Ментальная Кухня 4 (СИ) - Злобин Максим - Страница 3

Короче! К чему я это всё начал?

К нашим вещам у охраны претензий не было никаких, а вот костюмы… так скажем: «доставили хлопот». Мы с бабушкой прошли с первого раза, потому что чему там пищать? Папье-маше, пластик и краска под металл, — всё максимально облегчённое. Разве что шлемы пришлось снять, чтобы охране было что сравнивать с фотографией в паспорте. А вот Гио с Ритой задержались.

Пацация — мальчонка не стеснительный. А уж после того, как научился обращаться в волчару тем более. Вкусил голожопой жизни и всё ему теперь нипочём. Прошёл сквозь рамку в одних кожаных трусах со связкой черепов на боку, и был таков. А вот мадам Сидельцева всё же в первую очередь женщина, и тут возникли проблемы.

— Пи-и-и-и-ип.

В детектор уже полетела добрая часть её костюма. Всё, что можно было отстегнуть уже отстегнулось, а прямо сейчас на просвечивание уезжали жучиные крылышки Сестры-Сластёны. Вполне логично, что их каркас оказался свёрстан из проволоки.

Так вот. Крылья уехали, но снова:

— Пи-и-и-и-ип.

— Да чтоб вас!

— Маргарита Витальевна, выйдите и поднимите руки, пожалуйста, — попросил один из охранников и начал водить вдоль её тела ручным досмотровым металлодетектором.

Пип, — ноги. Пип, — бёдра. Пип, — в районе живота. И тут вдруг: Пи-и-и-и-и-и-ип! — охранник задержался на бронелифчике и явно подвис, не понимая, что ему теперь делать дальше. Судьба его к такому не готовила.

А вот очередь, которую мы собрали за собой, только того и ждала. Семейные мужики как могли старались делать вид, что им это вовсе не интересно, — чего мы там не видели, ага, — а вот все остальные следили за действом в упор. Согласен, Сластёна-Сидельцева будоражила воображение. Я бы и сам с удовольствием поглазел на её импровизированный стриптиз, если бы не был занят…

Моё внимание сейчас было сконцентрировано на окружающих. Билеты на наши имена уже оформлены, а значит люди Сидельцева обязательно должны быть где-то рядом. Увы и ах, ментальничать не только нельзя, но и не получится, — кругом заглушки. И потому прочесать мысли толпы не вариант. А потому надо бы подрубить обычную человеческую наблюдательность и смотреть, смотреть, смотреть.

Так…

Вон стоит толпа мужиков. А вон другая. А вон третья, самая подозрительная. Почему? Да потому что они точно так же, как и я, не обращают на полуголую Сидельцеву должного внимания. Глазеют по сторонам, высматривают кого-то. А хотя… как сказать «кого-то»? Нас-то они и высматривают. И в упор не видят. Ну отлично же!

— Вы действительно думаете, что я сниму это перед вами? — тон Риты подразумевал, что при неправильном ответе на её вопрос, диалог тут же закончится и стартует расцарапывание рожи собеседника.

— Маргарита Витальевна, — охранник это дело уловил, и как мог старался сгладить углы. — Это моя работа. Вдруг у вас там что-то спрятано…

— Что⁈

— Оружие, например, — неловко улыбнулся мужичок. — Или взрывчатка. Или…

— Здравствуйте!

— Фу-у-у-ух, — выдохнул охранник и аж пот со лба утёр.

К рамке подошла женщина в точно такой же охранницкой форме и с ней парочка стюардесс, — насколько я понял, в качестве понятых.

— Маргарита Витальевна, здравствуйте. Проследуйте за нами в комнату личного досмотра.

— Проследую, — буркнула Сидельцева. — Так и быть, — зло схватила крылья и под конвоем ушла куда-то в сторону. Руководство аэропорта вышло из щекотливой ситуации с достоинством, за что честь им и хвала. Досматривать одну барышню будут другие барышни, и ничья честь не окажется задета; ура-ура.

И вроде бы всё уже почти сложилось как надо, но я вдруг увидел ещё одного подозрительного персонажа.

Мужик. Одиночка. Невысокого роста, пузатенький, в белоснежных штанах, чёрных очках и рубашке с коротким рукавом, — не «гавайской» в привычном понимании этого слова, но всё равно очень яркой. Цвета помытой морковки. И так же примечательна оказалась борода мужика: ухоженная, густая, и прямо-таки смоляная, — такой насыщенный чёрный разве что в космосе встречается.

Почему я до него домотался?

Да потому что мужик всю дорогу поочерёдно следил то за Ритой, то за нашим орочьим шаманом. Он уделял одинаковое внимание им обоим, что уже само по себе странно. Да плюс ещё постоянно фотографировал их, с кем-то созванивался, что-то живо обсуждал и явно чему-то радовался. Вопрос: чему, зачем и почему?

Что ж…

Кажется, Сидельцев начинает прогрессировать. Ты стал совсем взрослым, Маугли! Помимо безликих миньонов, каждому нормальному главгаду подобает набрать себе в команду эдаких мини-боссов. Ну… типа Бибопа и Рокстеди. Вот он, по ходу, и набрал.

И надо бы эту угрозу устранить. Пресечь сразу же, ещё на корню; не дожидаясь пока всё это разрастётся в какую-нибудь очередную увлекательную историю. И, кажется, такой шанс мне действительно выпал. Мужик сделал последнюю фотографию Гио и двинулся в сторону сортира. И снова тот же самый вопрос: зачем? Что у него там может быть припрятано?

— Встретимся позже, — сказал я бабушке и Пацации, а сам посеменил вслед за ним.

Магия — это прекрасно. А ещё лучше, что в аэропорту её применение невозможно. Ведь помимо прочего у Василия Каннеллони, — а стало быть и у меня, — прекрасные гены. Ну а ещё бы! Батя граф, дед глава мафии, а бабка вообще космодесантница. Так что дури во мне хватает и справиться один на один с этим, мягко говоря, неспортивным мужичком в годах не составит большого труда.

Да будет драка! Хорош уже осторожничать! Может быть, во мне сейчас говорит паранойя, а может быть ситуация действительно требует, чтобы я действовал жёстко. Потому что… ну… почти выскочили ведь. Не хочу я обломаться в самый последний момент, ой как не хочу. А потому вперёд!

Бородатый зашёл в сортир. Я на мягких лапах проскочил сразу же за ним, не коснувшись двери. На счастье, внутри оказалось совсем пусто. Ряды кабинок по одну сторону, раззявленные пасти голодных писсуаров по другую, и эхо от шагов гуляет. И никого кроме нас.

А цель моя оказалась не так проста. Оборачиваться он не оборачивался, но спиной почувствовал, что я следую за ним и ударился в актёрскую игру. Встал вплотную к писсуару, вжикнул ширинкой и даже присвистывать себе под нос стал. Но меня не проведёшь! Кого помладше обмануть попробуй, чёрт пузатый.

— Не свисти, — сказал я. — Денег не будет, — а затем со всей дури приложил бородатого головой о кафель.

Тресь! То ли мужик оказался настолько хлипеньким, а то ли это у меня очередной талант пробудился, но чтобы вырубить его оказалось достаточно одного хорошего удара. Бородатый обмяк, по перегородке между писсуарами сполз на пол и застыл без движения.

И всё.

То есть прямо совсем всё.

Вот так легко и просто я предотвратил очередные козни Сидельцева и быстро-быстро потопал на выход. Да, признаюсь, напоследок у меня появились некоторые сомнения. Ну… потому что под обморочным мужиком потихоньку начала прибывать лужа, и актёрский талант тут явно не причём. Но лучше ведь перебдеть, чем недобдеть, верно?

Выскочив из туалета, я направился на паспортный контроль, где баб Зоя уже втирала погранцам насчёт конвента «Звездного Молота»…

— … эх дай папироску, — мурлыкал я себе под нос, пробираясь сквозь ряды кресел. — Ух я затянусь. Выложи форсу, а богом клянусь. Ну прорвались же к чёрту…

И ведь впрямь, мать его так, прорвались! Напоследок поводили по губам Павлу Геннадьевичу и выскользнули из-под самого его носа! Сердце колотится и поёт!

Сели. Сидим. А через десять минут вообще взлетим и всё, хрен ты нас поймаешь. Выкупили места в разных рядах; два справа от прохода и два слева, так чтобы никому не обидно было в одиночестве сидеть. Я, само собой, сел с Зоей Афанасьевной, а Гио с Ритой.

— Вась, а можешь мою сумку достать на минуточку? — попросила бабушка

— Легко.

Я спустил скарб Зои Афанасьевны, она быстренько расстегнула сумку, быстренько что-то в ней нашла и отдала обратно. А когда я вернулся на своё сиденье, увидел в её руках фотоальбом. Старый, в потрескавшемся кожаном переплёте.