Империя (СИ) - Аксёнов Жан - Страница 15

А рядом с ним, в соседнем кресле, сидела… Эмма. Его внучка. Сколько ей сейчас? Тридцать три, кажется. Но выглядела она ровно также, как и всегда — максимум на двадцать. Чёрный деловой костюм — строгий пиджак и юбка до колен — должен был бы выглядеть траурно и скромно. Но на ней он смотрелся так, будто его шили боги моды, чтобы подчеркнуть каждый изгиб её фигуры.

Я поймал себя на том, что пялюсь, и отвёл взгляд. Сердце дало сбой, как будто я снова четырнадцатилетний пацан, до которого снизошла соседская королева красоты, а не граф, который утром завалил демонического медведя молнией.

— Илья! — дядя Петя поднялся, распахнув объятия. — Ну, здравствуй, граф Каменский!

В памяти сразу всплыли моменты из детства, когда дядя Петя при встрече обращался ко мне не иначе как «юный граф». Вот, дорос до полноценного графа. А ведь мы теперь в одном статусе с ним… если смотреть только на титул.

Он шагнул ко мне и обнял так крепко, что я чуть не задохнулся.

— Дядя Петя, — я выдавил улыбку, похлопав его по спине. — Не ожидал вас увидеть.

— А как же, — он отстранился, но руку с моего плеча не убрал. — Михаил… твой отец… был мне как сын. Мы слишком поздно узнали о случившемся и не успели на похороны. Но совсем не приехать — грех. Соболезную, Илья. От всей души.

— Спасибо, — коротко ответил я, переводя взгляд на Эмму.

Она сидела, скрестив ноги, и смотрела на меня с лёгкой улыбкой. Чёрт, эта улыбка. Восемь лет назад, в Екатеринбурге, эта красотка, от которой у всех парней в радиусе километра перехватывало дыхание, так же улыбалась, дразня меня, четырнадцатилетнего пацана. Помню, как она наклонялась чуть ближе, чем нужно, подсаживалась чуть ближе, чем требовалось. Я краснел, заикался и мечтал провалиться сквозь землю.

Тогда-то я и начал вспоминать предыдущую жизнь. Воспоминания приходили сперва во снах, а потом и наяву. Прежняя личность и старые знания сплетались с новыми, делая меня кем-то другим. Сильнее, решительнее, да и что там — умнее, чем я был раньше.

Вот только иммунитета к обаянию Эммы, похоже, не дали.

— Илья, — от её мягкого, с лёгкой хрипотцой, голоса, по спине побежали мурашки, — рада тебя видеть. Вырос, возмужал. Слышала, ты тут геройствуешь. Медведя демонического завалил?

Она сидела, чуть наклонив голову. Чёрт, разве можно быть настолько красивой? Даже в трауре она выглядела так, будто готовилась покорять мир.

— А что мне оставалось делать? — пожал я плечами. — Если б он сожрал электрика, боюсь, мы бы до понедельника без света сидели.

— Девочки обожают героев, — она улыбнулась ещё шире, и её глаза блеснули. — Правда, Лера?

Лера покраснела и быстро кивнула, явно попав под обаяние Эммы. Мать только улыбнулась, но её глаза сузились. Эмму она всегда немного недолюбливала — наверное из-за той симпатии, которую испытывал к соседке отец.

Альфред вошёл в гостиную с подносом, на котором дымились чашки с чаем. Старый немец двигался с достоинством, будто мы не в замшелой усадьбе, а в королевском дворце. Он поставил поднос на стол, аккуратно разлил чай и поклонился Петру с Эммой.

— Ваше Сиятельство, госпожа Громова, — произнёс он с лёгким акцентом. — Прошу.

Я заметил, как даже Альфред, подавая Эмме чай, задержал на ней взгляд дольше необходимого. Ноль осуждения, старик. Слышал, даже партнёры по бизнесу чуть ли не дрались за право открыть всего лишь ей дверь.

— Альфред, ты как всегда безупречен, — Пётр взял чашку и подмигнул ему. — Сколько лет прошло, а ты всё тот же.

— Стараюсь, господин Громов, — ответил Альфред, и в его глазах мелькнула тень улыбки.

Забавно, что на фоне того, что мы едва сводим концы с концами, а долгов у нас столько, что волосы седеют, мы все пытаемся поддерживать аристократический образ. Но… тут уже мое воспитание не дало бы поступить иначе.

Я сел напротив гостей, разглядывая их. Крепкий, несмотря на возраст, дядя Петя, которого даже морщины на лице не старили, а лишь добавляли харизмы. Да что там, даже седина едва тронула его волосы и бороду. Эмма с её ослепительной красотой и магнетизмом. И ведь она не просто украшение рода — эта красотка участвует во всех делах компании.

Вот уж действительно, наследственность.

Я перевёл взгляд на стену, где в потемневших рамках висели старые фотографии. На одной — мой дед, ещё молодой, с дядей Петей, оба в охотничьих костюмах, с ружьями и трофеями. Да, эта дружба между родами имела полувековую, если не больше, историю. Но вот только геологоразведка, проведённая отцом, не давала мне покоя. Не думаю, что отец просто так делал её в тайне ото всех, включая Громовых.

— Ну, Илья, — дядя Петя отхлебнул чай и откинулся в кресле. — Рассказывай, как дела. Усадьба, конечно, видала лучшие дни, но ты парень хваткий. Видел, в деревню новую технику привезли?

— Не совсем новую, — улыбнулся я, прекрасно понимая, что состояние картофелесажалки от моего собеседника никак не могло укрыться, — но ничего, прорвёмся.

— А что с долгами отца? — он пристально посмотрел мне в глаза. — Тоже прорвёшься? Не удивляйся, я в курсе вашей ситуации.

— Прорвусь, — пожал я плечами. — Как будто у меня есть выбор.

Или ты, дядя, приехал, чтобы мне этот выбор предложить?

— Выбор есть всегда, — Громов нахмурился, и его пальцы сжали чашку чуть сильнее. — Михаил, земля ему пухом, всегда был упрямцем. Всё сам, всё сам… И ты в него пошёл, похоже.

— Пётр Алексеевич, — вмешалась мать, стараясь говорить мягко, — Илья делает, что может.

— Верю, Настя, верю, — он поднял ладони, будто сдаваясь. — Но парень теперь граф, и на нём огромная ответственность. За всех вас, в том числе. Вот я и подумал… — он сделал паузу, глядя на меня. — Чем я могу помочь? Финансы, связи? Поручительство? Я твоему деду, Илья, очень многим обязан. Бизнес мы с ним вместе начинали, да и дружили с детства. И меньше всего мне бы хотелось, чтобы род Каменских канул в Лету.

Он выжидательно посмотрел на меня, но я молча и внимательно слушал, и дядя Петя с воодушевлением продолжил.

— Да хотя бы новые направления в бизнесе! Я уже немолод, Эмма умница, но и её порой не хватает. А ты ведь академию управления закончил. Как раз твой профиль! Выкупить долги у кредиторов не предлагаю, но под моё поручительство любой банк тебе выгодные условия предложит. А там глядишь и рассчитаешься, и в рост пойдёшь.

Я напрягся. Предложение звучало заманчиво, но что-то в тоне графа меня насторожило. Слишком щедро. Слишком вовремя. Документы отца мелькали в голове. Может, дядя Петя и не при чём, мне надо во всём разобраться, прежде чем решать, что делать дальше.

— Будь ты постарше, Илья, — вдруг хохотнул Пётр, — я бы за тебя Эмму выдал! А что? Герой, маг, граф — чем не жених?

Эмма закатила глаза.

— Дед, сколько можно? — с раздражением в голосе возмутилась она, но уголки губ дрогнули в улыбке. — Я уже не девочка, сама разберусь!

А ведь и правда не девочка. В голове тут же всплыл вопрос: почему она, единственная наследница Громовых, в тридцать три до сих пор не замужем? С её внешностью, умом и деловой хваткой поклонники должны выстраиваться в очередь до самого Питера. Неужели она их всех отшивает?

— И вообще, я может ещё не встретила своего героя? — добавила она, глядя мне в глаза.

Меня будто огнём обожгло. Чёрт, чего у неё не отнимешь, так это умения выбивать из колеи одной фразой!

— Пётр Алексеевич, — я откашлялся, возвращаясь к делу, — спасибо за предложение. Но я всё же хочу сам попробовать разобраться.

Пётр нахмурился, его взгляд стал жёстче. Он поставил чашку на стол с такой силой, что та звякнула, едва не разбившись.

— Сам? Михаил тоже пробовал сам! И где он теперь? — он подался вперёд, и я увидел, как его руки сжались в кулаки. — Я мог его вытащить, Илья. Понимаешь? Мог! Чёртов упрямец!

В гостиной повисло тяжёлое молчание. Мать опустила глаза, Лера замерла. Я чувствовал, как во мне борются два желания: согласиться, чтобы не обидеть старика, и стоять на своём.