Стажер магического сыска 3 (СИ) - Гладкая Юлия Борисовна - Страница 23

Пришлось идти дальше. Мартыновы так долго не отзывались на стук, что Глеб уже было забеспокоился, что с ними что-то случилось, когда услышал через дверь испуганный шепот Андрея:

— Кто это?

— Буянов. Поесть вам принес. Откроете может? Не сходите с ума.

— Поесть? — даже через дверь было слышно, что Мартынов задыхается от возмущения. — Это вы с ума сошли, господин Буянов, если думаете, что мы примем пищу в доме, где гостей могут потравить, будто крыс!

— Ну не хотите, как хотите. Я не заставляю. Можно с вами хоть побеседовать? Желательно не через дверь?

— Нельзя! Это опасно! Моя Настенька ужасно испугана! Мы не выйдем, пока сюда не прибудет полиция! И не надейтесь!

Глеб услышал в комнате удаляющиеся шаги, плюнул со злости и пошел к спальне Апрельских.

Те, надо отдать им должное, оказались куда вежливее и храбрее (или голоднее) четы Мартыновых. Иван открыл дверь, с каменным лицом выслушал предложение, что отведать консерв, куда лучше чем морить себя голодом. Сухо поблагодарил и взял пару банок. При виде бутылок с вином в его глазах мелькнула хоть какая-то жизнь и за них поблагодарил куда сердечнее. Выходить из комнаты, впрочем, он тоже отказался наотрез.

— Находиться под одной крышей, с отцеубийцей и душегубом! Это позор! Я роняю честь семьи одним этим! Мой отец отрекся бы от меня, если бы узнал. Мы предпочтем уединение, благодарю покорно.

— Ну Роман только намеревался, но отца-то не убил, — начал было рассуждать Глеб, — не думаю, что корректно называть его «отцеубийцей».

Апрельский, видимо, таких «юридических» тонкостей не оценил, так что просто захлопнул дверь у него перед носом.

Пришлось ни с чем возвращаться к Порфирию.

— По виду вашему понятно, как всё прошло, — оскалив зубки хихикнул кот. — Даже подтрунивать над вами грешно. Ладно уж, не печальтесь. Оголодают, сами носики из норки покажут. Не сегодня, так завтра.

— А сейчас что делать прикажете? — спросил Глеб.

— Да ничего, подождем просто.

— Так чего же вы меня стыдили, что я ничего не делаю!

— Чтобы вы не расслаблялись, — кот самодовольно прищурился и прежде чем Глеб успел что-то сказать, оправившись от волны захлестнувшего возмущения, прибавил: — Идите лучше, поищите, есть ли тут у них в доме шахматы. Хоть какой прок с вас будет.

Весь день был потрачен впустую. Никто из обитателей дома не появлялся, предпочтя отсиживаться у себя. Не было также видно, чтобы кто-то пробивался к ним с улицы, сквозь снежные заносы. Уже поздним вечером, проведя многие часы за шахматами и пересказами сюжетов фильмов, Глеб с котом поднялись в свою комнату.

Порфирий запрыгнул на подоконник, подвернул лапы под себя, со вздохом уставился в окно, глядя на снегопад.

— Подведем неутешительные итоги дня, — с ещё более трагичным вздохом сказал он не оборачиваясь. — Отравитель не пойман, а мы всё так же заперты в этой снежной ловушке. Ещё день-другой и все за ножи похватаются, и Апрельская и тихоня Мартынова, все. Помяните моё слово.

Глеб, растянулся на кровати, громко зевнул, представил себе эту картину и не удержался от смешка:

— А также участятся случаи каннибализма и свиную голову на палку воткнут?

— Шутки шутить изволите? — спросил Порфирий. — А вы знаете вообще, что такое «хижинная лихорадка»?

— Что же это?

— А это когда золотоискатели зимой были вынуждены по полгода друг с другом сидеть в маленьких хижинах, не уйти не разминуться. Тот не так посмотрел, этот не то пошутил. Криво посмотрел, громко чихнул. И вот день за днем копится гнев, раздражение и р-раз!

Кот взметнул хвостом.

— Кого-нибудь да прирежут обязательно. Нервишки не выдержат.

— Порфирий Григорьевич, мы заперты в гигантском особняке всего второй день, а вы уже кровавую бойню пророчите?

— Припомните, припомните ещё мои слова, когда будете думать, где найти нож, чтобы себя защитить. Посмотрю я на вас. Похихикаю. Не слушали Порфирия Григорьевича, да?

— Это всё, конечно, смешно и весело, друг мой, однако, я бы хотел услышать хоть какую-то стратегию, как же нам вычислить отравителя в этом доме.

— Не имею понятия, честно признаться.

Повисла долгая пауза.

— Знаете, что мне кажется обидным и несправедливым, Глеб Яковлевич? — со вздохом спросил кот.

— Как по мне — так буквально всё на свете, — мрачно отозвался Буянов.

— А вот и нет. Мне грустно, что умер человек, а всем как-будто всё равно.

— Мне не всё равно, — буркнул Глеб. — Я найду убийцу и за своё злодеяние он поплатится.

— Так-то оно так, да вот я про другое толкую, — сказал Порфирий. — Вот Еремей умер, а всех как будто больше волнует, что покушались-то на Лазарева, понимаете?

— Не очень, — признался Глеб.

— Человек умер, ни за что, ни про что. Зла никому не делал. А все смотрят на его смерть, только как на несостоявшееся покушение на его хозяина. Будто он предмет какой, пулю на себя принял, да и бог с ним.

Глеб сел на кровати, ожесточенно потёр виски, взъерошил волосы, затем щелкнул пальцами.

— Порфирий Григорьевич, вы гений.

Глеб ушел из комнаты и отсутствовал где-то минут двадцать. Вернулся с загадочной улыбкой на лице, чуть не приплясывая.

— Чему такому это вы радуетесь? — подозрительно спросил Порфирий. — К нам пробивается подмога сквозь сугробы? На горизонте дирижабль? Или вы обнаружили в себе силы летать и нас здесь больше ничего не держит? Пугаете вы меня, Глеб Яковлевич. Ну же, говорите уже. Вы никогда мне ничего не рассказываете.

— А вот всё-то вам да расскажи? — ехидно спросил Буянов. — Вот не дразнили бы меня весь день почём зря, так и поделился бы сразу. Теперь же считайте это заслуженным наказанием за вредность.

Бедный кот даже рот раскрыл от такого бесцеремонного коварства.

— Я… Вы… Да как… Ах вы!..

Порфирий словно имел в голове одновременно так много слов возмущения, что они, толкаясь, застряли в горле.

— А вот так, — Глеб с трудом сдержался, чтобы по-мальчишески не показать коту язык. — Один — один, Порфирий Григорьевич. Надо народ собирать. Идемте со мной, а то пропустите. Не услышите, что я узнал, к чему пришел. Хотя вам это, конечно, не интересно?

Несчастный Порфирий, не ожидавший такого коварства в ответ на своё ангельское поведение, снова попытался что-то сказать, но от возмущения только запыхтел, как маленький паровоз.

Тем временем Глеб уже развил бурную деятельность. Постучался в комнату Лазарева-старшего.

— Алексей Степанович, выходите, пожалуйста, и спускайтесь.

— Зачем? — лениво отозвался старик.

Судя по его мутному взгляду весь день он потратил только на опустошение бутылок с вином.

— Я убийцу поймал, — сказал Глеб.

— Как поймали?

Старик неуверенно попытался подняться с кресла, в его глазах блеснул огонь.

— Аналитически, — ответил Глеб. — Пока что. Собирайтесь и спускайтесь, все расскажу.

Не дав Лазареву время на дальнейшие ненужные расспросы, уже стучался в дверь Апрельских.

— Вы что себе позволяете? — открыв, попробовал было взять привычный тон Иван, но Глеб остановил его жестом ладони.

— Убийца найден, спускайтесь.

— Как?..

— Молча. Не задерживайтесь, не хочу вас за шкирку тащить, подобного честь вашего рода точно не переживет.

Подошел к соседней двери. Бах-бах-бах! Мартыновы, как и утром, снова открывать не стали.

— Кто это? — послышался донельзя перепуганный голос Андрея.

— Всё ещё Буянов.

— Вы с ума сошли так поздно ночью ломиться? Вы Настеньку перепугали до смерти!

— Спускайтесь, мы знаем кто убийца. Хочу огласить это прилюдно.

— Мы никуда не пойдем, — отозвался Мартынов через дверь. — Коли узнали, так сажайте под замок и не тревожьте нас!

Глеб выругался и крикнул:

— Не спуститесь через десять минут, вышибу дверь к чертовой матери и волоком притащу вас всех, если понадобится. Не позорьтесь.