Каюр (СИ) - Панченко Андрей Алексеевич - Страница 4

— Чаво? — Мужик удивился — Неужто сможешь?

— Уже смог! — Я дернул лапу, вставляя сустав на место. Собака забилась у меня в руках взвыв от боли и попыталась меня цапнуть, но ремень намотанный на морду выдержал. Я прижал голову собаки к своему животу и начал успокаивающе гладить — Ну всё, всё, тихо моя хорошая, сейчас всё пройдёт и будет не больно.

— Иди ты! Где только наловчился? — Мужик смотрел на меня широко открытыми глазами — И чаво, тепереча она бегать сможет в упряжи?

— Сможет, только не сразу, нужно лубок смастерить, чтобы лапа не подвижна была хотя бы неделю, а лучше гипс — Собака успокаивалась у меня в руках и уже почти не скулила — Ремни короче нужны и палки.

— Ща! — Засуетился мужик, снова повесив ружьё за спину и бросившись к разбитым саням.

Через минуту у меня было всё, что необходимо, и я бережно зафиксировал поврежденную лапу самодельным лубком. Удовлетворенно взглянув на дело своих рук, я даже порадовался, что наконец-то мне пригодилось то, чему я учился в университете целых пять лет. Лечение собаки даже на время отвлекло меня от моих мрачных мыслей.

— Остальных глянешь? Может и их спасти сможем? — Теперь в голосе мужика звучала надежда.

— Посмотрю — Покладисто кивнул головой я, и кряхтя поднявшись пошел к следующему лохматому пациенту.

Из шести пострадавших собак добить пришлось всего одну, ту самую, которую пристрелил Матвей. Еще один пёс был мертв и без нашей помощи, свернув себе шею. У остальных собак травмы были хоть и серьёзные, но надежда на выздоровление оставалась. У одной оказался закрытый перелом передней лапы, у второй были повреждены ребра, и ещё один кобель вывихнул себе бедро и повредил при падении глаз. Я бинтовал раны обрывками тряпок, вправлял вывихи и кости, а суровый дядька, внезапно оказавшийся моим ассистентом, по первому моему требованию добывал перевязочный материал, ремни и палки для лубков, а также держал собак, когда требовалось провести процедуру вправления суставов и костей.

— Хе! — Когда мы закончили, Матвей хмыкнул, оглядывая дело наших рук, и заломив шапку почесал затылок — Собачий лазарет! Теперь тебе Сидорка точно обратного хода со мной нету. Придётся тебе зимовать тут, за этими калечными теперь уход нужен. Американцы в свою кспедицию весной пойдут, когда еще навигации не будет, а до весны собаки должны будут поправиться и начать бегать в упряжи! Договорюсь я походу с ними, глядишь всё же в прибыли останемся! Не переживай, харчей я тебе со шхуны подкину, на зимовку должно хватить, приживалкой не будешь!

Эта информация прошла мимо моих ушей. Зимовка? Да пофиг, на меня вновь накатили растерянность и беспокойство за свой рассудок. Да не может быть всё это наяву! Я сплю, или брежу, а может быть в коме вообще! Как можно в прошлое попасть? Это невозможно! А может это розыгрыш? Кто у нас такими вещами балуется? Знаю я парочку отмороженных блогеров, которые в теории на такое вполне способны. С них даже станется и какой-нибудь несмываемой хренью руки мои загримировать! А ведь это мысль!

— Будь здесь, я ща свою упряжку подгоню, будем собак и мясо грузить. Нарты свои потом сам заберешь да починишь, времени у тебя будет много — Мужик быстро ушёл, скрывшись за холмом.

Я посмотрел ему в след, а потом перевел взгляд на вершину холма, с которой я навернулся, не справившись с управлением. С него прекрасно было видно фьорд и домик Иохана, как мне, помнится. Если это всё просто розыгрыш, то проверить это легко! Я решительно направился по санным следам наверх. С трудом передвигал ноги, охая от боли в ушибах, я, однако упорно двигался к своей цели. Мне надо всего лишь забраться на горку!

Когда я был уже на полпути к вершине, собачья упряжка, запряженная десятком собак, остановилась внизу, у места аварии, и я в след себе услышал возмущенный голос Матвея, который, не стесняя в выражениях вспоминал всех моих родственников и мои умственные способности, но я не обратил на это внимание. Ещё немного, и я всё узнаю!

Вершина! Я перевалил за гребень холма, и перед моим взором раскинулся фьорд, и расположенный у края ледника берег. Я вздрогнул и застыл на месте, тупо пялясь на открывшуюся картину.

Во фьорде стояло сразу два корабля, и это были не рыбацкие катера, и не современного вида яхты. Два старинных, трехмачтовых парусника! И туристической базы на берегу не было. Неказистого вида щитосборный дом, похожий на барак, занимал место красивого коттеджа Иохана, где я поселился, когда прибыл на остров. Из трубы дома и с парусных судов вали густой черный дым, расползаясь над заливом, а берег возле домика был весь завален ящиками, мешками и бочками, которые как трудолюбивые муравьи перетаскивали несколько десятков людей в старинных одеждах. Кроме людей на берегу были и животные. Я видел маленьких лохматых лошадей, собак, коз и овец. Это не розыгрыш…

Чтобы создать то, что я видел внизу, нужно было как минимум ограбить Голливуд или исторический музей! Или же вложить кучу денег, для создания аутентичности. Для того, чтобы разыграть меня, точно никто не стал бы так стараться и тратиться. Да и дым с мусором, который разбросан на берегу… Выплачивать бешенные штрафы и даже получить тюремный срок за загрязнение окружающей среды, ради меня точно никто не захочет, ведь датчане зациклены на экологии!

— Сидор! — За моей спиной раздался бешенный рев раненого минотавра. У Матвея видимо совсем кончилось терпение смотреть на мои закидоны, и он смог наконец-то докричатся до меня. Я оторвал взгляд от фьорда, и медленно побрёл вниз. Что делать и как теперь быть я не знал.

Спустившись с холма, по дороге так и ничего для себя не решив, я под маты и ругань Матвея, который без устали обзывал меня нехорошими словами, погрузил вместе с ним раненых собак на нарты. Сани были пустые, и собаки влезли все. Загрузив собак, я отошёл в сторону и присел на глыбу льда, погруженный в свои мысли.

— А туши кто будет грузить⁈ — Матвей покачал головой — Сидор, вот честное слово, я тебя, когда ни будь прибью!

— Зачем нам они? — Удивился я.

— Так мясо же! Хоть какой-то приварок будет, не бросать же теперь добро! — Как идиоту пояснил мне лохматый дядька — Грузи давай!

Мясо⁈ Мы их что, жрать будем? В некоторых культурах потребление собачьего мяса конечно рассматривается как часть традиционной кухни, в то время как некоторые другие культуры считают потребление собачатины неуместным и оскорбительным. Так, потребление собачатины как мяса «нечистого животного» запрещено в иудаизме и исламе, да и европейцы, в том числе и русские этим вроде не увлекаются. Нет, я за время своих путешествий конечно дофига чего ел, тех же улиток, лягушек и даже сверчков, да и собачье мясо пробовал, но это была экзотика, и ел я их в тех странах, где это норма, а тут… Похоже с мясом тут реальные проблемы, раз даже погибших дворняг жрать собираются. Спорить я не стал, туши погибших собак тоже заняли своё место в нартах.

— Ладно, я на зимовье, а ты своим ходом топай — Закончив с погрузкой, Матвей встал на полозья своих саней и посмотрел на меня — Дойдешь? Чёто не нравится мне твоя физия. И ты вообще зачем на холм попёрся?

— Дойду — Подтвердил я, радуясь возможности побыть одному и подумать — На холм ходил глянуть, не обронил ли чего при падении.

— Ну-ну… — Неопределенно хмыкнул Матвей — Ладно, догоняй.

Заорав что-то неразборчиво на собак, Матвей стартанул как ракета, оставив меня одного. Все целые собаки из разбитой упряжи тут же рванули за ним, догоняя сани.

Я медленно брел по санному следу в направлении фьорда, в голове у меня был полный бардак и я никак не мог собраться с мыслями. Получается, что я в прошлое каким-то образом попал⁈ На дворе сейчас 1889 год, я в Гренландии, на том же месте где и был, но больше чем на сотню лет назад! Что я знаю об этом времени? Да почти ничего, знаю только, что через шестнадцать лет будет Русско-Японская война, а через двадцать пять — Первая мировая. А ещё я знаю, что сейчас просто бум исследования Арктики. Туда направляются десятки экспедиций каждый год, из них две-три научные, а остальные ищут тех неудачников, которые пропали во льдах, отправившись на север на год или два раньше. Из этих экспедиций домой возвращалась только каждая вторая, и это в удачный год! А ещё, даже удачные экспедиции редко обходились без потерь. Люди погибали в этих походах пачками: от цинги, воспаления легких, голода, обморожений, нападения белых медведей, от несчастных случаев, да много ещё от чего!