Деревенщина в Пекине 3 (СИ) - Форд Крис - Страница 31

— Ты имеешь в виду потенциальные атаки на супермаркет?

— Именно. Они могут предпринять попытки дестабилизировать работу магазина неправомерными методами, игнорируя юридические нормы и даже статус иностранного инвестора. Вьетнам не является частью Китая, но и это обстоятельство не гарантирует неприкосновенности.

До Тхи Чанг задумчиво опускает взгляд:

— В семьдесят девятом наши страны уже воевали друг с другом, победили мы. Я не застала, но моя бабушка была свидетелем.

— Что именно рассказывала бабушка?

— По её словам, ключевую роль в победе сыграло народное ополчение. В то время как регулярные войска отступали к Ханою, занимаясь мобилизационными мероприятиями, основной удар приняли на себя и впоследствии освободили оккупированные территории обычные граждане. Необходимо учитывать контекст: американская интервенция завершилась в семьдесят пятом, а китайское вторжение произошло всего четыре года спустя. В стране ещё оставалось множество ветеранов, победивших Америку.

— К чему это сказано?

— Если кто-то попытается отобрать мой бизнес тут, я, может, не повторю подвиг, но определённо буду знать, что делать.

— Мудрый человек не окажется в ситуации, из которой умному придётся выпутываться с честью. Застрахуйтесь — и даже в наихудшем сценарии сохраните минимум семьдесят процентов вложенного. Учитывайте, что страховой взнос вносится единовременно, тогда как бизнес функционирует в течение всего страхового периода, обычно год. При вашей оборачиваемости — более чем рационально. Важно: для обеспечения максимальной защиты следует выбрать иностранную страховую компанию.

— Позвольте уточнить, — неожиданно вмешивается в разговор знакомый мужской голос, — в чём заключается принципиальное преимущество иностранного страховщика?

Мы синхронно поворачиваем головы к припаркованному неподалёку автомобилю представительского класса. Из опущенного стекла на нас смотрит Ван Мин Тао.

— Я правильно понимаю, что речь идёт о страховании мясного магазина? — он выходит из автомобиля.

— Да, — кивает До Тхи Чанг.

— Должен признаться, подобный подход не приходил мне в голову, — бизнесмен озадачен. — Я регулярно страхую завершённые строительные объекты, но никогда не рассматривал страхования котлованов или конструкций на начальных этапах возведения. Фактически, это даже не предусмотрено стандартными договорами — страхованию подлежит исключительно готовое здание, подключённое к инженерным коммуникациям.

— Вы сейчас говорите о практике китайского рынка, — поясняю ему. — Я же, напротив, о нём практически ничего не знаю и, признаться, не испытываю желания углубляться в эту тему, поскольку местные страховщики вряд ли окажут реальную поддержку в критической ситуации.

— Скорее его так и будет, — кивает бизнесмен.

— Для вашего бизнеса, который по китайским меркам классифицируется как малый или средний, но в глобальном масштабе тяготеет к категории крупных, необходима солидная международная страховая компания с безупречной репутацией. Вероятно, они потребуют определённый процент от прибыли в качестве компенсации за принимаемые на себя риски. Страховые соглашения такого уровня всегда формируются индивидуально.

— Насколько индивидуальной может быть подобная схема? — вьетнамка щурится.

— Если рассуждать о конечном соглашении, предполагаю страховой платёж от десяти до двадцати процентов стоимости активов. Я б стремился договориться о нижней границе этого диапазона, но с дополнением — процентом ежегодной прибыли. Учитывая прозрачность финансовой отчётности, это хороший вариант.

— Процент от прибыли? — До Тхи Чанг хмурится. — Разве не предпочтительнее фиксированная сумма страхового взноса?

— В теории — да. Но если страховщики будут получать хотя б минимальную долю реального денежного потока, иметь доступ к документации и мониторить состояние активов, это создаст им мощнейший стимул отстаивать ваши интересы. Представьте ситуацию: муниципальные власти под давлением определённых лиц начинают необоснованное административное преследование вашего бизнеса. В этом случае международная страховая компания незамедлительно вступает в гласное юридическое противостояние и бьётся, как за себя.

— Финансовая заинтересованность — мощнейший мотиватор, — соглашается Ван Мин Тао.

— При возникновении конфликтной ситуации они инициируют разбирательство в международном арбитраже ВТО, где ваши интересы будут представлять высококлассные юристы мирового уровня, не имеющие никаких обязательств перед китайскими структурами. Их мотивация будет выходить за рамки формального выполнения договорных обязательств — они будут бороться за свою долю вашей прибыли.

Развожу руками:

— Трудно переоценить изобретательность и эффективность, которую демонстрируют первоклассные страховые компании в международной системе защиты торговых интересов и арбитражных судах. Их юристы зачастую превосходят даже монстров типа Ernst Young.

До Тхи Чанг обменивается взглядом с компаньоном:

— Я не ориентируюсь в этой сфере, как и господин Ван. Ты мог бы составить список компаний для начала разговора? Отблагодарю по-взрослому. Можем оформить тебя как консультанта с соответствующей оплатой. Если же материальное не интересует, давай продолжим обсуждение дома вдвоём, живём всё равно вместе.

Её рука незаметно для Ван Мин Тао, но ощутимо для меня щипает мой, к-хм, низ спины:

— В текущих обстоятельствах нам не за что ухватиться, а ты словно лично занимался темой в своём Суншугоу. Ориентируешься вроде как непринуждённо.

— Инициатива имеет инициатора, — морщусь.

— Я также был бы признателен, — подключается Ван Мин Тао. — В текущих обстоятельствах мой временной ресурс ограничен, а привлекать ещё кого-то не хочется.

— Хорошо. Должен заметить, несмотря на теорию, я не имею практического опыта взаимодействия с такими структурами, особенно в нашем регионе. Я не в форме как специалист.

— Да ладно! — вновь чувствую руку вьетнамки. — Всё равно лучше, чем не делать.

— Скажу что-то конкретное в течение суток. Если окажется, что нужно время, сообщу, когда смогу предоставить окончательный ответ.

— Возможны варианты?

— Не все готовы к немедленной коммуникации, особенно по нестандартным запросам. Кто-то предложит запланировать звонок на следующий день, кто-то — на послезавтра. Для формирования шорт-листа требуется несколько часов на лишь телефонные переговоры, перед которыми — ещё анализ.

Делаю небольшую паузу:

— Первичный контакт с менеджерами по продажам не даёт ответов — они перенаправят меня в юридический отдел. Именно там принимаются решения по специфическим гарантиям, о которых буду спрашивать.

Ван и До Тхи Чанг снова обмениваются понимающими взглядами.

— Мы благодарны и не торопим, — заверяет бизнесмен. — Качество важнее скорости.

— Есть ещё один аспект. Юридические департаменты страховщиков неохотно взаимодействуют с частными лицами до заключения контракта. Пробиться через барьер требует усилий. Господин Ван, могу я представляться вашим ассистентом? Если обозначу себя как семнадцатилетнего студента, боюсь, разговора не получится.

— Без проблем. Можете свободно заявлять статус моего помощника. Отправьте мне вашу электронную визитку и я распоряжусь, чтобы офис-менеджер подтверждал ваши полномочия при любых входящих запросах.

Он бросает взгляд на часы:

— К сожалению, вынужден вас покинуть — важная встреча. Искренне признателен за идею.

Япония. Международный аэропорт Осака.

Стоя у широкого панорамного окна транзитной зоны, методично изучаю пространство вокруг себя, выявляя расположение систем наблюдения. Камеры безопасности установлены с поразительной японской скрупулезностью — практически каждый квадратный метр находится под непрерывным электронным контролем. Их присутствие ощущается повсюду: в потолочных нишах, замаскированные в элементах интерьера, интегрированные в информационные табло.