Чудесные рисунки боярышни-актрисы (СИ) - Мельницкая Василиса - Страница 24

Это Владимир сам додумывал. Оскар же рассказывал, как младшая сестра уехала в столицу, устраивать судьбу. Как нашла жениха, как привезла его в Лукоморье, знакомиться с семьей. Как подставила сестру, воспользовавшись сходством.

Велимира влюбилась, ей ответили взаимностью, считая Анастасией. И даже если Илья Орлов Анастасии подыгрывал, желая увезти жену из рода Загорских в Москву, сейчас уже поздно искать виноватых.

Анастасия мастерски разыграла обиду. Велимира же, влюбленная по-настоящему или очарованная ведовством, но отказаться от жениха не хотела. И за мужа отдала сестре Лукоморье.

Дочку свою, Добромиру, Велимира привезла в родные края втайне от мужа. И по просьбе сестры. Та уже понимала, что передать Лукоморье собственным наследникам не получится. Проклятие то или нет, но у Анастасии рождались мальчики, и все умирали в младенчестве.

— Деда говорит, Бориса, отца Красибора, Анастасия у смерти выкупила, — сказал Оскар. — И самого Красибора тоже.

Час от часу не легче! Очередное чудо? Или, что вероятнее, черное ведовство. Не сродни ли тому, каким жена отца воспользоваться хотела? К слову, Красибор иную версию поведал. Но оно и понятно, не чернить же ему память о родной бабушке.

— Такое возможно? — спросил Владимир.

— Все возможно, коли сильно захотеть, — не по-детски серьезно ответил Оскар. — Особенно туточки, в Лукоморье.

И самое время спросить о Красиборе, но Мира решила иначе.

— Оскар, тебе не было страшно? Отправиться так далеко, в чужой город, к чужим людям, положившись на помощь богов…

— Тю! — удивился тот. — Так интересно же! Когда деда мне наследную силу передаст, я от дуба уже и не отойду. С Буяна, то есть. самое время мир посмотреть. И дядька Кощей помог, рассказал… о городе.

Значит, все же Кощей Добромиру навещал?

Владимир вдруг почувствовал присутствие постороннего… человека ли? Он вышел из леса. С виду — человек. Но…

— Оскар, ты говорил, что лес местных не пропустит, — сказал Владимир, не сводя взгляда с незнакомца.

— Так это дядька Кощей, — ответил Оскар. — Мы его и ждали.

Ага, только Мире и Владимиру об этом сказать забыли.

Глава двадцать пятая, в которой Любомира находит союзника

Котик мертвой хваткой вцепился в ткань платья, царапая коготками кожу. И не потому, что боялся, нет. Он не хотел идти с рук. Урчал, как мотор ведомобиля, и требовал ласки.

Вот Оскар, сидя на коленях, когтей не выпускал. Воспитанный. А этот дикий. Но Мира его уже любила.

Она любила всё и всех: место это волшебное, Вольку, всех котов, воспитанных и диких. И даже незнакомца, появившегося столь неожиданно.

Кощей? В сказках он — старик, худой и страшный. А этот… тоже не молод. И, возможно, даже стар, если судить по взгляду. Так смотрят люди, умудренные опытом. Но внешне — обычный мужчина, чуть старше Владимира. Симпатичный, и волосы темные, длинные, собраны на затылке в «хвостик». Одежда простая — не крестьянская, но и не княжеская. Так одеваются охотники или лесники: сапоги, штаны кожаные, куртка.

Владимир смотрел на Кощея насторожено, а Мире он сразу понравился. Она не понимала, чем именно, но ощущение от него шло какое-то правильное. Хотя, если сказки вспомнить…

Кощей Мире поклонился.

— Рад приветствовать хранительницу, — произнес он бархатистым голосом. И добавил, взглянув на Владимира: — И ее спутника. Позвольте представиться, Силантий Маркович Волков.

— Любомира. — Она встала и протянула ему руку, и он осторожно ее пожал. — А как же… Кощей?

— Или так, — согласился он. — Так местным проще. А я привык.

Владимир, представившись в свою очередь, спросил:

— Так вы не Кощей? В смысле, не тот самый?

— Не бог, если вы об этом. И не его сын. Должность у меня такая. — Кощей улыбнулся. — Страж границы.

— А Баюн…

— Он привратник. Баюн за порядком следит, по обе стороны границы. А я границу охраняю. От нежити, так вам будет понятнее.

— Силантий Маркович…

— Силантий. — Он перебил Миру. — Или Кощей, если хотите.

— Силантий, — выбрала она. — Что такое «не знаю что»? Подскажете?

— А, Анастасия со своими условиями, — вздохнул Кощей. — Если придираться к формулировкам, то «туда, не знаю куда» вы уже пришли. И «то, не знаю, что» нашли, хоть вы этого еще и не понимаете. Но Красибор будет требовать иного. По канону это невидимый слуга, исполняющий любое желание.

— И что же делать…

Кощей развел руками.

— Я должна догадаться сама? — уточнила Мира.

— А вы уверены, что я помогу вам, а не Красибору? — вкрадчиво поинтересовался Кощей.

— Оскар вам доверяет.

— Вы доверяете Баюну?

— Нет. — Мира задумалась лишь на мгновение. — Я доверяю своему сердцу. Я давно уже не наивная девочка, и…

— Это, безусловно, радует, — усмехнулся Кощей. — Вы присаживайтесь, Любомира. Я надолго вас не задержу. Полагаю, у вас есть ко мне и другие вопросы.

— Вы некромант? — спросил Владимир.

Любомира опять опустилась на камень. Можно подумать, она знает, какие вопросы задавать. Владимир разберется. Он и видит больше, чем она, и понимает.

— Для вас это очевидно, — спокойно ответил Кощей, занимая место подле нее. То, где до этого сидел Владимир. — Я назвался полным именем, открыл свою ауру. Даже если хранительница руководствуется интуицией, вы предпочитаете здравый смысл. И, надеюсь, вы не из тех, кто уверен, что некромантия — зло?

— Любая сила может использоваться и во зло, и во благо, — сказал Владимир. — Мы же все здесь вынуждены принимать на веру.

Если ему и не понравилось, что Кощей сел рядом с Мирой, виду он не подал.

— И это правильно, — согласился Кощей. — Что не принимаете. Я для того и пришел, чтобы дать ответы. Всем, чем смогу, помогу.

— Почему?

Мира подумала, что ей всяко проще. Даже без силы она чувствует это место, и оно отзывается. А Владимир пытается докопаться до сути, и…

Хорошо это или плохо? Им бы думать, как кольцо достать. Действовать надо, а не беседы вести. Хотя… тут, на солнышке, уютно. И рыжий котик Оська вполне с этим согласен.

Оскар же тихонько сидел в сторонке, жадно прислушиваясь к разговору старших.

— Потому что это в моих интересах, — ответил Кощей. — Лукоморье давно без хранительницы. Право слово, и Анастасия плохо справлялась. А у Красибора, и вовсе, другие цели. Если Мировое дерево погибнет, я потеряю привязку к этому миру. И некому будет сдерживать нечисть. Это достаточный аргумент для того, чтобы вы сочли меня помощником, а не врагом?

— То есть, все же, как в сказке? — усмехнулся Владимир. — Смерть на конце иглы, игла в яйце, яйцо в утке, утка в зайце, а заяц в ларце?

— Почти. — Кощей снисходительно улыбнулся. — Смерть моя спрятана на Мировом дереве, охраняют ее стражи стихий. Эту сделку не я заключал, но я согласился с условиями, когда принимал силу.

— От отца? — спросила Мира.

— Нет. От учителя.

Владимир так и стоял, скрестив на груди руки. И Кощея, смотревшего на него снизу вверх, это ничуть не смущало.

— Вы знаете короткий путь до Москвы? Не через избушку. — Владимир задал новый вопрос.

— Знаю, — кивнул Кощей. — Но вам тем путем ходить не след.

— И что же делать? — вновь спросила Мира.

От огорчения, не иначе. Ей уже ответили, что проблемы нужно решать самостоятельно.

— Зачем вам в Москву? — поинтересовался Кощей. — Забыли что?

— Забыли, — подтвердила Мира. — Вернее, не знали. О частице души Лукоморья. Это правда, что она нужна?

— Вы не получили матушкино кольцо? — удивился Кощей. — Странно. Она заверила, что оно точно попадет к вам после ее смерти.

— Это вы сделали дневник артефактом? — оживился Владимир.

— Странно, — повторил Кощей. — Дневник к вам попал, а кольцо — нет?

Мира развела бы руками, в свою очередь, но котик уснул на коленях, и она его придерживала. Поэтому пришлось повести плечом.

— Вдова отца… она говорила что-то о том, что хочет отдать мне часть наследства, — сказала Мира. — Но я отказалась.