Хочу вот этого (СИ) - Гринкевич Валентина - Страница 4

Причитала уже давно и от этого меня уже порядком раздражала. Я поморщилась и сказала:

— Не болела, пока ты кудахтать не начала. Всё, хватит. Успокаивайся. Я умирать не собираюсь. Но память вот потеряла. Да.

Я посмотрела на няню, у который в глазах плескался страх, а подбородок подрагивал так, будто она сейчас заплачет.

— Ты что же, деточка, и меня совсем не помнишь? Я же у тебя, считай, вместо мамки была, на своих руках вырастила. Герцогиня умерла в родах. А отец твой погиб во время кораблекрушения. Три года назад. Ты осталась единственной наследницей. Ну да тех пор, конечно, пока замуж не выйдешь и не родишь сыночка…

— Обязательно мальчика? — переспросила я зачем-то, будто поважней впоросов нет.

— Необязательно, но желательно… Не любят у нас, когда власть и деньги по женской линии передаются. Могут и оспорить и даже бунт учинить.

— Дикие люди, — вздохнула я. — И что, может, и жених есть у меня какой на примете?

— Ой, госпожа… Вы что и вправду…

— Вправду! Не помню! Ничего! Хватит уже переспрашивать через каждые два предложения! — буркнула я с раздражением, но посмотрела в добрые глаза, быстро наполняющиеся слезами, и мне стало совестно.

Я встала с кровати, где сидела, удобно устроившись в цветастых вышитых подушках, подошла к женщине и обняла ее за плечи.

— Нянечка, успокойся, родная. Тебя я, конечно, помню. Из детства вообще многое в памяти осталось. И руки твои ласковые и песни колыбельные, что ты мне перед сном пела. Ирма всхлипнула и погладила меня по спине, а я уткнулась в ее пышное плечо и изо всех сил сдерживалась, чтобы не зарыдать.

Где я? Что со мной? Как все это пережить с минимальными потерями?

И как же я скучаю по дому… Глаза обожгло непрошеными слезами, но я тут же взяла себя в руки и отстранилась от своей няни.

— Ты только не говори никому. Слышишь? Это наш с тобой секрет! Только наш! Ты ведь мне поможешь? Правда?

Я посмотрела ей в глаза. Женщина часто-часто закивала и шмыгнула носом. Тыльной стороной ладони вытерла лицо, глубоко вздохнула и, видимо, тоже собралась и успокоилась.

— Ну вот и умница, Ирма.

Я вернулась к высокой кровати и залезла на нее с ногами. Няне показала на стул с бордовой бархатной обивкой, стоявший рядом.

— Садись и рассказывай про всё, что тут во дворце происходит. Никто, ни одна живая душа не должна догадаться, что у меня проблемы со здоровьем, а тем более с головой. Дядечка мой, судя по всему, тот еще хитрый жук и первым побежит оспаривать правомерность наследного титула и возможность распоряжения имуществом. Скажет, что девка и до того была вздорная, а теперь еще и умом двинулась. Быстро сошлет меня в какой-нибудь монастырь в жопу мира, якобы на лечение и просветление. А там монахи с чистой совестью отравят меня через годик-другой, да и дело с концом.

— Ой, госпожа, страсти вы какие говорите! — испуганно всплеснула руками Ирма.

Няня подошла, села рядом с кроватью на стул и принялась теребить в пальцах кружевной край передника.

— Ну… я, конечно, сгущаю краски. Но все равно! Есть в этом истина! Ты же умная, Ирма, сама все понимаешь.

Женщина вздохнула и принялась рассказывать.

Говорила она путанно и постоянно перескакивала с одной темы на другую. Ей приходилась задавать наводящие вопросы и некоторые моменты переспрашивать по несколько раз, но в целом картина вырисовывалась вот какая.

Я была сиротой и единственной наследницей целого герцогства. Древнего, знатного и, что немаловажно, очень богатого рода. Женихов у меня было пруд пруди. Невестой я считалась завидной. Причем настолько, что дядя даже договорился показать меня королю. В качестве претендентки на брак с его единственным сыном. Король, конечно, упирался, но не слишком настойчиво. Ему бы лучше подошла принцесса заморская, чтобы новых территорий без войны хапнуть, но принцессы пока желание на брак не изъявляли.

— И на когда запланированы смотрины во дворце? — спросила я у Ирмы позевывая.

— На завтра, деточка моя любая. На завтра!..

Несмотря на обильное количество странностей и волнений, произошедших со мной за сегодняшний день, а может, как раз благодаря им, спала я как убитая. Без сновидений и не просыпаясь до самого утра.

Спала бы и дальше, но меня разбудила вошедшая в спальню Ирма.

«Она так и шастает туда-сюда постоянно? Без стука и предупреждения? Надо эту практику прекращать, — недовольно подумала я и поморщилась, — сказать, чтобы повесили мне на дверь комнаты изнутри засов.»

Замок у нас немаленький. Народу проживает немерено. И за то, что у всех здешних обитателей в отношении меня благие намерения, никто не поручится.

Я потянулась на широкой кровати и посмотрела на няню.

Та поставила на низкий столик стакан воды с лимоном и пошла отвешивать шторы с огромных окон. В комнату тут же ворвались яркие солнечные лучи и разбудили меня окончательно.

Я пью воду натощак? Отличная привычка. В своем мире тоже всегда хотела себя приучить, но там у меня не было служанки, которая приносила бы мне воду в постель. Я сделала глоток и осмотрела свою комнату.

Комната занимала верхний этаж одной из башен. Была просторной и уютной. Но как таковой именно роскоши в ней было немного. Стены обиты тканью или вышитыми коврами. На мраморном полу тоже ковры только с длинным ворсом. Камин даже и белая шкура перед ним. Непрактично, однако же вон, лежит и не запачкалась. Возле стены моя кровать с прозрачным балдахином, рядом стеклянный столик. Напротив дубовый комод с зеркалом, уставленный косметикой и духами. Вообще, зеркал в комнате было несколько. И маленькие и в полный рост. Одну стену полностью занимали пузатые шкафы с одеждой и украшениями. Окон много, все от пола до потолка. Хорошо бы еще балкон, впрочем, комната мне нравилась и без балкона.

— Не хочу вас торопить, госпожа. Но позвольте напомнить, что на сегодняшний день очень много планов. Вы уже как час назад должны были завтракать с господином ВиктОром, вашим дядей. Это он отправил меня узнать все ли с вами в порядке.

Завтракать с неприятным родственником ужасно не хотелось. Он своей кислой рожей испортит мне весь аппетит.

— А нельзя ли отговориться, что мне нездоровиться и позавтракать у себя в комнате? — как бы невзначай поинтересовалась у Ирмы, пока та доставала и расправляла на вешалке мой сегодняшний наряд.

Ирма поджала губы и бросила на меня неодобрительный взгляд.

— Нет, госпожа, так нельзя. Тем более вы и сами упреждали меня, что о вашем плохом самочувствии не стоит распространяться. А теперь хотите пустить волну слухов? Мистер и так вами не доволен. Всё из-за ребяческой выходки и покупки «неудачного», как он выразился, раба. Шипит и раздражителен сверх меры. А причину все понимают… на поверхности…

Я вздохнула. Да уж. Приятно быть богатой наследницей, но даже у них жизнь состоит не из одних лишь радостей. Ничего не поделаешь. Есть свои ритуалы и их надо соблюдать.

— Хорошо. Помоги мне одеться, и я пойду завтракать. А на прием к королю нам когда? Вечером? Туда тоже несколько часов сборов? У меня хоть платье приличное есть?

— Госпожа. Вы опять меня пугаете. Для этого случая наряд был пошит особо. Кроила самая дорогая столичная модистка из лучшей парчи и тончайшего шелка. Его привезли несколько дней назад и вы были в восторге.

— В восторге? — ну хоть это радует. Хотя кто знает, какой вкус был у меня на тряпки ранее, может, и не ахти. Ну да ладно, уж как есть. ­ — А да, припоминаю… Спасибо Ирма.

Я бросила последний взгляд в зеркало и направилась в малую столовую, где по словам Ирмы, меня ждал завтрак и дядя Виктор.

Дядя, судя по количеству пустых тарелок, стоящих перед ним, уже позавтракал и сейчас попивал кофе, проглядывая местную газету. При виде меня он отложил ее в сторону, поднялся и улыбнулся одними губами.

— Доброе утро, Тати. Ты сегодня припозднилась. Как самочувствие? Лекаря приглашать?