Стальной наследник. Том 1 (СИ) - "Amazerak" - Страница 2

Я повернулся на спину и открыл глаза. Надо мной стояли трое: один — молодой кучерявый парень с очень тощим вытянутым лицом и непропорционально крупными зубами, остальные трое — постарше. Все они были одеты в какую-то крайне простую одежду тёмных тонов, состоящую из брюк и курток.

Сам же я лежал на серой, шероховатой, мокрой от дождя, поверхности — так называемый асфальт, по которому парень собирался размозжить мою голову. С одной стороны возвышалась старая кирпичная стена, а над головой проплывали рваные тучи. Смеркалось, мир тонул в сумерках. А рядом со мной стояли четыре убийцы, жаждущие отнять вновь обретённую жизнь.

— Серьёзно⁈ — воскликнул кучерявый, увидев, как я открыл глаза. — Ты до сих пор жив? Сколько тебя бить-то нужно?

Он схватил меня за полы плаща, приподнял и припёр к холодной кирпичной стене, ударив об неё затылком:

— Помнишь меня, гадёныш мелкий? Помнишь? Я говорил, что этот день придёт? Ты думал, тебя Орловы вечно оберегать будут? Ни хрена подобного! — парень приблизил ко мне своё тощее лицо и оскалил крупные зубы. — Твоя смерть пришла… сынок предателей короны. Лучше быть бастардом, чем такими вонючими отродьями, как ты и твоя семейка.

Я смотрел в бешеные от злости глаза кучерявого, а в голове моей царил хаос из обрывков чужих воспоминаний. Они путались, и перед мысленным взором мелькала каша из незнакомых образов. Никак не получалось сосредоточиться на нужных вещах, а всё происходящее выглядело каким-то нелепым сном.

Мана из источника бежала по телу неравномерными, хаотичными потоками. Мои руки становились то железными, то каменными, то возвращались в своё естественное обличье. Никак не удавалось стабилизировать состояние, хотя защитная оболочка уже работала.

Кучерявый снова треснул меня головой об стену, а потом — кулаком в живот. Парень тоже имел укреплённый организм, и удар оказался очень тяжёлым. Только вот я почти не почувствовал его и остался стоять у стены вместо того, чтобы свернуться в дугу от боли.

— Тебе это не по силам, ублюдок, — проговорил я.

— Что ты сейчас сказал? Что ты сказал⁈ — взбесился кучерявый и несколько раз яростно двинул мне по лицу и голове.

И в этот момент источник стабилизировался. Кожа стала блестящей, как сталь, и такой же прочной. И кучерявый, увидев изменения, выпустил из рук мой плащ и отступил на шаг. Глаза подонка выражали недоумение. Он не ждал, что паренёк, который минуту назад был фактические мёртв, теперь даже не отшатывается при ударах.

Жаль, не было возможности заранее попрактиковаться с магией в новом теле. Сейчас я вряд ли смог бы быстро создать даже простейшее атакующее заклинание. Однако железные кулаки тоже кое-что стоят.

Кучерявый так и не успел осмыслить происходящее. Я коротким тычком двинул ему внос, схватил за затылок и подбородок и резко крутанул голову вбок. Раздался хруст, и мёртвое тело упало к моим ногам.

Перешагнув труп, я ввернул кулак следующему в солнечное сплетение, отчего противник сложился пополам. Третий выхватил из-за пазухи чёрный прямоугольный предмет. Это было оружие, так называемый пистолет. Воспользоваться им человек не успел, поскольку каменный кулак обрушился ему на голову. Четвёртому я попал в челюсть, и та вылетела из суставов. Удар в грудь сопровождался хрустом сломанных костей.

Тот, у кого был пистолет, лёжа на асфальте, повернулся ко мне. Сухие хлопки огласили пустую улицу. Пули звякнули о мою стальную плоть.

Я прижал ногой руку противника к асфальту. Человек этот был непростым, он тоже имел особую силу (простой смертный не пережил бы удара стального кулака по голове), но когда я треснул ботинком по его запястью, он вскрикнул от боли.

— Кто тебя послал? — я схватил его за куртку. — Кто?

— Пошёл… ты, — прохрипел человек с перекошенным от боли лицом.

— Кто?

Ответа не последовало. Мой кулак с такой силой обрушился на черепную коробку противника, что мозги брызнули по тротуару. Третий, держась за живот, тоже пытался нащупать под курткой оружие. Схватив человека за волосы, я треснул его об асфальт головой, затем ещё и ещё, пока не раздался характерный хруст, и тело не обмякло.

Я поправил плащ, огляделся вокруг. С одной стороны улицы тянулась невысокая кирпичная стена какого-то длинного старого здания с заколоченными окнами, с другой — за кустами торчали скучные бетонные коробки. И постройки, и заросли, и растрескавшаяся дорога тонули в сумерках. Людей здесь не было. Но где-то недалеко шумел город, а сквозь кроны деревьев виднелся свет фонарей. Внутренний голос твердил, что надо поскорее убираться отсюда. Трупы могли создать мне проблемы. Лучше сделать так, чтобы меня рядом с ними никто не видел.

Удивительно, но я начал вспоминать кучерявого урода. Мысли в голове постепенно структурировались. В череде чужих мыслей и образов стал вычленяться событий ряд. Избивавший меня парень учился в той же гимназии, что и я, точнее юноша, в тело которого я вселился. Звали кучерявого Василий Юрьев, и был он внебрачным сыном одного из глав великих родов — Юрия Воротынского, то есть ублюдком. В гимназии для одарённых такие, как он, не пользовались уважением, поскольку в большинстве своём там учились аристократы.

Своё имя я тоже вспомнил. Святослав Прозоровский. Я был сыном главы другого великого рода, светлейшего князя Павла Борисовича Прозоровского, которого вместе с его женой и несколькими родственниками казнили тринадцать лет назад, обвинив в государственной измене. Славе Прозорвоскому такое родство тоже не добавляло уважения сверстников, как и слабый организм, не имеющий склонности ни к какой магии.

Но с Василием Юрьевым у Славы как-то особенно не задались отношения. И на дуэли они не могли решить свои разногласия, ведь Юрьев не был дворянином. И вот кучерявый пришёл мстить. Только за что? В голове не всплывало серьёзных конфликтов с ним. Лишь взаимные словесные уколы — не более того. Впрочем, даже это могло привести к смертельным обидам, особенно для ублюдка с ущемлённым самолюбием.

Да и вообще, хоть Славу и не любили из-за поступка его родителей, предавших корону, но и трогать не трогали. Мальчику покровительствовал ещё один великий род — Орловы, ведь их глава после казни Прозоровских стал официальным опекуном единственного наследника опального рода. Только вот завтра мне исполнится восемнадцать, и Орловы перестанут меня защищать. Вася Юрьев, похоже, решил не ждать.

Все эти мысли крутились в голове, пока я шёл к шумной улице. Однако было кое-что, чего вспомнить никак не получалось. Зачем вообще я оказался здесь, на этих улицах? Что искал? Куда шёл? Где мой дом? Кажется, я должен был с кем-то встретиться. Но с кем? Мысли путались.

Я вышел на шумную улицу. Вокруг возвышались одинаковые серые дома, а под ногами была мокрая от недавнего дождя, закатанная в асфальт дорога с блестящими в свете фонарей лужами. Мимо проносились железные коробки, отравляющие воздух вонью моторов — автомобили, как их здесь называли. Прошли пара человек в простецкой, тёмной одежде. Удручающая картина, нечего сказать.

В моём мире тоже имелись самоходные экипажи, но работали они на магии и вид имели куда более приятный и изящный, как и здания. Но это была Москва — провинциальный город, соседствующий с парой аномальных областей. Наверное, поэтому здесь всё выглядело так ужасно.

Я достал из кармана мобильный телефон — небольшую плоскую коробочку, по которой можно позвонить куда угодно. Удобная штука. У этого ещё и экран сенсорный — совсем недавнее изобретение. Пытаясь вспомнить, куда шёл, я пролистал список последних звонков.

И вдруг пришло озарение. Я вспомнил, куда шёл. Ещё вчера Святославу позвонил воевода родовой дружины, и мы договорились пообщаться о чём-то важном в ресторане недалеко от дома. И сегодня парень отправился на встречу. Но на одной из улиц путь ему преградила машина с Юрьевым и компанией. Слава не смог бы сопротивляться четверым сильным бойцам, поскольку обладал всего лишь первым, низшим разрядом класса эфирник. Попытался убежать и, как назло, оказался в безлюдном месте, где парня и нагнали.