Кёгэн. Японский средневековый фарс - Конрад Н. И. - Страница 1

Annotation

Японские средневековые фарсы - кёгэны представляют собой интермедии, короткие одноактные комедии, исполнявшиеся между музыкально- лирическими драмами Но расцвет японского фарса относится к XIV-XV вв., однако записаны комедии были позже. Самая ранняя запись датируется 1578 г., но в основу известного сборника фарсов «Кёгэнки», содержащего 200 пьес, положены ксилографы XVII в. В представленное издание вошел сборник впервые переведенных на русский язык японских фарсов.

ВВЕДЕНИЕ

ДАЙМЁ3

КОЛЧАН И ОБЕЗЬЯНА

ЧЕЛОВЕК-КОНЬ

УДАР В НОС

ОТРАВА

ГУСЬ И ДАЙМЁ

ШАПКА-НЕВИДИМКА

ДВА ДАЙМЁ

ИЗМЕННИК

ХРИЗАНТЕМА

ЛИЧИНА ЧЕРТА

ЖЕНЩИНА, ВЫМАЗАВШАЯСЯ ТУШЬЮ

ЧЕРТОВА ЧЕРЕПИЦА

ПЛАЧУЩАЯ МОНАХИНЯ

ПОДАЯНИЯ НЕ ДАЛИ

МОНАХ РОРЭН

ПОДАЯНИЕ ИЗ МОРСКОЙ КАПУСТЫ

СЛУЧАЙНЫЙ МОНАХ

КОСТИ, КОЖА И ПОСЛУШНИК

ВОДОНОС-ПОСЛУШНИК

ОБЕД И ЯМАБУСИ

МОЛЕНИЕ ОБ ИСЦЕЛЕНИИ ПОЯСНИЦЫ

БОГ ДЗИДЗО ИЗ МЕСТНОСТИ ЯО

ПТИЦЕЛОВ И ЭММА

МЕЧ «НАГАМИЦУ»44

ЗЯТЬ, СПОРЯЩИЙ ИЗ-ЗА ВОДЫ49

ЛИСА ИЗ САДО

УДАР В ГРУДЬ

ВАЯТЕЛЬ БУДД

БОГ НИО55

ССОРА БРАТЬЕВ

ПИРОЖКИ СЪЕЛ

ДУБИНА

ХАРАКИРИ ПРИ ПОМОЩИ СЕРПА

БОГ ДЗИДЗО ИЗ КАВАКАМИ58

ХРАМ ИНАБА

ЗЯТЬ

ЗЯТЬ ПОПУГАЙ

ИГРА СЛЕПЫХ В МЯЧ

Санкити Куросава

КРАТКОЕ ОПИСАНИЕ КОСТЮМОВ

Notes

Кёгэн. Японский средневековый фарс

АКАДЕМИЯ НАУК СССР

ИНСТИТУТ ВОСТОКОВЕДЕНИЯ

ИЗДАТЕЛЬСТВО ВОСТОЧНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

МОСКВА — 1958

Перевод и вступительная статья В. В. ЛОГУНОВОЙ

Ответственный редактор академик Н. И. КОНРАД

ВВЕДЕНИЕ

Японские средневековые фарсы — кёгэны представляют собой интермедии, короткие одноактные комедии, исполнявшиеся между музыкально-лирическими драмами Но. Расцвет японского фарса относится к XIV—XV вв., однако записаны комедии были позже. Самая ранняя запись датируется 1578 г., но в основу известного сборника фарсов «Кёгэнки», содержащего 200 пьес, положены ксилографы XVII в.

По мнению японских исследователей, первые Но и кёгэны появились в более отдаленные времена и ведут происхождение от таких видов народного искусства, как саругаку («веселые игры») и дэнгаку («полевые игры»).

Игры саругаку, включавшие акробатику, фокусы, клоунаду, были хорошо известны еще в X в. Особенно популярны были «сэммин саругаку» — «саругаку черни», содержавшие пародийные и антицерковные элементы. В некоторых комических сценках артист пародировал походку знатного вельможи, изображал простолюдина, впервые оказавшегося в столице, или показывал проделки столичного плута. Случалось, что перед зрителем появлялась монахиня с новорожденным младенцем и просила подаяние на пеленки: монах, который, поддавшись соблазну, продавал вместе со «святыми дарами» свое облачение, а потом, перед службой, не знал, где добыть новое.

Дэнгаку — обрядовые песни и пляски, исполнявшиеся обычно во время посадки риса и сбора урожая. «Полевые игры» бытовали главным образом в крестьянской среде. Постепенно этот вид народного искусства принимал более сложные формы, появлялись профессиональные исполнители дэнгаку.

Увлечение театральными представлениями было всеобщим. В 1096 г. в столице Японии Киото красочные представления дэнгаку, устроенные по случаю очередного религиозного праздника, продолжались несколько месяцев. Пышный праздник стоил так дорого, что многие знатные люди оказались разоренными.

В развитии саругаку и дэнгаку значительную роль сыграли храмы и монастыри, пользовавшиеся огромным влиянием в средневековой Японии. В программу храмовых празднеств издавна, включались небольшие представления религиозного характера. Например, часто разыгрывалась сценка, изображавшая добродетельного человека, преследуемого злым духом; верный сын церкви обращается с молитвой к небу, оно не остается глухим к его мольбам и посылает на помощь добрых богов, которые освобождают мирянина из-под власти дьявола и награждают дарами. Театральные представления привлекали прихожан, поэтому храмы не жалели средств для организации зрелищ.

В XIII в. в Японии существовало много любительских и профессиональных трупп. Лишенные материальных средств, они искали поддержки влиятельных храмов. В XIV в. богатые монастыри уже имели собственные актерские труппы, которые назывались, как и ремесленные цехи, «дза».

Соединение народного театра с церковью вскоре отразилось на искусстве. Комические саругаку, впоследствии получившие название «кёгэн», стали вытесняться средневековой драмой религиозно-мифологического содержания, близкой к западноевропейской мистерии. Исполнение драм отличалось высоким мастерством. За ними закрепилось название «Но», что означает «искусство», «умение». Артисты кёгэнов к исполнению Но не допускались.

Расцвет драмы Но связан с именами артистов Канъами (1333— 1389) и его сына Сэами (1363—1443). Мастерство Канъами, возглавлявшего театральный цех в храме Касуга, было отмечено главой феодального правительства сёгуном Асикага Ёсимицу, после чего труппа Канъами получила доступ на сцену придворного театра. Канъами и Сэами были творцами и теоретиками этого вида драматического искусства. Они обогатили репертуар театра Но новыми пьесами, ввели в него любовно-лирическую тему, многого достигли в синтезе танца, песни и музыки—основных элементов Но. Канъами и Сэами разработали канонические правила движений и жестов артистов, что было очень важно, ибо театр Но условен¹.

Драма Но с ее танцами, песнями, музыкой, масками обогатила японский театр. Репертуар Но включал мифы, сказания, литературные сюжеты.

Имеете с тем буддизм и официальная идеология, прославлявшая феодальный строй, омертвляли пьесы. Драма Но все более отходили от жизни и запросов народа. Из репертуара исчезали пьесы, связанные с такими темами, как рыботорговля, все чаще появлялись в Но образы добродетельных монахов и верных вассалов. Почти во всех пьесах действовали потусторонние силы. Для Но характерно деление на два акта. В первом акте обычно изображалось реальное лицо (прохожий, монах, женщина, воин), во втором оно представало в образе бога или духа умершего человека.

Любой конфликт в драме Но легко разрешался введением в сюжет потусторонней силы; характерам действующих лиц фактически негде было проявиться. Поэтому образы Но схематичны, решение тем однообразно.

Современному японцу далеко не все понятно в Но. Пьесы, содержавшие цитаты и отрывки из самых различных источников, требовали от зрителя хорошего знания старины и классической литературы. Можно предполагать, что драму Но трудно было понять и средневековому зрителю; этим, видимо, объясняется существование так называемых «ай-но кёгэнов» — «промежуточных кёгэнов», представлявших пересказ содержания пьесы либо следующего акта. Ай-но кёгэны обычно ставились в антрактах.

Так, с XIV в. драма и комедия стали жить на одной сцене. Постановка Но не мыслится без интермедий — кёгэнов, а последние, как правило, называются не просто кёгэн, а нокёгэн, что означает кёгэн из театра Но.

Длительное сосуществование отразилось на комедийном жанре. Действие фарса продолжалось 10—15 минут. Декорации отсутствовали, и, если место действия менялось, это обозначалось приемом «митиюки» — «разговора в пути», из которого зритель узнавал, куда отправилось действующее лицо. В кёгэнах, как и в Но, нет массовых сцен, действуют чаще всего два-три персонажа. В кёгэнах иногда употреблялась специфическая для Но терминология при обозначении действующих лиц, экспозиционного монолога, концовок и т. д.

Однако во всем остальном кёгэны представляли противоположность Но. Фарс обращался к жизни, к реальному человеку средневековой Японии, его герои говорили сочным разговорным языком. Конфликт в кёгэнах разрешается всегда реальными средствами, без вмешательства потусторонних сил. Потасовки, беготня, преувеличенная жестикуляция действующих лиц делали кёгэны очень динамичными. Артисты фарса обычно играли без масок.