. Савве всегда казалось, что они с матерью чужие, но когда она выехала на встречку и понеслась прямо в лоб приближающейся на скорости фуре, он об этом забыл. В мозгу в агонии билось – мама, мама, мама… Он попытался как-то ее нагнать, сместить с намеченной траектории силой удара, но, отчаянно выжимая газ, Савва понимал, что его старания не дадут результата. Поздно.

Грохот, скрежет, гребаный дым…

Савва кое-как припарковался. Выскочил из машины, схватил огнетушитель и побежал к перекрывшей дорогу фуре, под которую практически полностью затащило седан матери. Руки немного тряслись, когда он достал телефон, чтобы позвонить в службу спасения. И номер далеко не сразу вспомнился. Подсказал раздавленный произошедшим водила фуры.

Потом он в одиночку пытался пробраться к матери. Конечно, ни черта у него не вышло – только руки обжег. Благо спасатели прибыли быстро. Но никого они не спасли. Татьяна ушла мгновенно. Удар был слишком сильным.

– Смерть зафиксирована…

Бла-бла-бла…

Савва растер ладонями лицо. Снова взялся за телефон. Пнул осколки битого стекла и какой-то пластмассы, раскиданные по трассе. Нажал на кнопку вызова. Поглубже вдохнул…

– Мать погибла. Твоих рук дело?

Мудрый выругался. Помолчал:

– Мне это сейчас меньше всего выгодно. Включи свои блестящие мозги!

– Узнаю, что ты – добью своими руками.

– Спишу твои угрозы на временное помутнение рассудка. Конкретнее. Что случилось?

– Авария, – просипел Савва.

– Приехать?

– Сам разберусь.

– Давай хоть людей пришлю. Надо понять, как это произошло. Сама она, или… помогли.

– Я не доверяю твоим людям, Аркаша.

– Своих тут у тебя нет! – гаркнул тот.

– И то так, – вынужден был согласиться Савва.

– Скинь геометку. И… Савва…

– Да?

– Мне очень жаль. Она, конечно, была той еще… – Мудрый запнулся, видно, вовремя сообразив, что о мертвых не пристало говорить плохо. – Но… Мне жаль. И я слово даю, что не имею к этому никакого отношения.

– Тогда кто? – Савва с опаской оглянулся. Тело матери как раз накрывали простыней. – У тебя есть идеи, кому это могло понадобиться?

– Вполне возможно, тем, кто стрелял и в нас с Альбиной.

– В новостях не говорили, что она была с тобой.

– Я бы не выжил, если бы ее не было рядом. Она затыкала мне пулевое пальцем до самого прибытия реанимационной бригады.

– Тебе повезло с женой.

– Это правда, – хмыкнул Аркаша. – Ладно, сантименты оставим на потом. Сейчас мне надо отдать пару распоряжений. Может, там вообще все чисто.

– Может.

Но Савва, если честно, в это не очень верил.

Потом были менты, дача свидетельских и отправка машины на экспертизу. Если бы не помощь Мудрого, Савве пришлось бы несладко. Он в родной стране годами не бывал. Откуда ему было знать, как здесь организовать похороны? Он вообще не планировал никого хоронить. В ближайшие полвека так точно.

Пока занимался делами, как-то держался. А когда получил последнюю справку, накатило страшно. Вспомнил какой-то Новый год, который они справляли еще все вместе – с отцом и Аркашей. На маме было блестящее зеленое платье с рукавами-фонариками и ужасный начес на голове по моде того времени. Она веселилась и танцевала, схватив маленького Савву за руки.

Был ли шанс, что к ее смерти все же причастен Мудрый? Наверное, все-таки нет. Он прав. Ему сейчас это совершенно не нужно, учитывая, что они пришли к компромиссу. А вот их противники могли об этом не знать… И вот в этой ситуации Мудрый становился первым подозреваемым. О том, что Татьяна была против слияния, не знал разве что ленивый. Да и об их так себе отношениях многие тоже были наслышаны.

Будто почувствовав, что он о нем думает, Савве позвонил Мудрый.

– Закончил с делами?

– Да…

– Приезжай. У нас осадное положение, но тебя пропустят. Сейчас, чую, начнется какая-то дичь. Надо хорошенько все обмозговать и выработать общую линию поведения.

Савва устал как пес. У него в груди будто что-то тлело, причиняя невыносимую боль, но… Он не мог, да. Не мог отказать и послать все к черту, как бы ему не было отвратно. Потому что старый хрен прав – им нужно определиться, что говорить и делать. Ну, и просто… ему очень хотелось посмотреть Аркаше в глаза.

– Дай мне час.

«Сворачивайся. И домой. Миша за дверью».

Холодок пробежал между лопаток и стек в трусы. Альбину передернуло. С большим трудом дослушав очередного докладчика, она кивнула:

– Я вас поняла. Остальное обсудим позже. Всем хорошего вечера.

Встала первой, подхватила ноутбук с блокнотом и, контролируя каждый шаг, чтобы не показать паники, вышла из совещательной.

Начальник службы безопасности мужа – Миша – и правда, поджидал ее у дверей. У Альбины потемнело в глазах. Она беспомощно покачнулась.

– С Аркашей все хорошо? – прохрипела, с трудом овладевая голосом.

– Конечно.

Кровь в венах кристаллизовалась, царапая изнутри острыми гранями. Сердце покрылось льдом:

– Дети? – выдохнула, удивляясь, почему вместе с этим коротким, но таким емким вопросом изо рта не вырвалось облачко пара.

– В полном порядке. Не волнуйтесь.

Не сбавляя шага, они с Мишей подошли к лифту. Подчиняясь заданному каблуками ритму, в груди трепыхнулось сердце. И проломив ледяную корку, что есть сил ударило под дых… Картинка перед глазами поплыла от охватившего ее гнева. Альбина не выдержала:

– Тогда какого черта, Миша?

Аллах, у нее дрожали пальцы. Голос. Нутро… У нее все-все дрожало.

– Что? – как будто не понял тот.

– Спрашиваю, какого хрена меня сорвали? Я же чего только не подумала… Я…

Лифт остановился на нужном этаже. Створки разъехались. Миша мягко подтолкнул ее внутрь.

– Аркадий Львович параноит.

– Есть причина?

– Татьяна погибла.

– Как?

– Въехала под фуру.

Обычно Альбина соображала быстрее, но тут такого страха набралась, что мысли никак не желали выстраиваться в логическую цепочку.

– Есть причины думать, что это не случайность?

– Сейчас разбираемся.

– Сука, – выругалась Альбина. Миша бросил на жену шефа удивленный взгляд. Ну, да… Ругалась она нечасто. А тут прям разошлась.

– Альбина Ринатовна, Аркадий Львович страхуется… – вступился за ее мужа охранник. Как будто она не понимала!

– Конечно. – Аля прижала пальцы к вискам, сделала несколько глубоких вдохов в тщетной попытке вернуть самообладание. В конце концов, ей давно уже пора было привыкнуть… Ко всему. Она и привыкла, чего уж. Научилась играть по предложенным правилам. Стала почти несгибаемой, ориентируясь в предложенных обстоятельствах как рыба в воде. Но и ее железные нервы стали сдавать в последние месяцы.

– Аля…

– Миш!

– Ну, все мы на стреме, – пробубнил эсбэшник. – Че ты расклеилась?

Этим «че» он до того напомнил Альбине Аркашу, что она засмеялась, несмотря на то, что впору было плакать. Невольно накатили воспоминания об их знакомстве с Абрамовым. Она делала первые успехи в бизнесе. А он уже тогда был настоящим мастодонтом. Когда подошел – у нее чуть сердце не остановилось. И вовсе не от восхищения, как могло бы показаться. Поначалу Аркадий ее пугал. И толку, что к моменту их первой встречи он пообтесался, и на людях выглядел и вел себя так, что к нему было не придраться… Из образа интеллигентного респектабельного бизнесмена не выбивались ни костюм от британских портных, ни часы, инкрустированные бриллиантами, ни улыбка на миллион долларов, ни грамотная, хорошо поставленная речь. Но почему-то эта мишура вообще никак ее не обманывала. Аля даже в свои двадцать три кожей чувствовала исходящую от этого мужика угрозу. Просто до мурашек… Некрасивый в общепризнанном понимании этого слова, невысокий, как для мужчины – всего на полголовы выше нее без каблуков, весь какой-то… ненормально плавный. Почему ненормально? Да потому что эта плавность была плавностью затаившегося в засаде хищника. В ней чувствовалась смертельная опасность.