Каюр (СИ) - Панченко Андрей Алексеевич - Страница 3

Новый удар обрушился на мои рёбра, и я аж взвыл от боли. Иохан сука! Он оказывается русский знает, а меня за своих собак убить готов! Нет бы санитарную авиацию вызвать и везти меня срочно в клинику, как договором предусмотрено, так он меня добить решил! Снова удар, в этот раз по моей заднице, ведь я, путаясь в поводах и упряжи пытаюсь подняться на ноги, оттого перекатился на живот и оттопырив свою пятую точку ищу точку опоры.

— Убью паскуда! Я их из самого Мурманска сюда пер, а теперь мне что, по миру идти⁈ — Каждое слово сопровождается новым ударом, в ход пошли уже и ноги!

— Ты что творишь морда твоя узкоглазая, я полицию вызову! — Проорал я каким-то не своим голосом, подвывая от боли от синяков и ссадин, полученных при падении, и от тех увечий, что наносил мне блядский Иохан — Угомонись, подумаешь собаки, я тебе новых куплю!

— Ах ты ещё и лаешься ублюдок⁈ Меня полицией стращаешь⁈ На тебе! — В этот раз мне прилетело по голове, от чего капюшон парки слетел с моего лица, открывая сюрреалистичную картину.

Перед глазами летали искры, я поплыл от удара, но главное разглядел хорошо. Предо мной стоял бородатый мужик в одежде из шкур, который с озверелым лицом смотрел на меня налитыми кровью глазами. За спиной мужика висело ружье, а на поясе болталась медная фляга и длинный нож, явно кустарный и очень уж сильно смахивающий на кинжал. Вот этот самый мужик и лупил меня обломком одного из полозьев деревянных нард, которые покосившись лежали совсем рядом со мной. Вокруг выли и скулили собаки, запутанные в упряжи, как минимум четыре собаки было ранено, ещё две лежали неподвижно, а остальные, штук шесть или семь, я не разобрал точно, возбуждённо и нервно рвались подальше от этой скотобойни, дергая повода, нарты и меня, и тем самым не давая мне встать. И это были не хаски! Дворняги, смесь всего со всем. Но правда собачки сбитые такие, примерно одной весовой категории, короткошерстных и малявок нет.

Мужик снова замахнулся палкой, но потом обреченно и медленно опустил её вниз, увидев, как я вжал голову в плечи, не в силах сопротивляться. Мужик обвел место катастрофы взглядом, и по его злому лицу покатилась слеза.

— Что ты купишь, голытьба⁈ Тут каждая собака на вес золота, и уж всяко стоит больше чем ты! Я тебя с собой взял только из жалости, а ты мне что тут устроил⁈ Эх, кабы не Марфа, сестра моя покойная, я бы тебя тут, прямо на месте в сугробе зарыл! Племяш, твою мать, дал же бог сродственника! — Мужик вынул нож, и нагнулся ко мне.

— Не надо! Пожалуйста! — Снова не своим голосом заорал я, падая на спину и выставив перед собой руки в качестве защиты.

— Тихо, на шебурши! Резать я тебя не буду, хотя надо бы! — Мужик взмахнул два раза ножом, и я освободился от пут. — Вставай давай, собак сам дорежешь!

Я себя упрашивать дважды не стал, этот сумасшедший бродяга может и передумать! Не обращая внимание на боль, я пулей взлетел на ноги и отбежал в сторону оглядываясь по сторонам. Где Иохан⁈ Что тут вообще происходит⁈

— Потом убежавших ловить будешь, да и куда они денутся, всё одно к зимовью придут — Мужик устало сел на обломки нарт и уже без былой злости смотрел на меня — Чего тебя дурака с горы то понесло, ведь опытный же каюр?

— У засранца повод под полоз попал, тряхнуло сильно, я тормоз и упустил — На автомате ответил я, до сих пор не понимая, что происходит.

— Тфу, дурень! — Мужик сплюнул на снег, встал, снял ружьё со спины и махнул им в сторону моря — Давай, дорезай подранков и пошли, пока медведи на кровь не прибежали, а то так вообще без собак останемся! Я покараулю. Нож не потерял? Да чего ты зенки вылупил⁈ На поясе у тебя тесак!

Боясь спорить с безумцем с огнестрельным оружием, я провел рукой по поясу и с удивлением понял, что парка перетянута ремнём, на котором висел такой же здоровенный нож, как и у лохматого мужика. Стоп! Парка то не моя, я опустил взгляд вниз и с ужасом увидел, что и руки не мои! Где мой маникюр⁈ Ногти явно обгрызанные зубами и ухода никогда не видели! Этими руками что, землю без лопаты копали⁈ Я что, с ума сошел⁈

— Что тут происходит черт возьми и кто ты такой⁈ — Я в ужасе уставился на единственного человека, который хоть что-то мог прояснить в этой нелепой ситуации.

— Эва я тебя по голове сильно приложил… — Протянул мужик, пристально смотря на меня. — Дядька я твой, Матвей Урицкий, мы с тобой оболтусом американцам собак на продажу привезли, и езде их обучить должны, а ты, если не управимся быстро, на зимовку с ними должен остаться. Экшпедиция у них намечается, что бы энто не значило. Теперь походу тебе вместо погибших псов в нарты придётся впрягаться, до льдов я туды сюды обернуться с новой партией не успею. Одни убытки!

— Какие американцы⁈ — Уставился я на мужика.

— Ясно какие, американские! Соверс ихнего главного кличут кажись. Или по другому? Не разумею я на ихнем собачьем. — Мужик снова сплюнул.

— А год сейчас какой? — Растеряно промямлил я.

— Тфу! — мужик с жалость глянул на меня — Крепко я тебе засадил, а ведь хотел легонько… 1889 год сейчас от рождества Христова, 17 августа!

— Очухался? Сидор! Ну чё встал-то? Режь собак я тебе говорю! Возвращаться на зимовье пора, да с покупателями разбираться. Етить их всех через коромысло! И зачем я тебя только послушал? Застоялись собаки, погонять их надо… Тфу!

Находясь в прострации, и не веря в то, что это всё происходит наяву, я вытащил тесак и покорно направился к месту побоища. Наверно я сильно ударился головой и сейчас брежу! Когда же прилетит санитарный вертолёт и увезет меня из этого кошмара⁈

На автомате дойдя до воющих и скулящих от боли собак, я опустился на колени перед первой из них, и внимательно осмотрел пса. Не жилец, задние лапы волочатся по снегу, а это значит, что перебит позвоночник. Раньше резать животных мне конечно приходилось, на практике в университете, тогда мы всей группой попали на животноводческую ферму, где выращивали баранов. Там с лечением животных не заморачивались, если барашек или овца ломали ногу, то их без сожаления пускали под нож. Ничего сложного, связал барану ноги, запрокинул голову, и… Короче горло резать я умел, но вот собак я ни разу в расход не пускал, хотя, как в теории это сделать быстро и почти безболезненно знал. Собака скулила, смотря на меня с надеждой и болью в глазах и нож в моей руке начал предательски дрожать.

— Не могу! — Я отшатнулся от покалеченного пса, так и не пустив в ход своё оружие.

— Да что с тобой⁈ Тфу! — Снова начал плеваться дядька — Ну мучается же животина, прибей его и дело с концом! Я понимаю, что ты Полкана с щенка вырастил, но сейчас другого выхода нет. А! Толку от тебя как от козла молока!

Раздался выстрел, и пес рухнул как подкошенный, с обидой в угасающих глазах продолжая смотреть на меня.

— Припас ещё теперь на тебя трать! Патроны у нас не казенные Сидор, остальных режь ножом! — Прикрикнул на меня мужик.

Как в тумане я на коленях переполз к другой собаке. Эта была молодая сука, и она не могла наступить на переднюю лапу. С виду, переломов и сильных повреждений я не заметил. Скорее всего вывих. В любой ветеринарной клинике такое легко лечится, а тут сразу под нож… Да я и сам его вправить могу, времени с момента получения травмы прошло не много, отека пока нет и тут холодно… Я глянул на пасть собаки. Полный набор здоровенных клыков! Вправлять вывих чертовски больно, такое делают обычно под наркозом, и, если я сейчас попробую вправить сустав на живую, даже смирная собака может вцепится в обидчика. Чего делать то? Резать?

Оглянувшись по сторонам, я увидел кусок кожаного ремня от упряжи и решение пришло ко мне мгновенно. Подобрав обрывок, я взял собаку за морду и туго затянул петлю на пасти, делая своеобразный намордник.

— Ты чё там бля опять возишься⁈ — Дядька с ружьем опять начал нервничать.

— Тут просто вывих, я сейчас вправлю, и через пару недель собака будет здорова. — Поспешил я объяснить свои действия — Пасть ей только замотаю, чтобы зубами не хватанула и вправлю, да потом лубок надо будет сделать.