Ведьмин кот (СИ) - Арнаутова Дана "Твиллайт" - Страница 23

— Вы знакомы с дуализмом Декарта?! — изумленно вскинулся Ясенецкий.

— А что вас удивляет? — пожал плечами Видо, испытывая одновременно раздражение и некоторое удовлетворение, словно ученик, от которого не ждали ответа на сложный вопрос, оказавшийся неожиданно легким. — Декарт утверждал, что тело подобно механизму, который управляется рефлексами и не требует движений души, таким образом тело с душой не едины, а существуют равноценно и при этом отдельно. Это слишком близко к ереси, чтобы церковь могла не иметь собственного мнения по данному поводу.

— И… что вы об этом думаете? — спросил Ясенецкий одновременно любопытно и опасливо, в точности как кот, ступающий лапой на горячую печь.

— Я думаю, что обед не предназначен для подобной дискуссии, — улыбнулся Видо, про себя искренне сожалея, что московита разобрало поговорить на такие интересные темы именно сейчас, в абсолютно неподходящей компании. — Боюсь, наша дорогая хозяйка заскучает, а оладьи остынут. Если вам, герр Ясенецкий, захочется, приходите ко мне в любое другое время, и я охотно с вами побеседую.

— Действительно, герру патермейстеру же совершенно нечем заняться, — буркнул Фильц, ни на кого не глядя.

Видо глубоко вдохнул, готовясь все-таки указать секретарю на недопустимость подобных замечаний, и тут Ясенецкий, доев первую оладью, поспешно заговорил снова:

— Кстати, насчет занятий! Герр патермейстер! — Взгляд орехово-карих глаз, испещренных зелеными крапинками, все с той же кошачьей умильностью обратился к Видо. — Я помню, что вы говорили насчет необходимости не покидать капитул. Но нельзя ли придумать мне хоть какое-нибудь занятие? Я вам очень благодарен за гостеприимство, честное слово! Но от скуки быстро на стену полезу, уж я-то себя знаю. — И, помолчав, добавил с искренностью, которая настороженному Видо показалась очень подозрительной. — А лучше всего — мне бы работу…

— Работу? — уточнил Видо, нарушив удивленное молчание, разлившееся в столовой после этих слов. — Вы хотите работать на капитул?

— Да мне все равно, — признался Ясенецкий, не без изящества нарезая вторую оладью. — Только я не очень представляю, чем здесь могу заниматься. Боюсь, все, что я умею, неприменимо в вашем… — Он покосился на капитана с фрау Мартой и явно изменил то, что хотел сказать: — Прекрасном городе!

— Да, университетские преподаватели здесь вряд ли требуются, — медленно согласился Видо. — К тому же без документов и рекомендаций… Право, герр Ясенецкий, я не то чтобы против, но даже близко не представляю…

— Любую работу! — истово заверил его предполагаемый ведьмак. — Совершенно любую!

Видо замялся, подбирая слова для отказа, и тут раздался негромкий, подчеркнуто равнодушный голос Фильца:

— Ну, если молодому человеку решительно все равно, то у нас в капитуле имеется вакансия метельщика и привратника. Жалованье не слишком велико, зато и обязанности несложные.

Фрау Марта воззрилась на Фильца так, словно увидела мышь посреди накрахмаленной белоснежной скатерти. Капитан подавился оладьей, кашлянул, отхлебнул пива и шумно, длинно выдохнул. Видо проглотил то, что рвалось на язык, перевел взгляд на секретаря и очень вежливо уточнил:

— Господин Фильц, вы предлагаете нашему гостю работу метельщика? Дворянину? А почему не золотаря?

Капитан хмыкнул, оценив шутку, хотя вышла она весьма дурного пошиба. Фильц же промокнул губы салфеткой и так же ровно удивился:

— А что, собственно, не так? Вы сами изволили заметить, что ни документов, ни рекомендаций у вашего… гостя не имеется. Боюсь, как и должной квалификации в каком-то деле. Следовательно, рассчитывать он может лишь на работу, которая не требует ни того, ни другого, ни третьего. Да он и сам сказал, что на все согласен.

— Господин Фильц… — начал Видо, и тут его снова прервали.

— Метельщиком и привратником? — жизнерадостно уточнил Ясенецкий. — Отличное предложение! Огромное вам спасибо, господин Фильц, вы очень верно оценили ситуацию и нашли замечательное решение. Просто идеальное!

С лица Фильца сползла усмешка, которая уже успела там появиться. Капитан хмыкнул еще раз и посмотрел на московита, внимательно и оценивающе прищурившись.

— Герр Ясенецкий! — рявкнул Видо, не выдержав, и тут же поморщился от боли, прострелившей виски. — Право, это не смешно! Я приношу извинения за поведение…

— Нет-нет-нет! — Ясенецкий даже руку поднял, перебивая его. — Простите, но не надо никаких извинений. Я правда согласен! Зарплата… то есть жалованье метельщику полагается? Ну вот и прекрасно. Герр патермейстер, я вам очень благодарен за гостеприимство, но жить за чужой счет не могу и не хочу. Знаете, когда взрослый самостоятельный человек не может сам себе купить зубную щетку и носки, это… неправильно.

Видо растерянно признал про себя, что с этой стороны на дело не смотрел. Действительно, пользоваться гостеприимством, оказанным из милости, а для Ясенецкого это выглядит именно так, попросту унизительно.

— Но не метельщиком же… — выдавил он, злясь и на себя, и на Фильца, который нашел время и место показывать дурной характер, и на этого… ведьмака!

Который ведет себя вообще не так, как можно было ожидать! Не оскорбляется, не дерзит, не пытается что-то выгадать… Ничего неправильного не делает! И, следовательно, все это особенно хитрая и искусная игра!

— Почему не метельщиком? — недоуменно взглянул на него Ясенецкий. — Я понимаю, что традиции у нас… различаются. Но меня учили, что любой труд по определению достоин уважения. Наводить чистоту — это дело хорошее. Опять же, меньше времени останется на дурацкие мысли, — добавил он, и Видо показалось, что маска весельчака на миг слетела, а из-под нее выглянула та же самая тоска, с которой московит вчера говорил о своей семье и родных.

— Хорошо, — сдался Видо. — Если вам так угодно. Господин Фильц, ознакомьте герра Ясенецкого с распорядком службы капитула и непосредственными обязанностями. Жить он может в той же комнате, что сейчас, жалованье за месяц вперед выдайте сегодня, а стол…

— С рейтарами? — невозмутимо предложил капитан и снова отхлебнул пива.

— Разумеется, нет! — отрубил Видо и внимательно посмотрел в глаза Фильцу. — Кем бы ни работал герр Ясенецкий, он остается человеком благородного происхождения, так что принимать его следует как гостя. Завтракать и ужинать он будет в удобное для себя время, как и все мы, а обедать — непременно здесь, в моем обществе.

«Потому что после сегодняшнего представления мне с него тем более глаз нельзя спускать! Настоящий ведьмак за такое непременно затаил бы зло и постарался если не убить Фильца, то уж точно учинить ему какую-то пакость. Посмотрим, на что способен этот улыбчивый рыжий котяра — тьфу, да забуду я уже Гансика или нет?! — и, главное, чего он хочет? Чего добивается, пойдя на такое унижение и при этом выглядя совершенно довольным? Вот знал же, что в кошачий день сплошные проблемы…»

На работу Стаса отправили не сразу. Обед закончился в неловком молчании, потому что у патермейстера явно испортилось настроение. А может, и голова болела, потому что иногда он едва заметно морщился и однажды тронул висок, но сразу руку убрал. Прием котов закончился, и главное начальство отправилось по каким-то делам, а в Стаса вцепился Фильц и утащил в ту же самую допросную.

Сначала секретарь заставил его ознакомиться с правилами, которым надлежало следовать неукоснительно. «Не-у-кос-ни-тель-но! Вы слышите, герр Ясенецкий?!»

Правил было не так уж много, и выглядели они вполне логично.

Во-первых, содержать в полной чистоте передний двор капитула — есть еще и задний, но за него отвечают конюх и дежурные рейтары. Двор надлежит подметать дважды в день, а также мыть по мере загрязнения, для чего имеются бочка, ведро и ветошь. Ну и метла, конечно же! Весь инвентарь герру Ясенецкому — почтительное обращение секретарь произносил с явной насмешкой — покажут, следить за ним нужно самостоятельно, по мере износа запрашивать новый, но в разумных пределах. По выходным дням в часовне капитула проводится служба, перед нею нужно вымыть двор мыльным раствором, для чего обратиться к фрау Марте, она выдаст обмылки и разъяснит, как ими пользоваться. Таким же раствором следует до и после службы вымыть ступени часовни, не заходя внутрь, там убирает прислуга.