Демоны добра и зла (ЛП) - Харрисон Ким - Страница 46

— Ты, маленькая чахлая шлюха, — задыхался Уолтер, и выражение лица Гленна ожесточилось.

— Ты хочешь вернуть ему пульсометр? — ласково спросила я.

— Нет, можешь оставить себе.

— Я так и думала. — Я была рада, что Гленн позволил мне быть «плохим парнем», и, улыбнувшись, посмотрела на устройство на моем пальце, как на новый маникюр. — Я просто пытаюсь ускорить свой день. Дэвид, ты выглядишь лучше.

Оборотень подкатился поближе, и Кэсси прижалась к его боку.

— По крайней мере, я не забываю раздеться перед обращением, — сказал он.

— Ты это видел? — смущенно спросила я, и Кэсси ухмыльнулась.

— Это в тренде, — сказала она, убирая мою сумку со стула и садясь.

Да, я все еще злилась на Кэсси, но, учитывая, что Кэсси страдала от боли, а Дэвид был в инвалидном кресле, я решила, что она поняла, что это была плохая идея — выведать у меня местонахождение Дэвида, а потом подарить Дойлу последний танец.

— Хочешь, чтобы я заставил его говорить? — сказал Дэвид, и Уолтер медленно разжался.

— Да. — Набравшись нахальства, я наклонилась над Уолтером и расправила его простыню. — Так что если у тебя есть хоть какая-то надежда выйти из этого живым, ты должен сказать мне, кто этот маг, прежде чем Паркер убьет тебя, чтобы ты замолчал. А теперь. Ты встретил его до или после того, как я упрятала Ходина?

— Мне нужен адвокат, — прохрипел он, и Кэсси хмыкнула.

— Ты не получишь адвоката, — сказала я. — Ты получил меня. Я хочу знать, кто этот маг, или детектив Гленн из ФВБ снимет агента с твоей двери и уйдет.

Дэвид притянул Кэсси к себе и зашептал ей на ухо. Я не слышала, что он сказал, но думаю, что Уолтер услышал, так как нахмурил брови.

— Видишь ли, Уолтер, — сказала я, покачивая бедрами, когда заглянула за жалюзи. — Я знаю, каково это — обладать большой властью. Ты часто выводишь людей из себя, и если не заглаживаешь свою вину, они это запоминают. В один прекрасный день ты теряешь свою власть. И тогда все те, кого ты разозлил или напугал, возвращаются. Очень быстро. И очень мерзко.

Я повернулась, вероятно, не более чем темный силуэт на фоне ярко освещенных солнцем жалюзи.

— Ладно, успокойся, Рейчел, — мягко сказал Гленн. — Ты начинаешь меня пугать.

Но он не был ответственным за двух маленьких девочек, напуганных тем, как мы с Паркер дрались.

— Дай-ка я попробую, — сказал Дэвид, и я жестом показала ему, чтобы он занялся этим.

Дэвид перевел взгляд на Уолтера и застыл на месте. Медленно зрачки Дэведа расширялись, пока глаза не превратились в черные точки. Его лицо стало исхудалым, а в позе появилось дикое, неистовое напряжение. Вдох за вдохом его мимика менялась, и вот уже не Дэвид сидит здесь. Это был фокус. Я подавила дрожь. Оно всегда было здесь, но Дэвид редко давал разумному проклятию такую свободу.

Дэвид взял живое проклятие на себя, чтобы спасти мой рассудок, когда я по глупости попыталась его контролировать. Даже сейчас я не была уверена, что понимаю, как именно проклятие дало ему власть над множеством стай, которыми гордился Цинциннати. Я никогда не слышала от него ни одного указа, ни одного обещания или угрозы, и все равно все, чего он хотел, казалось, исполнялось, будь то помощь в подавлении восстания вампиров или поиск места для парковки. Может показаться, что он жил зачарованной жизнью. Но, наблюдая за тем, как в нем бурлит необузданная, дикая сила, я поняла, что это большее бремя, чем он мог себе представить. Контролировать ее было нелегко.

— Рейчел нужно знать то, что знаешь ты, — сказал он, и я посмотрела на Кэсси. Она побледнела, явно потрясенная. Я поняла, что она не понимала всей глубины происходящего, и надеялась, что это не изменит их отношений. — Какую фразу нужно произнести, чтобы снять проклятие чакр?

— Ты можешь… засунуть свой хвост себе в задницу, — прохрипел Уолтер, его выражение лица было напряженным, когда он устремил свой взгляд на Дэвида. У меня отвисла челюсть. Он боялся. Я никогда не видела этого в нем раньше, даже когда его жена умирала у него на руках.

— Уолтер, — почти прошептал Дэвид, и я вздрогнула. Его голос изменился, стал вкрадчивым и хитрым. Я узнала его по тому, как звучал мой собственный голос, когда я держала фокус. Безумие пронеслось в моей памяти, и я отступала, пока не столкнулась с Гленном.

— Ты слишком долго вел других в одиночку, — сказал Дэвид, и глаза Уолтера выпучились, он сжал челюсти. — Дыши легко. Беги ровно. Я знаю. Я понимаю. Увидь меня. Я понимаю. Отпусти. Сбрось свою ношу и живи.

Уолтер застонал, выражение его лица исказилось.

— Ты должно было стать моим. Моим!

Дэвид вздрогнул, и, когда его лицо успокоилось, я не была уверена, что мужчина все еще находится в комнате.

— Я никогда не было твоим, — сказал он, и я поняла, что это говорит проклятие. — Ты кормишь худшее в нас, вместо того чтобы заморить его голодом. Я — то, что делает нас достойными существования, и ты признаешь это. Говори то, что хочет знать демон.

— Я… не могу, — задыхаясь, произнес он, и Дэвид — а может быть, теперь это был фокус — протянул руку и требовательно схватил его за запястье.

— Говори, — настаивал Дэвид.

Гленн крепче сжал мои плечи, и я напряглась, почувствовав, как по позвоночнику пробежало щекочущее ощущение нарастающей энергии.

— Кто этот маг? — спросила я, и губы Уолтера дрогнули: возможно, имя пыталось остаться невысказанным.

— Ты уже… знаешь, — задохнулся он, резко вздохнул, и я почувствовала всплеск лей-линий. Тело Уолтера содрогалось, пульс бился на шее, на лбу выступили вены. Что-то происходило, что-то иное, чем Дэвид, подталкивающий Уолтера. Я чувствовала, как собирается магия, но в комнате не было никого, кроме нас.

— Кто-нибудь еще это чувствует? — спросила я, и Кэсси бросила на меня пустой взгляд.

Уолтер вцепился в руку Дэвида почти в отчаянии.

— Ты можешь сделать нас более могущественными, чем даже вампиры. Почему ты остаешься с ним? Он ничтожество. Я могу сделать тебя царем.

Дэвид отстранился, его губы скривились от отвращения.

— Волк не жаждет власти. Волк жаждет ясных ночей, открытых полей и безопасности стаи. Ты — худший из нас, а не лучший, и я не стану отдавать тебе свои силы. Я изгоняю тебя. Одинокий волк погибнет.

Выражение лица Уолтера внезапно стало растерянным, будто сам Бог сказал ему, что он отвержен.

Гленн столкнулся со мной, намертво прижавшись ко мне.

— Где твое убежище? — спросил он, и Уолтер напрягся, глаза блеснули. — Где Паркер? Маг с ней?

— Э, ребята? — сказала я, подавляя дрожь, когда сила, царившая в комнате, пронзила мой позвоночник. — Эй, нам нужно притормозить, — добавила я, но Уолтер уже ухмылялся, и в его взгляде читалась дикость.

«Он знает», подумала я, осознавая его желание умереть. Я уже видела такое у друзей из больницы, которые пережили больше боли, чем положено любому ребенку. Он хотел уйти. То, чего он больше всего жаждал, отвернуло его. Он собирался покончить с собой.

— Дэвид, подожди! — воскликнула я, но Уолтер подавил кашель, его взгляд был прикован ко мне.

— Ты хочешь знать, кто этот маг? — спросил он. — Я скажу тебе. Маг…

— Нет! — воскликнула я, бросаясь вперед и закрывая ему рот руками.

Но я опоздала, и, так и не произнеся имени, Уолтер забился в судорогах. Застыв, он застонал. Позади него оборудование вывело показания, и раздался слабый сигнал тревоги.

— Что ты наделала! Он собирался рассказать нам! — воскликнула Кэсси.

— Нет, не собирался. Он пытается покончить с собой, — сказала я и отступила, когда в комнату ворвались трое из медперсонала.

— Вон! — потребовал один из них. — Реанимационную тележку! Живо! — крикнул он, повернувшись ко мне, даже когда начал делать компрессию грудной клетки. — Что вы с ним сделали?

— Это не я. — Обхватив себя руками, я отступила к закрытому окну, жара била меня по плечам. — Я пыталась остановить его. — Мое внимание переключилось на Гленна, затем на Дэвида. Оборотень ссутулился, прижав руки к лицу, пытаясь загнать фокус на самое дно своей психики. Рука Кэсси лежала на его руке, ее прикосновение сочеталось с собственнической защитой. — Я пыталась остановить его, — повторила я, но меня уже никто не слушал. Реанимационную тележку уже привезли, и они готовились оказать шоковое воздействие на его сердце.