Хочу вот этого (СИ) - Гринкевич Валентина - Страница 7

— Конечно, Ирма, идем…

Я бросила равнодушный взгляд на Даниэля, развернулась и пошла в сторону замка.

— Я выиграю бои и стану свободным, госпожа Татиана, — догнал меня его негромкий голос.

Платье действительно оказалось великолепным и мне очень шло. Укладку волос я выдержала с трудом. При дворцев моде была какая-то дичь высотой в полметра, украшенная заколками из живых цветов.

Я посмотрела в зеркало и ужаснулась от вида клумбы у себя на голове. Кроме того, ходить со всем этим было, мягко говоря, не очень удобно, а говоря правду — в гробу я видала дворец и королевские смотрины, если ради них придется так мучиться.

К своему стыду, не выдержала и наорала на нашего придворного парикмахера и даже намекнула, куда засуну ему щипцы для волос, если он быстренько не переделает прическу на более вменяемую и легко-носимую. Потом, правда, остыла и, увидев его полные ужаса глаза, все-таки извинилась. Отчего ужаса в них только добавилось.

Да уж.

Видимо, прежняя хозяйка этого тела была скора на расправу, а до извинений не нисходила вовсе.

В общем, что и говорить, провозились мы до самого отъезда и на обед я, конечно, не попала. А есть хотелось зверски. В комнате меня оставили одну и послать за едой было некого, тем более общий выезд планировался буквально через несколько минут.

Решила по дороге во двор к своему экипажу, зайти на кухню и перехватить хоть какой-нибудь бутербродик. По словам няни, во дворце будет банкет для избранных, но до него еще надо дожить. Где находится кухня, я уже знала, поэтому по коридорам шла быстрым уверенным шагом. На снующую тут и там прислугу внимания не обращала.

Внезапно в одном из безлюдных коридоров, кто-то схватил меня за руку и втащил в темную нишу. Это было так неожиданно, что я даже не успела испугаться.

В ту же секунду незнакомец обхватил меня за талию, прижал спиной к каменной стене и принялся покрывать лицо поцелуями. Ласки прерывались жарким шепотом:

— Татечка… Моя любимая Татечка… Как же я по тебе соскучился…

Мужчина оказался крупным и высвободиться из его объятий было не так уж просто. Кричать я раздумала, ибо вел он себя так уверенно и нагло, будто полностью был в своём праве и сопротивления не ожидал.

— Ну что ты, любовь моя? Все еще злишься? Как мне искупить свою вину? Я же умру без тебя… Пощади…

Мужчина все же нашел мои губы и впился в них поцелуем, пытаясь языком проникнуть внутрь. Нет, ну это уже слишком! Я больно укусила его за губу, а следом залепила звонкую пощечину. Мужчина охнул и ослабил хватку, так что я смогла с силой оттолкнуть его и вывернуться из ниши.

Отбежала на несколько шагов и обернулась рассмотреть нападавшего. Молодой человек лет двадцати со светлыми, явно специально завитыми волосами, хорошо одетый, держался за быстро наливающимся малиновым цветом щеку и смотрел на меня удивленно.

Как, впрочем, и я на него.

Видела впервые и понятия не имела, кто он.

Похоже, у Татианы в замке был любовник… Хм-м-м… Вот так штучка. Я внутренне усмехнулась, успокоилась и принялась рассматривать парня внимательнее.

В конце концов, я здесь хозяйка, мне-то чего переживать? В крайнем случае скажу: напал и вел себя неподобающе. Пусть выпорют на конюшне.

Хотя судя по его вышитому золотыми нитками камзолу и новеньким блестящим дорогой кожей сапогам, пороть такого никто не станет. Явно какая-то важная фигура. Или… если по возрасту… скорее сын кого-то важного. Но он оправдывается и просит прощения, значит, в чем-то провинился. И с Татианой, то есть теперь уже со мной, находится в ссоре. Надо уточнить у Ирмы подробности. Если она в курсе…

— Нам с тобой больше не о чем разговаривать! — надменным голосом произнесла я первое, что пришло в голову, так как пауза неприлично затягивалась и надо уже было сказать хоть что-то.

Молодой человек внезапно повалился на колени и принялся причитать:

— Госпожа, простите… Я должен был уехать. Неотложные дела. Папенька велел, я не мог ослушаться. Хотите, я вам туфельки буду целовать? Что угодно сделаю…

Никаких чувств, кроме брезгливости, этот молодой увалень у меня не вызывал. Странный, конечно, был у Татианы вкус. Хотя внешне мальчик симпатичный. Но вот внутренне… Видно же: ни ума, ни фантазии, ни характера… Правильно, что я его бросила, хоть и не знаю за что.

— Обувь целовать не обязательно. Не утруждайся. Впредь попрошу: оставь меня в покое и на глаза лучше не попадайся. Иначе придется принимать меры… — я сделала многозначительную паузу, подкрепив ее свирепым взглядом. — Надеюсь, мы друг друга поняли?

Не дожидаясь ответа, развернулась и быстрым шагом направилась прочь.

Ну вот… Опять опаздываю к выезду во дворец.

Дядюшка будет ворчать.

Ничего… подождут. Не ехать же голодной? И вместо главного выхода из замка я все же свернула на кухню…

Королевский дворец возвышался над городом, как символ власти и славы. Он состоял из нескольких зданий, соединенных между собой арками и мостами, и был просто огромен по своим размерам. Стены из белого мрамора слепили глаза, а тысячи витражей отражали солнечные лучи, усыпая все вокруг разноцветными бликами, словно необъятных размеров дискотечный шар. Купола и шпили покрытые голубой глазурью, удивительно гармонировали со всем ансамблем и довершали впечатление, что я нахожусь в одной из оживших экранизаций Толкиена перед королевским дворцом эльфов.

Наша карета встроилась в вереницу прибывающих во дворец экипажей. Мы проехали высокие распахнутые ворота, пересекли дворцовую площадь и остановились перед главным входом.

Лакеи в ливреях помогли нам выйти из кареты. Дядюшка подхватил меня под руку и вместе с другими гостями по красной ковровой дорожке, почти как на Оскаре, мы устремились внутрь.

Дворец был огромен, и пока дошли до тронного зала, я даже порядком устала и запыхалась. К тому же так некстати стали натирать пятку новые туфли и очень хотелось есть.

Перед входом в тронный зал остановились, ожидая своей очереди быть представленными королю.

Тронный зал был сердцем дворца и выглядел величественно и пышно. Мы с дядюшкой вдвоем зашли внутрь под громогласное объявление нашей фамилии и звуки оркестра. Медленно и величественно двинулись к стоящему впереди трону.

Я вертела головой и рассматривала обстановку.

По обеим сторонам зала выстроились ряды мраморных колонн, украшенных золотыми львами. С потолка свисали красные бархатные занавеси с вышитыми гербами королевства. Стены завешены портретами предков короля, а также доспехами и оружием, которые, подразумевалось, были добыты в военных походах. По центру зала пролегала длинная ковровая дорожка, которая вела к трону. Вдоль нее стояли люди, смотрящие на нас во все глаза.

Под сотней этих глаз было очень неуютно. Но я стиснула зубы, подняла подбородок и шла с гордостью и непреклонностью, не допуская даже намека, что мое сердце сейчас выпрыгнет из груди от страха и волнения.

Почти перед самым троном, с двух сторон стояли фрейлины. В эту компанию должно было влиться и мне. Я с любопытством рассматривала женщин и их наряды. И платья, и их обладательницы были очень красивы, изящны и блистали роскошью.

Про фрейлин Ирма меня предупредила особо. Насколько девушки были милы и обаятельны, настолько же хитры и опасны. Они служили королю и его наследнику не только своей красотой и лаской, но также ушами и языками. Слушали и доносили все разговоры при дворе, шептали сладкую ложь или жестокую правду кому требуется, запускали и собирали сплетни, подстрекали или успокаивали вельмож, в зависимости от полученного задания. В общем, как я поняла, сучки те еще и с ними надо было держать ухо востро.

Ковровая дорожка под ногами внезапно кончилась, и я подняла глаза на короля.

Трон его высокий и массивный был сделан из черного дерева и усыпан драгоценными камнями. На спинке возвышался гигантский золотой лев, скалящий зубастую пасть, — символ власти и страха, который должен был внушать король своим подданным и врагам.