Коварный супруг (ЛП) - Маура Катарина - Страница 8

Мое сердце бешено колотится, когда я следую за Ксавьером в его гостиную, мои руки все еще закованы за спиной. Я понятия не имею, что я вообще здесь делаю. Я должна была сказать ему, чтобы он отпустил меня, и он бы это сделал... так почему же я этого не сделала?

Почему я никогда не могу уйти, когда дело касается его, даже если знаю, что так будет правильно? Именно поэтому я так долго избегала его. Ничего хорошего от общения с ним не выходит.

— У меня такое чувство, что ты знаешь это место не хуже меня, так что располагайся поудобнее, — говорит он, и я гремлю наручниками, напоминая ему, что я все еще в наручниках, как какой-то чертов преступник. Он только смеется, и я на мгновение замираю, глядя на него. Мне совершенно не нравится, каким красивым он выглядит, когда улыбается. Как он смеет иметь ямочки? Ямочки предназначены для очаровательных и добрых человеческих существ, а не для этого куска дерьма.

Я бросаю ему свой самый неприятный, самый смертоносный взгляд и резко опускаюсь на диван.

— Оу, — говорит он в ответ. — Мой маленький котенок сердится? Ты такая очаровательная, когда так на меня смотришь.

— Боже, я тебя ненавижу, — бормочу я.

— Нет, не ненавидишь, — отвечает он, садясь на мраморный кофейный столик лицом ко мне. — Если бы ненавидела, тебя бы здесь не было.

— Спорно. Я склонна к необдуманным решениям, отсюда и мой нынешний наряд, и наручники.

Он наклоняется и кладет указательный палец мне под подбородок, заставляя повернуться к нему лицом.

— Может быть, и так, но только когда это касается меня.

Я смотрю в его темные глаза, желая опровергнуть его слова. Ксавьер ухмыляется, проводя пальцем по моей шее, до ремня на плече.

— А теперь давай поболтаем, ладно?

— Часто ли тебе приходится надевать на женщин наручники, чтобы заставить их говорить с тобой?

Он сдерживает улыбку, наблюдая за тем, как его указательный палец скользит по моей руке, его прикосновение становится легким, как перышко. Он даже не представляет, как быстро бьется мое сердце и как горячо его палец ощущается на моей коже.

— Только с тобой, Котенок. И в этом вся суть, не так ли? —Я поднимаю бровь в замешательстве, и он вздыхает, наши глаза встречаются.

— Я ни с кем не встречаюсь, Сиерра. И то, что ты хоть на секунду так подумала, просто безумие.

Чистое негодование проникает в меня.

— Я знаю. — Я стискиваю зубы и отвожу взгляд от его глаз, реальность внезапно наваливается на меня. — Ты всегда был хитер на слова, но в этот раз ты превзошел самого себя. Я знаю, что ты ни с кем не встречаешься, Ксавьер.

Он проводит рукой по своим густым волосам и смотрит на меня в замешательстве.

— Что я упускаю, Сиерра?

— Миссис Кингстон, — огрызаюсь я, мое сердце болезненно сжимается. — Так было написано на твоей сигнализации, когда я вломилась в твой гараж. Я знаю, что ты женат, Ксавьер.

Он смотрит на меня широко раскрытыми глазами, словно не думает, что я когда-нибудь узнаю об этом, и внезапно меня охватывает стыд. Что я делаю? В последний раз, когда он вызволил меня, я оказалась прямо здесь, на его диване, его губы на моих... Как я могла снова прийти сюда, соглашаясь на его глупые игры, когда в глубине души я знаю, что это неуместно? Я говорила ему, что он неправильно обращается с Валерией, но я тоже не права.

— Расстегни наручники, — говорю я ему, поднимаясь на ноги, и у меня сводит живот. — Я... я просто не могу так больше. Мы должны вернуться к нашему перемирию, чтобы избегать друг друга.

Он встает и двигается за мной, его руки касаются моих, пока он выполняет мою просьбу, и все это время мое сердце мучительно болит. Я прижимаю руки к груди в тот момент, когда наручники расстегиваются, и отхожу от Ксавьера, но успеваю сделать всего один шаг, как он обхватывает меня сзади, прижимая предплечье к груди, а свободной рукой проводя по моему животу.

— Я не женат, — говорит он, прижимая меня к себе, его голос низкий и опасный. — Я ни с кем не встречался, ни с кем не встречаюсь. — Его губы касаются моего уха, и я делаю выравнивающийся вдох. — Есть ли еще какие-нибудь глаголы, которые ты бы хотела, чтобы я добавил? У меня нет ни с кем романтических отношений, Сиерра.

Я поворачиваюсь в его объятиях, и наши глаза встречаются.

— Повтори еще раз.

— Я не женат, — повторяет он, и в его тоне звучит отчаяние. — Серьезно, Сиерра. Неужели ты действительно так плохо обо мне думаешь? — Он хватает меня за талию, в его глазах кипит гнев, пока он ведет меня назад, пока я не оказываюсь прижатой к стене. — Неужели ты думала, что я вот так обхвачу твои ноги , буду целовать твою нежную кожу, дразнить тебя?

Мы оба тяжело дышим, тепло его тела проникает в мою кожу, когда мы смотрим друг другу в глаза.

— Я вообще о тебе не думаю, — лгу я.

Его глаза вспыхивают, а затем он наклоняется и проводит губами по моему уху.

— Лгунья, — шепчет он, его дыхание щекочет мою кожу. По моему позвоночнику пробегает дрожь, и Ксавьер, должно быть, чувствует, что я реагирую на него, потому что он смеется, звук хриплый и чертовски сексуальный.

Я прикусываю губу, когда он целует меня чуть ниже уха, и подсознательно наклоняю голову, предоставляя ему лучший доступ.

— Ты все время думаешь обо мне, Котенок, — заявляет он, проводя зубами по чувствительной части моей шеи. — Ты думаешь обо мне каждый раз, когда в последнюю секунду решаешь не идти на какое-то мероприятие, потому что только что узнала, что я там буду. — Его рука обвивает мои волосы, и он целует мою шею, его прикосновения становятся легкими. — Ты думаешь обо мне каждый раз, когда отказываешься от участия в аукционе по продаже недвижимости или отказываешься от предложения по развитию.

— Нет, — шепчу я, мой голос так же слаб, как и моя решимость.

Ксавьер усмехается и отступает назад, чтобы посмотреть на меня, его взгляд становится ласковым. — Тогда я лучше позабочусь о том, чтобы дать тебе повод для размышлений, а?

Он прижимает к себе мое лицо и нежно проводит большим пальцем по моим губам, его взгляд неотрывно ищет. Мое сердце мгновенно начинает биться, все мое тело реагирует на желание в его глазах. Когда он так смотрит на меня, все звуки и причины исчезают, и я жажду того, чего не должна.

Ксавьер наклоняет голову и прижимается к моим губам, и мое сердце гулко бьется в груди: от желания у меня кружится голова, я в отчаянии. Я чуть наклоняю бедра, желая почувствовать его больше, и он стонет, прижимаясь своими губами к моим. Я стону, когда он раздвигает мои губы и мгновенно углубляет поцелуй, как будто он так же, как и я, понимает, что этот момент не продлится долго, что это ошибка в суждениях, которую мы скоро исправим.

Ксавьер толкается в меня бедрами, а затем хватает меня за талию и прижимает к стене, его руки перемещаются к моим бедрам, а мои лодыжки оказываются за его спиной.

— Черт, — стонет он, вгоняя в меня свою эрекцию с той же потребностью, которую испытываю я. Мои руки обвиваются вокруг его шеи, и он стонет мне в рот, когда мои пальцы вплетаются в его волосы. — Сиерра. — Мое имя звучит на его губах как мольба, как желание, которое я не могу не исполнить.

Мои руки перебирают пуговицы его рубашки, и я начинаю расстегивать их, наслаждаясь ощущением его кожи под моей ладонью. Он стонет глубоко в горле и скользит руками к моей заднице, сжимая ее, пока он крутит бедрами. Он тяжело дышит, и я улыбаюсь ему в губы, снимая рубашку с его плеч, но тут же вздрагиваю от звука захлопнувшейся двери.

— Ксав! — зовет женский голос, и Ксавьер поспешно опускает меня на пол, его глаза расширяются от паники. Он натягивает рубашку и спешит застегнуть пуговицы, и все намеки на желание сменяются чем-то сродни ужасу. Не успеваю я до конца осознать происходящее, как в гостиную входит Валерия с блюдом из духовки в руках.

— Я принесла тебе лингвини и..., — ее голос прерывается, когда она замечает меня в гостиной Ксавьера, и ее глаза расширяются, когда она спотыкается, блюдо из духовки выскальзывает из ее рук и разбивается на кусочки на полу, покрывая ее ноги пастой.