Свадебное проклятье (СИ) - Колесова Наталья Валенидовна - Страница 9

— Еще скажи, голоса в голове приказали! — цедит Чэн.

— И что с ним теперь будет? — спрашиваю у офицера, когда таксиста уводят (он всё оглядывается на меня, и, всхлипывая, повторяет: «простите»).

— Суд, потом тюрьма или психушка, разберемся, — равнодушно отвечает парень. — Распишитесь тут и тут.

Я приостанавливаюсь на крыльце полицейского участка. Оглядываюсь, вдыхаю полной грудью. Солнце необычно яркое, теплый ветер приносит аромат цветов, где-то звучит музыка… Ночная жуть кажется просто диким сном, отступившим в сумрачную страну кошмаров: но уже утро, ты проснулась и всё в порядке!

И все же я вздрагиваю, когда Маркус неожиданно берет меня за локоть, отодвигая от дверей — пара полицейских тащит внутрь упирающегося пьяницу.

— Довезу вас до дома.

Уже не возражаю.

Поглядываю на «жениха»: выглядит Чэн хмурым и усталым. Конечно, позапрошлой ночью его сорвали с постели, потом он до утра торчал со мной в больнице, навещал еще и вечером, и сегодня вот… повсюду развозит. Надеюсь, такое частое отсутствие не нанесет сокрушительного удара по его развивающемуся бизнесу… Так и не знаю, чем он занимается. Неважно.

— Очень вчера испугались? — спрашивает Чэн, глядя на дорогу.

Выражает сочувствие? Пытается завести разговор по душам? Не хочу ни того, ни другого, потому отвечаю нарочито занудно:

— Ну как — «очень»? Смотря с чем сравнивать… И по какой шкале.

Понял, отстал. Дальше едем молча, пока я не озвучиваю свои мысли:

— Гляжу на этого водителя: пожилой тихий дядька, наверняка за спиной целая жизнь за рулем, семья, кредиты… и вот реально не понимаю — зачем он это сделал?

— Говорят, маньяки обычно производят самое положительное впечатление, — откликается Чэн быстро, словно тоже сейчас об этом размышлял. — Аккуратные, спокойные, примерные семьянины…

— И главное — не спустили бы мне колёса, ничего б этого не было! — продолжаю я. — Возвратилась бы спокойненько на своей машине…

Начинаются обычные размышления задним числом — как следовало поступить, чтобы не… Словно это может что-то изменить в прошлом!

Чэн быстро взглядывает на меня.

— Вам прокололи шины?

— Ну да. Все четыре сразу, представляете? Кому это было нужно, просто ума не приложу!

Возле дома Чэн осматривает моего «жучка».

— Раньше такое случалось?

— Ни разу. Здесь очень спокойный район.

— В полицию обращались?

— А смысл? Ни камер рядом, ничего…

— Пришлю ремонтников.

— Да не надо, завтра сама этим займусь…

— Надо! — резко говорит Чэн. — Не волнуйтесь, я не собираюсь навязываться! О себе забочусь; не хочу опять мотаться ночью по сельским дорогам, вас разыскивая — живую или уже мертвую!

Ох, да. Прикусываю щеку: а я ведь его так еще и не поблагодарила!

— Извините меня, господин… м-м-м… Маркус. Я не хотела беспокоить конкретно вас, просто нажимала на все номера подряд, и…

Чэн кивает.

— И вам неприятно, что это оказался именно я?

— Не передергивайте! — Сержусь, потому что Чэн говорит правду — вот да, ну почему именно он?! Рыцарь без страха и упрека, спасающий капризную, отвергающую его принцесску! Хотя по уму, на что бы мне злиться: много ли найдется «абонентов», которые при таком глубоко ночном паническом звонке сами не потеряют голову и драгоценные минуты? С длинным вздохом-выдохом задавливаю в себе несправедливое чувство досады. Смотрю в прищуренные глаза Чэна. — Я хотела сказать: спасибо, что помогли мне. Если бы не вы…

Он отмахивается.

— Не стоит благодарности. Если б не я, вы бы просто дождались утром первой проехавшей машины! Отдыхайте.

Садится в свой джип, с излишней силой хлопая дверью. Я машинально машу ему на прощанье, не смотрит, уезжает.

Медленно поднимаюсь в квартиру — тело болит так, словно я провела сутки не в больнице на ортопедическом матрасе, а все на той же мокрой щебенчатой обочине. Захожу, роняю сумку на пол и оглядываюсь.

Я дома. Наконец-то.

Теперь можно и поплакать.

Некоторое время смотрю на высветившийся номер: этот самый абонент звонит мне так редко, что вызов можно счесть не столько историческим событием, сколько просто— напросто ошибкой. Но звонок умолкать не собирается, и я все-таки беру айфон.

— Добрый день, Захария.

— Здравствуйте, миз Эбигейл. Вы можете говорить?

Так и хочется огрызнуться: а с чего бы я тогда тебе отвечала?! Но уж матушкин-то секретарь моего раздражения ничем не заслужил, да еще по какой причине звонит, неужели… Отвечаю поспешно:

— Да-да, конечно, могу! Что-то с мамой?

Голос Лэя кажется удивленным:

— С главной госпожой все в порядке. Они только что отправились в СПА с миз Роксан.

Фу-ух… Тогда что?.. Секретарь откашливается и начинает осторожно:

— Сейчас позвонил референт президента Мейли…

Мгновенно стреляет болью в висок — ну что еще?!

— Он не смог с вами связаться, потому обратился ко мне.

Конечно, не смог: после долгой горячей ванны я напрочь вырубила айфон и проспала добрых полсуток. Вот только что спохватилась, включила — и сразу оказалась всем нужна!

— Ему, в свою очередь, сегодня звонили из полиции…

Я делаю осторожный и длинный вздох-выдох — по завету моего… то есть Чэна Маркуса.

— …осведомлялись, насколько строго следует соблюдать конфиденциальность, в том числе проводить ли судебное заседание закрытым, если до него дойдет дело.

Я молчу. Значит, кто-то в полиции покопался в моей биографии или попросту узнал меня. Профессиональная память на лица, остается только позавидовать!

— Прежде чем довести случившееся до сведения ваших родителей, нам… референту Чжоу необходимо переговорить с вами лично.

— Давай лучше ты всё сам ему передашь, а, Захария? Я сейчас не в состоянии выдержать допрос еще и отцовского референта!

Который бывает куда страшнее любой полиции и даже спецслужб!

Лэй выслушивает мой рассказ молча, безо всяких подбадривающих или сочувственных комментариев, лишь в конце задает пару уточняющих вопросов.

— И, Захария, разумеется, у меня нет никакого желания, чтобы мое имя полоскали в СМИ или даже в суде, — заканчиваю я.

Да и вообще напоминали миру, что я все еще существую! Представляю заголовки газет и подстрочники телевизионных каналов: «Похитили старшую дочь мультимиллионера Артура Мейли!» Уже достаточно в прошлом потрепали нашу фамилию в светских новостях и соцсетях, прежде чем служба по связи с общественностью сумела всё подчистить…

— Передам все ваши слова в точности, — уверяет Лэй. Но как ни странно, отключается не сразу — после паузы я с удивлением слышу: — А вы сами в порядке… Эбигейл?

Произнесение моего имени без обычного официального обращения «госпожа», «миз» и прочая, выходит у Захарии с заметным трудом. Я невольно улыбаюсь: уже второй человек, явно не привыкший выражать сочувствие и поддержку, пытается мне их сегодня оказать. Вот ему я отвечаю честно:

— Пока нет, но обязательно буду!

— Рад это слышать, — вежливо ответствует мамин секретарь. — Всего вам доброго.

— И тебе не хворать, — говорю уже в замолкшую трубку. Лэй всегда настолько идеален, что периодически очень хочется его раздразнить, вывести из себя. Чем-нибудь шокировать.

Вот только ради достижения этой желанной цели собственное похищение я вовсе не планировала!

В понедельник объясняю коллегам свой медицинский воротник тем, что потянула шею в спортзале. Впрочем, перед занятиями его все же снимаю: а то решат некоторые, что изгнание зла с помощью красной лилии прошло слишком успешно… Кстати, цветок, несмотря на обещанную однодневность, по-прежнему свеж, упруг, ярок и заполняет ароматом всю мою крохотную квартиру. Вот еще законное основание не пускать в дом всяких ненужных гостей с заявленной аллергией!

И сразу стыжусь этой мысли. Ведь именно Маркус Чэн спас меня той ночью: без него я или замерзла бы к утру до смерти, или стала жертвой так невинно сейчас выглядящего похитителя. Ну или, пытаясь защититься, сама бы его ранила, а то и убила, что тоже как-то…