Маргарет Тэтчер - Костюченко Ирина - Страница 12

— Да, ситуация непростая. Возможно, вам стоит поговорить не только со мной, но и с теми немногими леди, которым удалось попасть в парламент. У меня не было таких проблем, но я догадываюсь о чем вы. Мне приходилось быть свидетелями подобных обсуждений, и дамы редко бывали снисходительны к таким как вы. Могу разве что посоветовать внимательно обдумать наряд, в котором вы будете выступать перед комиссией. Вы должны быть одеты нарядно, но строго, должны быть красивы, но скромны. Приблизительно так, как вы выглядите сейчас — платье подходящее.

И прежде, чем Маргарет успела покраснеть, мистер Кэберри скомандовал:

— Вот сейчас повернитесь и пройдите по комнате! А теперь назад! Не задирайте подбородок! Попробуйте обратиться ко мне, как если бы я был целой комиссией — расскажите тот отрывок, который я читал… А, впрочем, не нужно, я вас слышал, когда вы говорили о государственных финансах. Хорошо говорили, просто и в то же время вдохновенно. Вот так и обращайтеся к комиссии, именно так. Что еще? Выпейте перед выступлением яйцо с медом, тогда голос не сядет…

— Это же противно! — поморщилась Маргарет.

— Даже если противно — сделайте над собой усилие. Поверьте, это не самая большая жертва, на которою приходится идти политику… А! И непременно возьмите с собой на комиссию Дэниса! Все должны не просто видеть, что он на вашей стороне — он должен вести себя, как принц-консорт, но просто. И знаете, Маргарет… Скажите ему, что он должен влюбить в себя всех этих старых леди из отборочной комиссии. Думаю, он поймет, что это значит, и сможет сделать — я его знаю.

И Маргарет увидела, как седой мистер Кэберри, вице-президент партии тори, на мгновенье преобразился, и из-под его густых седых бровей блеснули глаза 20-летнего светского сердцееда.

— Так помните, Маргарет! Вы — нарядная и скромная мать семейства, а при вас красавец Дэнис, который просто разрешает вам развлекаться игрой в политику, пока он… Ну, вы запомнили! И не вздумайте обижаться и протестовать! Вам нужно пройти этот уровень, чтобы выйти в высшую лигу, поэтому сделайте все, как я сказал. И удачи!

Когда Маргарет ушла, окрыленная надеждами, он подошел к зеркалу в дубовой оправе и, осмотрев себя в фас и профиль, тяжело вздохнул. «А девочка далеко может пойти… Очень далеко… Если, конечно, у нее еще кто-нибудь не родится», — думал он, погружаясь в любимое бархатное кресло.

— Представляете: в аэропорту Йоханнесбурга я пересаживаюсь в самолет, который должен лететь в Лагос виа Кано. И тут обнаруживаю, что запаковал в чемодан книгу, которую читаю. Смотрю — на кресле через проход лежит «Ивнинг Стандарт». Еще подумал: будь благословен тот, кто ее бросил здесь и спас меня от нескольких часов скуки. Разворачиваю, а там фотография Мэгги с Берти Блатчем. И подпись: что-то вроде «Берти Блатч почти до неприличия пылко поздравил нового кандидата тори от округа Финчли».

Дэнис Тэтчер сакрастически улыбнулся одними уголками губ. Альфред Робертс, слушавший зятя, закашлялся. «Да, вот она — современная политическая журналистика… В сути дела не разбираются, зато каков полет фантазии! Все эти намеки, домыслы… Представляю, каково Мэгги это читать», — думал ее отец.

— Полагаю, поездка была сорвана? — поинтересовалась Беатрис Робертс. Несмотря на слабость и нездоровье в последнее время, она великолепно умела сглаживать острые углы и заполнять паузы.

— Как только самолет приземлился, сразу взял другие билеты и через два дня был дома!

В беседу вмешалась Маргарет.

— И тут уже я расскажу, как выглядел «допрос», и как мне не хватало Дэниса. Конечно, моя речь была образцовой. Все тезисы были логичны и последовательны, все они подтверждались фактами. Проблемы Финчли рассматривались через увеличительное стекло проблем экономики Великобритании и вызовов международной политики, все это было приправлено едкой критикой социалистов, упакованной в дозированное количество шуток. Я знала речь наизусть, но не могла отделаться от навязчивой мысли, что все остальные трое кандидатов из шорт-листа были мужчинами, и все они — были с женами. Я же была сама, а место пребывания Дэниса определялось мною на тот момент как «где-то посреди Африки». А потом начались вопросы…

— Не сомневаюсь, что именно в это слабое место члены совета и били, — веско сказал Альфред Робертс дочери.

— Ну, разумеется, — вздернула бровь Мэгги.

— А скажи мне, дорогая, что тебе помогло? Что позволило собраться и справиться со всем этим?

— Ты помнишь, как я выступала в школе на конкурсе стихов и выиграла его? Я вспомнила свое ощущение — не когда я читала сами стихи, а как я, отвечая учительнице, дерзко сказала «Я это заслужила!» Иногда, когда я выступаю, то воображаю, что эхо этих слов наполняет зал и отражается от стенок гулом тысяч колоколов. В такие дни мои речи особенно успешны…

И Альфред Робертс с удовольствием для себя отметил, как Маргарет Тэтчер, ярая тори и член Парламента от округа Финчли, смутилась от своей откровенности.

— А как ты поняла, что стала кандидатом? И что ты почувствовала в тот момент? — спросила дочь Беатрис.

— О, ожидание решения было почти бесконечным! В какой-то момент я почувствовала… Равнодушие ко всему происходящему, что ли… Пусть уже кто-нибудь выйдет, назовет имя, мужское, разумеется, и я поеду домой, к детям. Даже решила: вот если ничего не прояснится до определенного часа — я развернусь и уйду. А ровно за 5 минут до назначенного времени открылись двери, появился один из членов комитета и сразу заговорил — со мной. В эту секунду я поняла: вот он, миг моего торжества. Надо было видеть эти маски напускного равнодушия у моих оппонентов! Точно как у тех моих одноклассниц, с которыми я когда-то стихи читала…

— А точные результаты — ты их помнишь? — барабаня пальцами по столу, спросил Альфред.

— Первый раунд принес мне 35 голосов против 34 у моего ближайшего соперника. Во втором раунде, когда голосовали только за нас двоих, я получила 46 голосов, а он — 43. Как видите, разрыв был невелик, но сами знаете: здесь вторых мест быть не могло. Я получила первое, но не все были этому рады, — сказала Маргарет.

— Это были просто шушуканье за спиной или тебе действительно пытались помешать? — поинтересовался отец.

— У меня не было времени и сил на расследование. Знаю, что недовольные моей кандидатурой объединились вокруг одной пожилой леди и пытались интриговать, чтобы устроить переголосование. Это выглядело довольно откровенно — необходимо было дать им понять, что эти попытки лишены смысла. Конечно, я этого сделать не могла, но тут мне и помог председатель округа Берти Блатч. Я выступила с еще одной речью, и он меня очень тепло и несколько демонстративно поздравил. Полагаю, он хотел дать сигнал недоброжелателям, что вопрос с кандидатом от Финчли решен, и решен окончательно. А дальше произошло одно из двух: или журналисты нашли недовольных, чтобы написать «интригующую» статью, или недовольные нашли журналистов, которые согласились ее состряпать. Вот, собственно, суть того заголовка, который рассмешил Дэниса еще в Африке и возмутил тебя, папа.