Тайная избранница дракона. Академия Пустынного Огня (СИ) - Фабер Майя - Страница 16

Это было… невероятно.

Конечно, я уже летала сама. Знала, каково это — чувствовать ветер в крыльях, ощущать пустоту под ногами, видеть, как мир становится меньше.

Но сидеть на драконе — совершенно другое.

Это не просто полет — это чужая сила, которую ты ощущаешь каждой клеточкой тела. Каждое движение крыльев отзывается вибрацией в теле, каждое изменение направления — легким наклоном его корпуса. Я чувствовала его, а он, казалось, чувствовал меня.

Подо мной был живой зверь. Мощный, огромный и непредсказуемый. Он мог сбросить меня в любой момент, но не делал этого. Он доверял мне. Позволял быть здесь. А я… я чувствовала себя его частью.

Нет, это было больше, чем просто доверие. Его высшая степень. Драконы слишком горды, слишком самовлюбленны. Они не посадят на себя кого попало. Да что там — большинство сочло бы даже подобную мысль оскорбительной.

То, что происходило со мной сейчас, было особенным подарком с его стороны.

Академия осталась внизу, ее каменные крыши и узкие переходы слились в единую паутину. Магическая пустыня с высоты выглядела бескрайней. Вдалеке на горизонте вспыхивали искры.

Зрелище увлекло меня так сильно, что я не заметила, когда перестала держаться достаточно крепко. Даже попыталась приподняться от нетерпения и любопытства. Опомнившись, я снова вцепилась в шипы, и мне почудилось, что дракон издал звук, очень похожий на смех.

Эштон сделал еще несколько кругов над академией, не торопясь опускаться. Позволял мне насмотреться. Ведь сама я еще не скоро рискну подняться в воздух в этом месте. До третьего курса не разрешат. Уж точно не ночью.

Только когда ветер начал становиться холоднее, мы вновь вернулись на крышу — туда же, откуда и улетели. Меня заполнило сожаление. Но когда лапы дракона коснулись каменного пола, Эштон чуть склонил шею, давая мне понять, что пора.

Я медленно слезла, почти не ощущая ног.

Передо мной все так же стоял дракон. Его золотые глаза мерцали, отражая звезды. Взгляд был мягким и теплым. Как будто родным.

Я слабовольно подумала, что бы такого предложить ему — обменять на второй полет. Но Эштон словно прочитал мои мысли и не дал ни заговорить, ни снова забраться к нему на спину. Я моргнула, а передо мной уже стоял невероятно довольный собой парень.

Ветер играл в его волосах, небрежно растрепанных после оборота. Глаза все еще сияли огнем, а на губах играла улыбка.

Мы стояли в нескольких шагах друг от друга. Расстояние, что требовалось зверю для смены ипостаси, теперь будто разделило нас.

Я молчала. Эштон тоже.

Не отрывала взгляда от его глаз, и не сразу поняла, что они приближались.

Эштон не шел — подкрадывался. Словно хищник, такой притягательный и завораживающий, что до последнего мгновения кажется совершенно не опасным. Его движения были медленными, почти ленивыми, но даже в человеческой ипостаси в них ощущалась скрытая сила, сдерживаемая только волей.

Плавно, мягко, уверенно — он шел ко мне, а я все не могла отвести взгляд.

Пока расстояние между нами опасно не сократилось. Любой жертве давно стоило бы сбежать.

Его глаза не просто смотрели — они прожигали, изучали, ласкали. В их глубине плескалось что-то большее, чем просто интерес. Жаркое, требовательное, но все же сдерживаемое.

Я не сделала ни шага назад.

Когда его руки коснулись моих плеч, я ощутила тепло, почти обжигающее, но не пугающее. Оно проникало под кожу. Окутывало, заставляя забыть об оставшихся сантиметрах между нами. Когда Эштон наклонился чуть ниже, я ощутила его дыхание на своем лице.

И потянулась к нему.

Это было так… правильно.

Его тепло, его близость — все казалось необходимым, словно воздух, которым я дышала. Как будто этот момент должен был наступить. Как будто я ждала его всегда.

Ещё мгновение — и я бы закрыла глаза, растворившись в этой близости, в жаре прикосновений.

Но что-то внутри меня дрогнуло. Резануло по левому запястью. Глаза распахнулись — я словно увидела собственную метку, о которой успела совершенно забыть.

Меня охватил ужас. Ровно на секунду, пока я не вспомнила утро. Эштона с закатанными рукавами — и никаких проклятых отметин на его руках.

Значит, я ничем не рискую! Я могу… мой первый поцелуй…

Но момент был упущен. Эштон почувствовал изменения. Его пальцы разжались, а сам он отступил на два шага и остановился. Расстояние чудилось мне неодолимой пропастью, а тишина звенела.

Что я наделала? Я все испортила!

Моя грудь вздымалась в такт дыханию Эштона. Слишком часто. Слишком быстро.

Я чувствовала досаду, разочарование, почти физическую боль, и отчего-то была уверена, что Эштон испытывал то же самое.

Я видела это по его лицу.

Нет, он не показывал разочарования, но и не пытался приблизиться снова. Просто смотрел и словно хотел понять, что сделал не так. Объяснения застряли у меня в горле. Сейчас в них не было смысла, потому что они уже ничего не вернут.

Утро настало незаметно. Я проснулась с помятой запиской в руке: долго рассматривала ее, пытаясь разгадать шифр, хотя сразу было понятно, что без ключа не обойтись. Если тот и существовал, то искать его следовало где-то в недрах магическо-технической службы. Как же тяжело ждать, когда я туда попаду!

Я не нашла ничего лучше, чем спрятать записку под шкафом. У меня не было тайников получше, но, с другой стороны, кто станет там что-либо искать?

Когда я вошла в столовую, та оказалась неожиданно полна девчонок. Все столы были заняты, адептки сбились в группы и негромко переговаривались. В воздухе витало возбуждение, словно все находились в предвкушении чего-то большого. Лица подозрительно довольные, будто все получили приглашение на бал в императорском дворце.

Я удивилась. Сегодня был второй выходной, и я рассчитывала, что большинство останется поваляться в кроватях до обеда. Да и вообще с самого утра столовая пустовала даже в учебные дни: многие жертвовали завтраком во имя последнего сна.

А тут — полный зал.

Причем адептки явно подготовились заранее. Не просто пришли позавтракать, а нарядились. Распаковали самые дорогие наряды и украшения. В другом месте я не нашла бы в этом ничего необычного — обычно так и поступали, если нескольким соседям приходилось собраться вместе. Каждый пытался доказать, что его семья богаче, знатнее и важнее.

Но здесь? Перед кем парад?

Я нахмурилась. Слишком очевидным был ответ, который тут же всплыл в голове. Стараться здесь могли, чтобы привлечь внимание лучших драконов. Дилана и его Призраков, разумеется?

Меня пробрало нехорошее предчувствие. Здесь происходило нечто, что я упустила. Вероятно, новость распространили заранее, просто до меня она не дошла. Я же так и не начала общаться с одногруппницами. Не попыталась завести подруг. На лекциях я вежливо улыбалась соседям по лавке, а потом внимательно слушала магистра Унсури.

Раньше я не считала это проблемой, но теперь поняла, что позицию придется пересмотреть. Хотя бы ради того, чтобы сплетни доходили до меня чуть раньше, чем никогда. Иначе я подвергаю себя лишней опасности.

Оглядывая зал, я заметила Лию. Она сидела в углу одна и молча ела. Не участвовала в общих разговорах, не пыталась подслушать и не выглядела так, будто ее хоть немного волнует происходящее. Вокруг нее словно существовала невидимая граница, которую никто не пересекал.

Я заколебалась.

Часть меня хотела подойти, поздороваться, заговорить. Узнать, что с ней произошло.

Но воспоминание о нашей последней встрече остановило меня. О ее холодном равнодушном взгляде. Ее словах.

«Не лезь в мои дела».

Да, мне и впрямь нужно перестать спасать мир. Может, с Лией что-то и произошло, но она ясно дала понять — моя помощь не нужна. Зачем предоставлять ей повод повторить это при всей толпе, которая только и ждет новой сплетни?

Мне вновь стало обидно, и я развернулась, собираясь уйти. Что бы здесь ни происходило, оно и к лучшему, что меня не позвали и не посчитали. Я предпочту остаться незаметной.