Не тот год (СИ) - Баковец Михаил - Страница 36

Обернувшись назад, я мало что увидел. Вроде как блестели отблески небольшого пожара. Или даже пары небольших костров. А вот электричества, генерируемого переносным бензоагрегатом, не наблюдалось и в помине. Как и какого-то движения там, где ещё пять минут назад ходили и спали солдаты целой роты.

Любопытство оказалось сильнее, и я развернулся и пошёл обратно. Уже через десять метров чуть не споткнулся о какую-то всю измятую железку размером с головку от двигателя «Беларус». А через ещё два увидел стоящий немецкий сапог с ровно срезанной ногой, выглядывающей из голенища сантиметров на пять. И таким «мусором» была усыпана вся моя дорога.

Если поначалу я думал, что увижу живых, пусть раненых и контуженых, то дойдя до того места, где начинался охранный периметр, понял, что зря это делал. Местность представляла из себя едва ли не лунную. Словно здесь «сушки» скинули несколько ФАБ-1000 с УМПК, потом шлифанули десятком обычных «соток» и под самый конец сюда же отстрелялся «Ураган» полной пачкой. От мортир осталось кошмарно раскуроченное шасси без гусениц и с неполным комплектом катков. Заряжающие машины сохранились чуть-чуть получше, но и они восстановлению не подлежат. Я аж сам себя зауважал. Пара дней подготовки — и даже в Берлине теперь об этом узнают, станут рвать и метать. Возможно, поменяют какие-то планы, кинут силы на поиск диверсантов вместо наступления, прищучат поляков, этих европейских гиен, которые и в двадцать первом веке свою суть не поменяли.

— А если в самом деле зачаровать несколько «соток», которые потом наши лётчики вывалят на головы фашистам? — сказал я, смотря на окружающий бедлам. — Это же писец, что выйдет. Любой крупный мост разнесёт в клочья, перепашет любую дорогу, сметёт целую колонну. Чёрт, а если самому попробовать прикопать пару маленьких бомб на дороге и как-то подорвать? А если зачаровать зажигательную бомбу, чтобы температура выросла на несколько тысяч градусов? Или не вырастет?

В голове тут же завьюжили мысли на тему дальнейших диверсий в тылу оккупантов. Я чуть не забыл, где нахожусь. И только появление вдалеке блеска автомобильных фар вернуло меня к действительности и заставило торопливо рвануть прочь. Не хотелось встречаться с немцами, спешащими со всех окрестностей к месту базирования «Карлов».

Уже возле велосипеда мне в голову пришла очередная мысль:

«Интересно, я первый русский, кто в этой войне перешёл государственную границу и нанёс огромный урон гитлеровцам или были и другие, чьи имена история просто не сохранила?».

За окном уже горизонт окрасился едва заметной светлой полосой, знаменующей о приближении рассвета, а он только лёг отдохнуть. Да и лёг ли? Скорее прилёг, разувшись, сняв френч и ослабив поясной ремень. В кабинете стояла кушетка специально для таких случаев. До начала войны ей находилась работа в лучшем случае несколько раз в месяц. Сейчас же он уже чуть более чем за неделю пятый раз пристраивает на ней голову.

Несмотря на усталость, сон не шёл. Сознание проваливалось в дрёму, где тотчас начинали приходить смутные и незапоминающиеся тревожные образы, после чего он вновь просыпался. Намучившись, он поднялся, дошёл до стола, достал пачку папирос и спичку. Закурить не успел, услышав тихий шум за дверью.

— Александр Николаевич! — громко произнёс Сталин. — Что там у тебя?

Вместо секретаря дверь в кабинет открыл Берия.

— Иосиф Виссарионович, а я боялся, что ты спишь, — произнёс он прямо с порога. Подмышкой он прижимал пухлую папку, в которой всегда приносил документы, связанные с пришельцем из будущего. Сегодня сияющее лицо наркома сообщало, что сведения в этой папке представляют наибольший интерес из всех ранее добытых, который ещё и крайне позитивный.

— Сплю… поспишь тут, — совсем по-старчески проворчал хозяин кабинета и указал на стулья гость. — Присаживайся, Лаврентий. И начинай рассказывать, что там у тебя.

— Вчера в каталоге на телефоне Карацупы нашли новую папку с книгами. Да ещё какими! — немолодой нарком и руководитель самого жёсткого народного комиссариата страны вёл себя не хуже студента, который вытянул счастливый билет на экзамене, который только один и знал из всей пачки. — Два десятка справочников и энциклопедий по технике и вооружению. И это пока только часть того, что смогли увидеть. Начало одной книги сфотографировали и проявили. Вот они.

Во время своей речи Берия размотал завязки на папке, открыл её и достал тонкую стопку прошнурованных крупных фотографий.

На самом первом фото были напечатаны изображения нескольких танков, стоящий в ряд небольшим уступом. БТ-7 и Т-34 Сталин узнал с полувзгляда. Другие три оказались незнакомыми. И если один из троицы напоминал корпусом обычную «тридцатьчетвёрку». То другие две машины глава государства никогда не видел. Над изображением крупными буквами было напечатано: Энциклопедия танков СССР во Второй мировой войне со справочными материалами.

— В этой книге всё про танки. Наши танки, Иосиф Виссарионович. С рисунками, историей, описанием и даже чертежами и схемами.

— Насколько подробными? — вмиг оживился Сталин. И было с чего! Танки были его любым детищем. Он лично курировал всю танковую программу в стране.

— Увы, — пожал плечами Берия, — там их едва ли половина от необходимых. Но полагаю, что даже этого будет достаточно, чтобы подстегнуть работу наших конструкторов и поставить на место танкистов из приёмки, которые сами не знают чего хотят.

— Ошибки в книге могут быть? — с лёгким сомнением в голосе спросил Сталин.

— Я отправил все чертежи по нашим последним БТ, которые сняли с телефона. Час назад пришло подтверждение, что ни в одной схеме нет изменений и поправок, — чётко ответил ему нарком.

— Это хорошо, — чуть протяжно сказал Сталин. И повторил. — Очень хорошо. Ты успел ознакомиться с этой книгой?

— Лишь поверхностно. Времени у меня было мало.

— С какими мы выиграем войну? Тэ тридцать четыре восемьдесят пять, как пишут фантасты из будущего? — тут хозяин кремлёвского кабинета позволил себе слабую усмешку в усы. — Или с тэ сорок четыре?

Берия вернул ему усмешку:

— С тэ пятьдесят четыре, Иосиф Виссарионович. И с ИС три. По мнению специалиста, который видел вот эти фотографии со схемами, не позднее чем через два года наша промышленность сможет поставить на поток производство данных танков.

Напряжение последних дней вождь народов решил скинуть вот такой простой шуткой, намекая на вычитанное из художественных книг, которыми увлекался — или просто коллекционировал — пришелец из будущего, чьи следы потерялись в захваченной немцами Брестской крепости.

— Только наша?

— М-м… возможно, я поспешил с таким утверждением, — мигом понял вопрос нарком, — Без подходящих станков работы затянутся минимум на полгода. Например, придётся расширять погон башни до тысячи восьмисот. Имеющиеся станки позволяют увеличить только до тысяча шестьсот. И то лишь на единственном заводе в стране. Самостоятельно строить новые у нас займёт немало времени. Чтобы ускорить создание новейших танков нам придётся обращаться к союзникам. В первую очередь к американцам. Англичане несмотря на все свои заверения в дружбе и улыбки нам такой подарок не сделают. А вот США за золото легко пойдут навстречу. Особенно, если аккуратно отодвинуть в сторону антикоммунистов и продвинуть вперёд сочувствующих нам. Тем более что благодаря данным из прибора мы знаем многие имена таких личностей. Фитин уже получил эту информацию и начал работать в данном направлении.

— Это очень хорошо, — кивнул Сталин и тут же задал новый вопрос. — А как улучшить нашу тяжёлую промышленность и создать новый парк станков, этого в приборе из будущего случайно нет?

— Пока не нашли, товарищ Сталин.

ГЛАВА 17

— Стой!

Чужой окрик прозвучал для меня неожиданно. Я едва не полетел с велосипеда.

Первым рефлексом было желание выхватить пистолет и отстреляться на звук. К счастью, успел его сдержать. А то ведь кричать мог один, а держать на прицеле другой. А то и несколько. Почему сразу на прицеле? Так время такое, что обычный человек не станет никому так грозно и предупреждающе вопить об остановке. То, что окрик прозвучал на русском ничего не говорило. Сейчас неприятности можно ожидать и от дезертира, и от бандита, и от полицая, а не только от немцев.