Оракул с Уолл-стрит 5 (СИ) - Тыналин Алим - Страница 1

Следующий день начался со звука волн, разбивающихся о пирсы под окнами отеля. Майское солнце заливало номер золотистым светом, а в воздухе висел аромат соли, смешанный с запахами кофе и свежей выпечки из ресторана внизу.

О’Мэлли уже был на ногах, изучая утренние газеты.

— «Нью-Йорк Таймс» пишет о какой-то «конференции бизнесменов» в Атлантик-Сити, — сообщил он, отпивая кофе. — Очень расплывчато. Видимо, кто-то договорился с прессой.

— Мэдден умеет работать с журналистами, — заметил я, надевая жилет. — А что с безопасностью?

— Мартинс провел разведку. У отеля дежурят минимум пять федеральных агентов. Еще несколько в соседних зданиях с фотоаппаратами. Но они наблюдают, не вмешиваются.

В восемь утра в дверь постучали. Вошел тот же «официант», что и вчера, на этот раз с завтраком для «мистера Харвея».

— Мистер Мэдден просит передать, — произнес он, расставляя блюда, — что встреча переносится в отель «Трейморе», в частный бальный зал. Начало в два часа дня.

— Причина переноса?

— Слишком много внимания к отелю «Президент». Мистер Нитти решил сменить локацию.

После его ухода я позавтракал, читая газеты. На первых полосах очередные рекорды Уолл-стрит, речи президента Гувера об экономическом процветании, фотографии новых небоскребов Нью-Йорка. Никто не подозревал, что в нескольких милях от них решается судьба подпольной Америки.

В половине второго мы покинули отель. Мартинс вел Buick неспешно, как подобало шоферу пожилого филадельфийского торговца. Я сидел сзади в образе Роберта Харвея, с седыми висками и характерными морщинами, изучая финансовые документы.

Отель «Трейморе» располагался в нескольких кварталах от «Президента», ближе к западной части Бордуок. Величественное здание из красного кирпича с готическими элементами казалось более консервативным, менее показным, чем его соседи.

У входа нас встретил знакомый лакей Мэддена, который проводил к служебному лифту. Мы поднялись на четвертый этаж, где располагался бальный зал «Золотой комнаты».

Зал поражал роскошью даже по стандартам Атлантик-Сити. Потолок высотой в тридцать футов украшали фрески в стиле барокко, стены обтягивал золотистый шелк. Хрустальные люстры размером с небольшие комнаты отбрасывали радужные блики на паркетный пол из красного дерева.

Но сегодня зал выглядел иначе. Танцевальный паркет заняли массивные кожаные кресла, расставленные подковой вокруг импровизированной трибуны. В углах стояли мужчины в темных костюмах, телохранители, чьи взгляды постоянно сканировали помещение.

Участники конференции уже собирались. Я узнал многих по описаниям Мэддена и газетным фотографиям, хотя большинство старались избегать публичности.

В центре группы у окна стоял массивный мужчина с характерными итальянскими чертами лица — Джузеппе «Джо Босс» Массерия. Окруженный почтительными помощниками, он жестикулировал, что-то объясняя толстому человеку в очках, которого я узнал как Фрэнка Костелло.

— Вон там Массерия, — тихо сказал О’Мэлли. — А рядом с ним…

Я увидел Лучиано, который беседовал с высоким элегантным мужчиной в безупречном костюме. Мейер Лански, финансовый гений преступного мира, еврей, сумевший завоевать уважение итальянских и ирландских боссов.

У противоположной стены собралась другая группа. Высокий худощавый мужчина с аристократическими чертами лица и седыми усами — дон Сальваторе Марранцано. Рядом с ним стояли несколько молодых сицилийцев в черных костюмах, чьи глаза следили за каждым движением в зале.

— А вот и наши чикагские друзья, — О’Мэлли кивнул в сторону.

Фрэнк Нитти беседовал с группой крепких мужчин, среди которых я узнал Джейка «Жадного Глаза» Гузика, бухгалтера Капоне, и Мюррея «Горбуна» Хамфриса. Сам Аль Капоне отсутствовал, но его влияние ощущалось в каждом жесте его представителей.

Мэдден появился сбоку, словно материализовавшийся из воздуха.

— Стерлинг, идеально вовремя. Сейчас начинается формальная часть, а ты появишься во второй половине дня. Пока что наблюдай.

Фрэнк Нитти поднялся на импровизированную трибуну. Зал постепенно стих.

— Джентльмены, — начал он своим характерным хриплым голосом, — добро пожаловать на встречу представителей американского делового сообщества.

Несколько сдержанных смешков пробежало по залу.

— Мы собрались здесь не для чтения проповедей или пустых речей. У нас есть дела, которые требуют координации. Территории, которые нужно разграничить. Деньги, которые можно зарабатывать вместо того, чтобы тратить их на войны друг с другом.

Марранцано поднял руку.

— Мистер Нитти, с чего вы взяли, что мы должны кого-то слушать? Почетное общество существовало тысячу лет без ваших «координаций».

— Дон Марранцано, — вмешался Костелло, — мы в Америке. Здесь работают американские правила.

— Правила делают сильные, — отрезал сицилиец. — А сила приходит от единства крови и традиций.

Я наблюдал за происходящим, мысленно каталогизируя участников. Два лагеря четко обозначились: «модернисты» как Лучиано, Костелло, Лански и Мэдден против «традиционалистов» во главе с Марранцано.

Следующие два часа прошли в обсуждении территориальных вопросов. Кто контролирует доки Нью-Йорка. Как разделить рынки наркотиков в Детройте. Кому принадлежат права на поставки алкоголя в новые казино Невады.

Массерия в основном молчал, лишь изредка кивая или покачивая головой. Но его молчание было красноречивее любых слов, старый босс явно не одобрял происходящего.

В четыре часа Нитти объявил перерыв. Участники разошлись по своим группам, обсуждая услышанное. Когда перерыв закончился, Мэдден подошел ко мне.

— Пора, Стерлинг. Сейчас самое важное, финансовые вопросы. Лански уже сделал предварительную презентацию. Теперь твоя очередь показать, что возможно при правильной организации.

Я поднялся на трибуну, чувствуя на себе десятки внимательных взглядов. В зале царила напряженная тишина.

— Джентльмены, — начал я, стараясь говорить спокойно и уверенно, — меня зовут Роберт Харвей. Я консультант по инвестициям из Филадельфии. Мистер Мэдден попросил меня рассказать о возможностях, которые открывает координация финансовых операций.

Я развернул на трибуне заранее подготовленные схемы и диаграммы.

— Позвольте начать с простого вопроса, сколько денег ваши организации зарабатывают в год?

Марранцано нахмурился.

— Это наши внутренние дела.

— Конечно, дон Марранцано. Но позвольте поделиться некоторыми наблюдениями.

Я указал на первую диаграмму, показывающую оборот алкоголя в крупнейших городах.

— По нашим оценкам, суммарная прибыль организаций, представленных в этом зале, составляет около пятидесяти миллионов долларов в год. Впечатляющая цифра. Но она могла бы быть гораздо больше.

Лански подался вперед, явно заинтересованный.

— Продолжайте, мистер Харвей.

— Проблема в том, что каждая организация действует изолированно. Деньги хранятся в наличных, закапываются в землю, прячутся в банковских ячейках. Это неэффективно и рискованно.

Я перевернул лист, показав схему инвестиционного фонда.

— Представьте, что мы создаем объединенный фонд. Каждая организация вносит определенный процент доходов. Эти деньги инвестируются в легальный бизнес под управлением профессиональных финансистов.

Костелло закурил сигару.

— И что мы получаем взамен?

— Во-первых, легализацию капитала. Ваши деньги становятся чистыми, их можно тратить открыто. Во-вторых, приумножение. Грамотные инвестиции дают двадцать-тридцать процентов годовых.

Я показал следующую схему с расчетами.

— За пять лет пятьдесят миллионов могут превратиться в сто пятьдесят. За десять — в пятьсот миллионов.

По залу пронесся одобрительный гул. Нитти выразительно свистнул.

— Мистер Харвей, а во что конкретно вы предлагаете инвестировать?