Последний полёт. Книга первая: Исход (СИ) - "Ван Ваныч" - Страница 19

Получается, что они обязательно придут, может быть, не сейчас, а чуть позже. Эта мысль и заставила меня помрачнеть: чем больше времени пройдёт, тем лучше подготовят враги своё возвращение, и их промедление, возможно, связано всего лишь с ожиданием присоединения других отрядов. Тогда- лучше бы они сразу кинулись мстить...

Что сделал бы любой нормальный человек на моём месте, сделав подобный вывод? Бил в колокола, бегал и кричал- "Беда!".. И я мог бы, для примера, к старейшине пойти, попросить срочного созыва собрания и... Чтобы посмеялись- как совсем недавно. Я достаточно толстокожий, но совсем не идиот, чтобы устраивать для деревенских бесплатный цирк- всё равно, как и Кассандре в Трое, пророчившей гибель города,- не поверят. Как там было: "Горе вам! Горе мне!", и её заперли, чтобы народ не смущала. А меня могут и вовсе насмерть забить, без подобных изысков- дабы "проклятье" не сбылось. Вот в последнее они поверят легко- суеверия здесь цветут и пахнут, а потому- ну его, нафиг...в прорицатели я точно не гожусь. Мне бы родных от надвигающейся опасности спасти, а прочие...сами, как нибудь. Ведь ни старейшина, ни охотник так у меня и не появились, не объяснили- что это такое было на таге, и даже про то, что вообще-то я тоже участвовал в бою, и мне полагаются трофеи с него- все благополучно забыли. Ну, значит, и я никому ничего не должен- буду спасать только своих.

Я и раньше по окрестностям деревни бродил, осваиваясь на новом для меня месте, а нынче, ушёл с определенной целью- в поисках подходящего места для убежища. Господствующего над окружающей местностью с труднопроходимым подходом к нему: "Желательно"- сказал я деду. Одно по моим запросам подходящее он мне указал, но надо бы проверить.

От деревни не так и далеко- в паре километров- и потому добрался я достаточно быстро. Окинул взглядом заросшую тёмным лесом опушку и обвивающую её петлёй речку- на первый взгляд, вроде неплохо. А вот подъем, действительно, дался с трудом- здесь настоящий бурелом. Видимо, когда-то, когда Кайра даже в проекте не было, сильным порывом ветра зацепило опушку, и деревья легли, причём в одну сторону- от речки. Затем взамен поваленных вырос смешанный- ёлки, сосны- молодняк, скрыв под собой завалы, и лишь углубившись в это место, абсолютно лишённое солнца, начинаешь понимать, насколько здесь непросто передвигаться. В этом плане местечко подходило прямо идеально- настоящая природная крепость, со всех сторон прикрытая либо водой, либо буреломом. Построиться на опушке, расчистить туда узенькую тропку с ловушками- и можно жить. Временно, конечно, ушёл бы и насовсем, но ведь зима на носу. И даже если она отличается весьма значительно от знакомой Максу- это всё равно не сахар. Да, и дед... Говорит, что скоро умрёт- типа, чувствует. Ну, не знаю, когда я умирал ничего такого не припомню, но вполне подобное допускаю. В любом случае, сказал он, что от родных могил никуда не пойдёт, а я, хоть и не совсем родной (или совсем не родной?- запутался я с этим), но привязался к этой семье. Да так, что своими считаю, а потому придётся пока остаться- не в деревне, так рядом,- в шаговой доступности от милых сердцу деда могил...

Он вообще вначале отказывался куда-то уходить, даже и говорить о таком не желая. Но потом, под влиянием моих уговоров, а главное, изменившегося после схода отношения односельчан к нашему семейству, и не в лучшую сторону, из которого простое игнорирование- стало даже желаемым для общения с ними,- всё-таки решился. Недалеко и ненадолго, и согласившись лишь на зимний период, но и то- хлеб. Нам бы день продержаться, да ночь простоять, а там...либо ишак сдохнет, либо падишах.

Сегодня на землю опять лёг снег, растаял, оставив после себя грязные лужи, но поволноваться заставил. Зима здесь на удивление мягкая, однако- по рассказам- ожидаются и настоящие холода,- а потому надо бы поторопиться. Прихватил оружие, небольшой туесок с продуктами, и отчалил на выбранное место. Пока без сестры и деда, но это временно- пока крышу над головой не пристрою.

Прибыл и некоторое время крутился, ломая на буераках ноги, в попытках определить наилучшее место для расположения времянки. Но ничего не подходило: то уклон недостаточный, то не земля, а глина сплошная, которую только бульдозером ворочать. Можно и собой заменить, но в таком разе раньше лета здесь точно ничего не появится, что совершенно противоречит условиям задачи- быстроте создания.

Наконец, вроде бы определился с подходящим: склон на сорок пять градусов с реки, и труднопроходимый подход со стороны леса- всё как заказывал. В этом месте, чуть пониже вершины опушки, при помощи самой природы и корней упавшего дерева на местном рельефе образовалась яма глубиной в метр, которая, после лишь небольшой коррекции, показалась мне весьма подходящей для создания на её базе землянки. Вот только инструмент подкачал...

В деревне вообще с этим делом сложно. Всё из камня и кости, а следовательно- непрочное и не долговременное. Что говорить, если я из всего многообразия вполне внешне приличных орудий труда, вроде топора и долота, взял лишь свой многострадальный трофейный бронзовый топорик. Он и прочнее, и острее, можно сказать- предмет на все случаи жизни. Да, и копать буду тоже им- лопата этим людям неизвестна совсем. Вот так- вообще. Я как-то до сего момента о подобном казусе не задумывался, но оказывается, что здешние люди даже до прообраза лопат ещё не додумались, ковыряясь в земле чем придется: подходящими по форме камнями, палками, или, вот как я теперь- используя для этого топорик.

Углубил яму, сделал обрешётку стенок и пола нарубленными жердями и начал перекрывать брёвнышками крышу. Но тут всё, как в сказке: быстро слово молвится, но не быстро дело делается- на всё про всё почти целая неделя и ушла. Слишком много трудностей на моём пути возникло: тут и уже упомянутое отсутствие нужных инструментов, и слишком быстрое затупление имеющего, отчего на его заточку потратил едва ли не столько же времени, что и на само строительство, а ещё совсем не радовала погода- то посыпая мокрым, тут же таявшим на мне снегом, то поливая не менее влажным дождичком.

Были моменты, когда хотелось бросить весь этот малопродуктивный труд, и особенно вспоминается случай, когда обрешётку без гвоздей и чего-либо скрепляющего сооружал, а держащие её брёвнышки, возьми, да и разойтись (видимо, недостаточно глубоко в землю вбил), и всё посыпалось. Матерился долго и с чувством, благо в радиусе пары километров лишь звери подобный всплеск эмоций услышать могли, но после, передохнув и успокоившись, взялся за работу с новыми силами. Ибо ситуация такова, что отступать некуда...

Получилось не очень, да что там говорить- совсем не годно выглядело это сооружение, но если с этим ещё можно было как-то смириться, ведь и я совсем в этом деле не мастер, и смысл его строительства заключался совсем в другом, то вот полное отсутствие внутреннего содержания: ни очага, ни нар каких- делали это помещение затруднительным к проживанию. Но время утекало как вода, и я ощущал это почти физически, беспокоясь за родных- ведь зачем эти телодвижения, если в любой момент может стать поздно. Потому, едва дошёл до этой фазы, схватил упиравшихся родственников в охапку и увел из деревни. Надо было видеть, с каким выражением нам вслед односельчане смотрели. Всё ожидал, что сейчас у виска пальцем начнут крутить, но нет- видимо, этот жест ещё не придумали. Впрочем, пусть хоть как смотрят, лишь бы не мешали. Может в новой землянке и не очень с комфортом, но совершенно точно безопаснее.

Вот теперь, в спокойной обстановке, и не торопясь, мы принялись обживать новый дом. Прежде всего соорудили очаг. Без огня зимой- смерть. Но тут всё просто: круг из камней, и обмазанный глиной- до другого пока не додумались. После пошла мебель, вернее, её суррогат: сначала временная, плохонькая, но изготовленная на скорую руку (спать-то где-то надо), а после- постоянная, качественнее.

Закрутились с обустройством, и время полетело день за днём, и однажды, выйдя ранним утром на крыльцо, обнаружил землю укрытой толстым слоем сверкающего белизной снега- ну, вот и зима. Задумался, подсчитывая прошедшее с нашего ухода из деревни время, а придя к мнению, что промчалось предостаточно- о необходимости проведать сородичей. Несмотря на их паскудные выступления в прошлом, я чётко понимал: где свои, а где- чужие. И в мире, где не живут, а выживают- любой ресурс бесценен. Решившись же, собрался- оделся в местную одежду на меху, замотал ноги потеплее (примитив чистой воды), прихватил оружие и, предупредив деда, отбыл.