Рысюхин, тринадцатый тост был лишним! (СИ) - "Котус" - Страница 12

Видимо, всё он подёргал правильно, поскольку ровно через пятнадцать минут — да, я, подначиваемый дедом, засёк по часам — постучал в дверь кабинета с сообщением, что обед сервирован. Подали салат из сезонных овощей с мягким сыром и апельсинами, тыквенный суп-пюре с грибами и гренками, картофельные крокеты с сыром и зеленью в качестве гарнира к бифштексам с яйцом и на выбор три вида пирожных к чаю или кофе. Плюс тарелки с мясной и овощной нарезкой. Это не я таким гурманом стал, а так было прописано в меню на плотной бумаге, которое принесли вместе с обедом. Многие, кстати, такие вот листочки с собой увозят и потом предъявляют как доказательство того, что были при дворе и хвастаются, чем именно их там кормили. Вот и Ульяна тоже утащила — не для себя, а маму порадовать, потешить её амбиции.

После обеда вышли на короткую прогулку, чтобы не потерять даруемую переменчивой местной погодой возможность. Причём в этот раз на прогулке то и дело приходилось раскланиваться со знакомыми по прошлым приёмам из числа молодёжи, что хоть и несколько утомляло, отвлекая от прогулки, но в то же время позволяло чувствовать себя здесь своими. В общем, как обычно — одно и то же одновременно несёт и досаду, и удовольствие. Но долго гулять не стали — жёны мои запланировали финальную примерку с возможной подгонкой платьев, для чего через горничных вызвали модистку. Смысла в этом я лично не вижу вообще никакого — они же примеряли и подгоняли всё в ателье за сутки до выезда! Неужели думают, что за два дня в пути у них фигуры поменялись? Или что платья сели? Не знаю, но и спорить не буду, нервы дороже. Посижу в кабинете, подумаю, о чём может пойти речь на встречах после бала, на которые намекал секретарь Государя. Оно, конечно — заранее не угадаешь, тем более, что у меня нет фактических данных об испытаниях, которые продолжались после моего отъезда, я даже финального отчёта не видел. Но то, что знаю и видел надо рассортировать в голове и на бумаге, разложить, так сказать, по полочкам, вреда не будет.

Меня, увы, тоже вытащили на примерку, но удалось отбиться «малой кровью», потратив на это безобразие всего полчаса, из них пятнадцать — на то, чтобы отказаться от предлагаемых «улучшений», включая устранение невидимых (и скорее всего не существующих) складок, замену пуговиц или добавление кружев. Отбиться помог достаточно спорный тезис о том, что мне, как инженеру, претит чинить то, что не ломалось — видимо, за счёт неожиданности и перехода в ту область, где модистка вообще не ориентировалась.

Сам бал от прошлогоднего отличался только тем, что я не участвовал в конкурсной программе, а ещё тем, что новые знакомства заводил уже с помощью прошлогодних знакомых. В общем и целом — просто неплохо провели время и завели несколько новых связей, которые может быть даже и пригодятся. Ну, ещё и автографы оставили на двух прошлогодних пластинках, которые принесли и унесли слуги наших прошлогодних знакомых. Опыт, кстати, сказался — удалось растянуть силы на то, чтобы праздновать до трёх часов ночи одиннадцатого сентября.

Остаток субботы, разумеется, отсыпались, потом — гуляли по парку и посёлку, ужинали, обсуждали перипетии бала, а в воскресенье я провожал их, усаживая в поезд Петербург-Киев, с билетами до Могилёва, где жёны собирались посетить своих родителей с отчётом. Благо, что я заранее предупредил своих любимых, что должен буду задержаться на неизвестный срок, а заказ билетов через хозяйственное управление дворца был на редкость простым и удобным.

Проводив жён я вернулся во дворец, и понял, что не представляю, чем мне заняться. Побродил из комнаты в комнату. Разложил было бумаги, но понял, что по четвёртому разу пережёвывать одно и то же — с души воротит. В итоге вызвал слугу и спросил:

— А скажи-ка, братец, как тут с культурным досугом?

— Есть офицерское собрание, если у вас, ваша милость, есть офицерское звание — то можно туда заглянуть. В карты на деньги Государь Император играть запрещает, но господа офицеры на фанты играют, выпивают, опять же, но в меру. Ресторации есть в городе…

— Нет, это всё не то. Накидаться до розовых слонов я и дома в любой момент могу, имея два винокуренных завода-то… Культурно вечер бы провести, понимаешь?

— Если вы про дамочек…

— Тьфу на тебя! У меня две жены, которые только-только уехали! — И, видя, что слуга это аргументом «против» совсем не считает, добавил: — И у одной из них папа — жандармский генерал. Давай что-нибудь пристойное.

— Театр есть, но дворцовый сейчас не работает, труппа на зимние квартиры переехала, будут в Питере выступать. Есть театр в Селе, но там на сегодня билетов уже нет…

Я понял, что набор стандартных вариантов, которые он может придумать «для благородных» закончился, а предлагать развлечения для слуг он не рискнёт, и сейчас зависнет. Решил помочь:

— Библиотека во дворце есть? Не Императорская, она-то точно имеется, а такая, куда гостей пускают?

— Есть, как не быть… — слегка удивлённо ответил дворцовый обитатель.

— Веди туда.

Привёл, минут десять шли. И место назначения мало напоминало обычные библиотеки. Я даже подумал, что меня мой провожатый завёл в чьи-то личные апартаменты, поскольку выглядело помещение, скорее, как ряд гостиных с книжными шкафами. Заодно понял и удивление слуги: те посетители, которых я заметил (и их присутствие убедило меня в том, что это а самом деле гостевая библиотека) все выглядели старше пятидесяти. Если ещё вспомнить, что одарённые, особенно сильные, а таковых, по моему мнению, при дворе большинство, не считая слуг, выглядят сильно моложе своих лет… В начале на меня ещё косились подозрительно, но убедившись, что я не собираюсь ржать в голос над анекдотами из газет или вытворять ещё что-то подобное, перестали обращать внимание. Я понимал, что за вечер прочитать книгу никак не успею, газеты могу полистать и в своих комнатах, так что попросил у служителя библиотеки принести мне свежих военно-технических журналов. Принесли три, из которых один был ни разу не техническим, а второй — военно-морским, но и подшивка журнала «Вестник ГАУ» за полгода меня вполне устроила.

Утро понедельника началось с сюрприза: мне принесли подогнанный под меня мундир со знаками различия инженер-поручика, что сначала изрядно напрягло, но потом рассмотрел басоны поперёк погон, которые показывали, что носитель мундира находится в запасе. Намёк я понял, перенёс на мундир миниатюры наград и переоделся в форму, которая села как бы не лучше, чем мой новый костюм.

Долго ждать не пришлось, пришедший слуга проводил меня до встречи с уже знакомым «одним из секретарей», а уже тот завёл в какой-то зал, где на выставленных столах было разложено разное железо, и на одном из них я увидел нечто странное. Чугунный по виду шар диаметром сантиметров десять, к нему прикручена стальная трубка длиной сантиметров пятнадцать, а на конце трубки — две вставленные крест-накрест пластины шириной около пяти сантиметров. Интересно, что это за музейный экспонат? Древняя попытка сделать оперённый артиллерийский выстрел? Спросил у секретаря, и от его ответа у меня в глазах потемнело:

— Что, неужели не узнаёте? Это же выстрел к новому батальонному миномёту вашей конструкции!

Я услышал звон в ушах и, как уже говорил, в глазах потемнело. Схватился руками за стол, а в голове было только одно: «какая сволочь сотворила ТАКОЕ⁈»

[1] Так и было: на Либаво-Роменской ветке вокзал первого класса (там, где сейчас Минск-Пассажирский), а на Московско-Брестской в урочище Добрые Мысли (где сейчас о. п. Институт Культуры и станция Минск-Товарный) — второго. И те, кто ехали из Москвы в Берлин, например, видели в Минске полутораэтажный полусарайчик, а солидный вокзал был для тех, кто ехал из Риги в Могилёв.

Секретарь подскочил ко мне со словами:

— Юрий Викентьевич, ну, нельзя же быть таким впечатлительным!

Тем временем секундная слабость прошла, в глазах прояснилось, и я даже смог озвучить свой вопрос.