Чудесные рисунки боярышни-актрисы (СИ) - Мельницкая Василиса - Страница 27

Владимир прекрасно понимал, что фамильярничает Красибор не потому, что глуп, и даже не из ребяческого желания позлить «инспектора», а потому, как демонстрирует приятельские отношения с Кощеем. Впрочем, и желание позлить тоже имелось.

Кощей заигрывания Красибора проигнорировал. Представился, обменялся с Владимиром рукопожатием, предложил присесть.

— Великий Князь желает быть уверенным в том, что передача сил наследнице состоится, как положено по закону, — сказал Владимир. — Так же я отвечаю за безопасность хранительницы. Она здесь впервые, и…

— Это лишнее, — перебил его Кощей. — Хранительница под защитой Лукоморья. Никто в здравом уме даже не подумает о том, чтобы причинить ей вред.

— А в не здравом? — полюбопытствовал Владимир.

— Даже если так, ей ничто не грозит. Но, позвольте, при чем тут я? — Кощей позволил себе улыбку. — Как получить наследство, вам Красибор расскажет. — Он уставился на заерзавшего Красибора. — Ведь так?

— Я уже, в общих чертах, — ответил тот. — Любомира отдыхает с дороги, осматривается. Я ей город покажу, окрестности. День передачи силы назначим, прием будет, в моем доме. Силантий Маркович, вы приглашены.

Кощей едва заметно поморщился.

— Так мне сказали, вы тут за порядок отвечаете, — сказал Владимир. — Вроде местного городового. Это так?

Кощей склонил голову в знак согласия.

— Мне поручено разобраться, почему в Лукоморье девушки пропадают. У вас тут маньяк завелся или упырь?

— Я же говорил, что отчет заметят.

Кощей обратился к Красибору, и вроде как упрекнул его в чем-то. Красибор повел шеей. Владимир, внимательно наблюдавший за его реакцией на слово «упырь», вынужден был признать, что ничего-то на лице Красибора не дрогнуло.

— А еще матушка Владимира Николаевича пропала, — сказал Красибор, вроде как вспомнив сей факт. — Утром ушла из дома в неизвестном направлении. И пропала.

— В известном, — возразил Владимир. — Родственников она пошла навещать. Но я не знаю, кто они. И где живут.

— А родственники у нас… — Кощей посмотрел на него вопросительно.

— Вилы, — охотно подсказал Владимир.

Тяжелый взгляд, коим Кощей одарил Красибора, Владимиру не понравился.

— Так вы хотите матушку отыскать? — поинтересовался Кощей. — Могу выделить сотрудника.

Владимир представил, как по матушкиному следу идет волкодлак. И в голове так ясно прозвучали слова, что матушка Владимиру скажет, когда узнает о поисках…

— Нет, пожалуй, — отказался Владимир. — Если к вечеру не вернется, тогда.

— Зря. — Кощей откинулся на спинку стула. — Лучше искать по свежим следам. А женщины, что пропали… Понимаете, Владимир Николаевич, кроме заявлений о пропаже, ничего нет. Ни тел, ни следов преступлений. Ни-че-го. Отчет я составлял. Я же обратил внимание на то, что пропавших становится больше.

— Но какие-то версии у вас есть? — спросил Владимир.

— На Горыныча грешат. — Кощей повел плечом. — Но мне ему предъявить нечего.

— А вы знаете, я, пожалуй, пойду. — Красибор резво поднялся. — Столько дел! Столько дел! Запамятовал, что после обеда у меня встреча, а теперь ее перенести надо, ведь Любомира прогулку в город отложила. Силантий Маркович, вы провожатого инспектору выделите?

— Я и сам не заблужусь, — сказал Владимир.

— Лично провожу, — пообещал Кощей. И добавил с явным облегчением, когда Красибор удалился: — Наконец-то!

— Могли бы и предупредить, — заметил Владимир.

— Зачем? — удивился Кощей. — Вам было бы тяжелее притворяться, что мы незнакомы. Рисунок, к слову, не догадались прихватить?

— Мира не успела, времени не было.

— Тогда, как договаривались. Видеться нам будет проще, все же общее расследование.

— И что? Правда, никаких версий? — спросил Владимир. — Кроме Горыныча. Кстати, кто он такой?

— Они. — Кощей встал, выглянул в коридор и попросил кого-то принести в кабинет чаю. — Как это чудо природы на свет появилось, точно не знаю. Есть версия, что одна из хранительниц очень хотела завести в Лукоморье дракона. Но что-то пошло не так.

Владимир подумал, что с этого и начинаются многие беды. Когда что-то идет не так.

— То ли яйцо ей бракованное подсунули. То ли ведовство не так сработало. Но появился дракон с тремя головами. Шеи тоже три. А туловище одно. Но это еще не все.

Владимир слушал внимательно. Мелькнула мысль, знает ли о драконе с тремя головами отец. И показалось, что нет. Иначе…

— Он еще и оборачиваться умеет, — продолжил Кощей. — В человека. Вернее, в трех.

— В человека о трех головах? — уточнил Владимир.

— Нет, тут всего поровну. Их трое. Близнецы.

Владимир поскреб шею. Зудела. Эдак у него и почесуха начнется, от таких-то поворотов.

— Прошу прощения, а где он… они живут? — полюбопытствовал Владимир.

— Да тут же, в Лукоморье.

— Но ведь они… он… большой? Если дракон. Чем он питается? Как он вас всех тут до сих пор не сожрал?

— Большой? — переспросил Кощей. — Нет, что вы. Он маленький. Для дракона. Живут они в горах. Там огнем плеваться безопаснее, где камни. Едят, как три обычных мужика. И не людей, разумеется.

— Тогда зачем им девушки?

— Так… для утех. — Кощей повел плечом. — Плотских. Ну, и по хозяйству чтоб помогали. Наверное.

— И почему вы не можете проверить, там ли пропавшие?

— Полагаете, вторгнуться в жилище трехглавого дракона-отшельника на основании сплетен, хорошая идея?

— Ни за что не поверю, что вы не можете проникнуть туда так, чтобы дракон вас не заметил, — парировал Владимир.

— И правильно делаете, — буркнул Кощей. — Владимир Николаевич, вы же не дурак, я это сразу понял. Так отчего не те вопросы задаете?

Не те вопросы? Владимир призадумался. И ведь Кощей не утверждал, что верит в версию похищения женщин Горынычем. Не означает ли это обратное, что верит он в его невиновность? Или знает наверняка. И он, Владимир, должен догадаться…

— Красибор, часом не упырь? — брякнул Владимир, так как играть в угадайку ему не хотелось. — Я его совершенно не чувствую. Думал, что защита, но, если он не живой… Как его у смерти выкупили? Что за ритуал? Не слышали?

— Не слышал, а знаю точно. — Кощей качнул головой. — Упырь. Умеете же, когда захотите.

Оценку собственных умственных способностей Владимир пропустил мимо ушей.

— Может, вы знаете и то, кто ритуал провел? — спросил он.

— Знаю, — спокойно ответил Кощей. — Я.

Глава двадцать девятая, в которой Владимир находит преступника и теряет время

Владимир молчал. Кощей — тоже. Вернее, он говорил, но ментально. Владимир прекрасно ощущал его спокойствие с изрядной долей обреченности. Любопытство. И, пожалуй, искренность.

Чистые эмоции или наведенные? У Владимира не было ни малейшего желания проверять. Зато захотелось вернуться в Москву, прихватив с собой Миру. Ей в этом гадюшнике делать нечего.

Интересно, эта мысль его или навязанная?

— Ну и? — Владимир первым прервал игру в молчанку. — Чего вы ждете, Силантий Маркович? Ответной реплики? Рассказывайте уже, если начали.

— Пытаюсь понять, что вы хотите услышать, — усмехнулся Кощей. — Как я посмел или зачем это сделал.

— Вот и рассказывайте, посмели или сделали.

Владимир не злился, но раздражение испытывал. Никогда-то он не понимал этих словесных игр. А ведь пришлось овладеть сим искусством, без этого ни с одним купцом по рукам не ударить. Но дипломата из Владимира не вышло бы, однозначно.

— Анастасия плохо справлялась с обязанностями хранительницы Лукоморья. — Кощей замолчал, так как в кабинет принесли чай: два стакана в серебряных подстаканниках, сахарница, печенье в вазочке. И продолжил, едва они с Владимиром вновь остались наедине: — Причиной тому было то, как она поступила со старшей сестрой, с Велимирой. Лукоморье ей этого не простило. По сути, Анастасия была тем же сосудом для хранения силы, что и Красибор. Та сила ей подчинялась, но неохотно. И детей ее поразило не проклятие, а наказание.