Бойфренд для Цесаревны (СИ) - Ростов Олег - Страница 5

— Господа полисмены, наконец, вспомнили о бедном узнике замка Ив? — С сарказмом сказал вошедшим. Похоже ещё один не маленький чин какой-то пожаловал. И что им надо от меня? Ходят смотрят, как на обезьяну в клетке.

— Ну вот, уважаемый Фрол Никодимыч, видите? Наглец первостатейный. Ему на всё наплевать. А ведь он по особому протоколу идёт.

— Ну прямо так и по протоколу? Не похож он на шпиона, Пётр Иннокентьевич. Значит Самарин?

— Он так назвался. Самарин Андрей Ярославович. 26 лет от роду, согласно его показаниям и странному паспорту. Я сейчас проверил по нашим базам, такой нигде не числится. И самое главное границу империи не пересекал. Взялся непонятно откуда. Его бы уже заперли в камеру, да вот незадача, Цесаревна за него ходатайствует.

— Сама Ольга Николаевна? Её императорское Высочество? — Старик удивлённо посмотрел на полицейского.

— Сама. Жандармы задержали его и… Цесаревну, во время облавы.

— А что же Её Высочество делала в обществе этого молодого человека?

— Не знаю. Самарин говорит, что встретились случайно. Что на неё было совершенно покушение, а он вступился за принцессу. Говорит, что не любит, когда обижают дам. И что он чтит уголовный кодекс.

— Однако! — Усмехнулся этот Фрол Никодимыч. Где-то я уже слышал это имя и отчество! Точно, о нём говорил генерал. Он вроде тоже Самарин. Я всматривался в старика. Кого-то он мне напоминал… да мать моя женщина. Он был похож на моего деда. Не близнец, конечно, но родственные черты очень хорошо видны. Словно брат моего деда. Старик тоже меня разглядывал. Потом усмехнулся.

— А ведь похож, шельмец такой. Я думал шутка какая-то, когда мне шеф корпуса жандармов позвонил. — Он подошёл ко мне ближе. — Ну и чей ты?

— Что значит чей? Я свой, собственный.

— Самарин?

— Самарин, Андрей Ярославович. Что-то не так, дедушка?

— Дедушка значит?

— А кто? По возрасту Вы мне в друзья или просто в знакомые никак не подходите.

— Дерзкий?

— Почему дерзкий? Я очень уважаю старшее поколение. Пару раз даже бабулек через перекрёсток переводил. Честное благородное слово.

— Однако, Пётр Иннокентьевич, и правда наглый. — Смотрел на меня и на губах его появилась улыбка. — Вообще-то, всех своих внуков и внучек я знаю на пересчёт. И тебя среди них нет. Я о тебе ничего не знаю. А должен, если ты Самарин, из нашего рода.

— И что? Я тоже Вас вижу впервые. И среди Самариных, извините меня, но Фрола Никодимыча не знаю. — То, что старик похож на моего деда говорить не стал. Ну его. А то точно наплюют на просьбу девчонки и законопатят в камеру. Как-то я не мог до конца поверить, что та пигалица была реальной принцессой. Бред какой-то.

— Фрол Никодимыч, так может он не из Ваших Самариных? — Спросил чин из сыскной полиции.

— Может. Да только фамильные черты наши в нём, слишком уж видны. А я в такие совпадения не верю. Мой двоюродный дед, сто лет назад эмигрировал в Южную Америку. Назар Степанович, царство ему небесное. Правда с потомством у него не сильно хорошо было. Три сына и дочь. Два сына ещё мальцами померли. Дочка в 25 лет от малярии померла. Остался только один. Дядька мой. Он в 1965 году умер. От него тоже один сынок остался. Мой троюродный брат. Так вот, у него сын и дочь были. 15 лет назад они все на самолёте летели. Самолёт упал в Андах. Все погибли. Так и прервалась наша американская ветвь Самариных. Вот я смотрю на этого молодого человека, может он кто из отпрысков детей моего брата? Из бастардов. Законнорожденных то я всех знал. Уж не бастард ли ты, внучек?

— Понятия не имею. А что? С этим проблемы?

— Проблем нет. Бастард, не бастард, главное, чтобы нашей крови был, Самаринской.

— Фрол Никодимыч, так нет ничего проще. Провести экспертизу на ДНК и всё. — Сказал полисмен.

— Проведём. Если наш, кто же его бросит⁈ Да и наследство в Южной Америке надо принять. Там активы наши. Сейчас то пока я управляю. Всё никак не мог решить кому из внуков его отдать.

Мать честная. Ещё и родственники в Южной Америке. Правда, вроде все погибли.

— Это всё очень хорошо. Но меня выпускать будут?

— Ну что, Фрол Никодимыч? Забираете его или как?

— Забираю. — Старик посмотрел на меня. — Пошли, внучок.

— Весьма признателен Вам, дедушка. От души. — Взглянул на спеца из сыскной полиции. — Вещички мне назад верните. А то знаю я вас, полицию, так и норовите чужое отжать по беспределу.

— Что? — Пётр Иннокентьевич даже подскочил на месте. Мне в грудь сразу упёрся набалдашник трости старика.

— Язык прикуси, Андрюша. А то тебе его прикусят, очень быстро. Понял? — В голосе деда звякнул металл.

— Понял, что не понятного. Извините, это я других полицейских имел в виду.

— Каких это? — Тут же задал вопрос Пётр Иннокентьевич.

— Да разных. ПеПесов или гаев там всяких… — Я заткнулся, нарвавшись на тяжёлый взгляд старика. Начальник сыскной полиции отдал мне мои часы, портмоне, правда без денег и банковских карт.

— Это всё? А деньги? Те же баксы? А банковские карты? А мобила моя? Документы?

— Деньги подлежат изъятию, так как таких денег нет в природе. Мобила, как Вы сказали, молодой человек, пока останется у меня. Сто баксов, как я понимаю, это северо-американские доллары? Они изымаются. Нет таких купюр. Есть другие сто долларовые купюры. Документы тоже остаются у меня, ибо фальшивые. Банковские карты так же останутся у меня до выяснения. Так как нет таких банков, кроме сбербанка. Но у сбербанка таких карт нет. Но я выясню у управляющего.

— Ничего себе! Упаковали ни за что, обогрели, обобрали. Трындец. Гол, как сокол стал. Тогда другие деньги мне дайте. Я хоть поем что-нибудь. Ход дог какой-нибудь или доширака куплю, на крайний случай. Я с утра ничего не ел.

— Поехали. Не бойся, голодным не останешься. — Сказал мне Фрол Никодимыч.

Часы надел на руку, портмоне в карман. Прошёл за дедом. В этот момент в отделение полиции привезли каких-то цуцыков обдолбанных, но хорошо и прилично одетых. Один из них попытался качать права и говорить, что все полицейские пойдут скоро собирать чинарики на остановках, когда он пожалуется своему папику. Полицейские его молча выслушали и так же молча навернули поперёк спины дубинкой. Он завопил, получил ещё пару раз. После этого заткнулся. М-да, жёстко здесь. Много не разговаривают. И что-то мне подсказывало, что папик приехав в этот околоток, будет ещё извиняться перед полицейскими. Хорошо, что хоть жандармов тут не было. Эти вообще конченные отморозки.

Вышли на улицу. Старик спустился с крыльца и двинулся к большому лимузину чёрного цвета. Из машины выскочил водитель и угодливо открыл заднюю правую дверь. Фрол Никодимыч оглянулся. Я продолжал стоять на крыльце.

— Чего застыл? Иди сюда. — Я подошёл. — В машину садись.

Пришлось садиться. М-да крутой салон, кожа. Правда я не совсем понял, это Роллс Ройс что ли? Следом за мной в салон сел старик. Водила закрыл за ним дверь, быстро суетнулся и устроился на водительском.

— Куда прикажите, Фрол Никодимыч?

— Ты что, Коля, перегрелся? Домой поехали. В городскую резиденцию. — Ответил старик. Водитель Коля кивнул.

Ехали по ночной Москве. Всё было в огнях. Я смотрел на столицу. Узнавал что-то и не узнавал. Дьвольщина, это точно мой город? Почувствовал взгляд старика. Посмотрел на него.

— Роллс Ройс? Ручной сборки? — Задал вопрос. Я не знал о чём говорить, поэтому ляпнул первое, что пришло в голову. Реакция деда меня удивила, как и реакция водителя. У Фрола Никодимыча брови удивлённо изогнулись, а водитель усмехнулся и покачал головой, словно я задал тупой детский вопрос. Не понял?

— Почему Роллс Ройс? Ты что, Андрейка? Ещё не хватало что-то у англичашек покупать. — Я глянул вперёд, увидел в зеркале заднего вида смеющиеся глаза водителя. — Вот познакомься, Коля, ещё один внучок у меня появился. Самарин Андрейка.

— Да, интересный внук у Вас, Фрол Никодимыч.

— Не понял, а что интересного? Значит не Роллс Ройс? Форд? Так не тянет форд на такой лимузин. Кадилак?