Аландский крест (СИ) - Оченков Иван Валерьевич - Страница 49

— Кварту пива мне и моему другу, — велел он Магде — шустрой девице, не то племяннице, не то еще какой-то родственнице дядюшки Пауля, с пышными формами и крепким задом, по которому любили хлопнуть завсегдатаи заведения.

— А мы друзья? — неприязненно взглянул на соседа пан Матеуш, размышляя про себя, стоит ли кварта доброго пива разговора непонятно с кем.

— Не узнал? — криво усмехнулся тот, разом вогнав Жецкого в прострацию.

— Пан генерал⁈

— Собственной персоной.

— Но как же так? Ведь за вашу голову назначена награда…

— Так-то за голову польского бунтовщика. А я, изволишь ли видеть, добропорядочный британский коммерсант Джозеф Высоцки [3] и знать не знаю, кого там разыскивают австрийские власти.

— Но где вы были все это время?

— Много где. В Париже, Лондоне, других местах. После начала войны поехал в Константинополь, в надежде собрать польский легион для войны с московитами, но…

— Ясновельможные паны не торопятся идти на службу к туркам?

— Они ни к кому не хотят идти! — сплюнул пан Юзеф. — Ни к султану, ни к Наполеону, ни к королеве Виктории. А хотят лишь сидеть по корчмам и пьянствовать, но ни в коем случае не воевать за освобождение отчизны.

— Тем более сейчас, когда русские надрали зады союзникам?

— Да, черт возьми!

— Пан генерал, раз уж мы встретились, может, хоть вы мне растолкуете, как случилось, что московиты стали так хорошо воевать? Нет, они, конечно, и раньше по отдельности били и турок, и швабов, и французов, да и нас тоже, чего греха таить. Но вот чтобы сразу всех, да еще и англичан на море, такого я что-то не припомню.

— Твоя правда, Матеуш, такого прежде не случалось. И всему виной тут проклятый Черный принц!

— Великий князь Константин?

— Именно!

— Не везет нам на царевичей с таким именем. Прежний хоть и был изрядной сволочью, но все же Польшу любил.

— Пани Грудзинскую он любил, а не Польшу! Но речь не о том. Ты слышал, что он сейчас в Вене?

— Что-то читал в газетах.

— А знаешь ли, зачем он сюда приехал?

— Откуда мне знать, я что, дипломат?

— Хочет передать Австрии пленных поляков и венгров.

— Как это?

— Очень просто. Хоть я ругался на наших, что не желают воевать, все же было немало таких, кто не побоялся взять в руки саблю и присоединиться к правому делу. Да только так случилось, что не иначе как сам враг рода человеческого наслал на Черное море бурю, которая потопила добрую половину флота союзников, а вторую пожег великий князь, чтоб его холера взяла! Ну а после этого войскам в Крыму волей-неволей пришлось сдаться на милость победителя.

— Слышал об этом несчастье. А также, что многие из наших братьев забыли истинную веру и приняли на чужбине ислам. За что их Бог и покарал!

— Если бы речь шла только о ренегатах вроде ставшего Садык-пашой негодяя Чайковского, я бы и палец о палец не ударил. Но в том-то и дело, что опасность угрожает достойным панам.

— Хорошо, — согласился Жецкий, обнаружив, что и вторая кружка опустела. — Говори, что ты задумал?

— Не здесь, — покачал головой Высоцкий. — Есть надежное место и верные люди?

— Пойдем, пан генерал.

План, родившийся в не совсем трезвых головах ясновельможных шляхтичей, не отличался оригинальностью. Столица Австрии, как ни крути, славилась своей красотой, и потому невозможно было представить, чтобы царевич отказался от прогулки по ее восхитительным улицам. Ну а там дело за малым. В конце концов, всего два года назад ученик портного Ласло Либени едва не зарезал императора Франца-Иосифа…

Так что четверых храбрецов, изъявивших желание поквитаться с подлым московитом, должно было хватить. Единственной проблемой оставалось время. Будучи людьми опытными, заговорщики прекрасно понимали, что внимания полиции им не избежать, так что действовать нужно было как можно быстрее.

Найти отель, в котором остановился великий князь, не представляло никакой сложности. Так же легко заговорщики узнали об отсутствии своей жертвы. А вот когда он вернется, оставалось загадкой. Пришлось ждать, а зимы в Австрии хоть и помягче, чем в Польше или России, но все же довольно холодные.

В общем, через какое-то время злоумышленникам пришлось разделиться. Сначала в ближайшую кофейню отошли погреться два молодых участника предстоящей операции — братья Франтишек и Януш Пшегуцкие, затем пришла очередь Высоцкого с Жецким.

К несчастью для себя и своего замысла, довольно-таки юные еще поляки не отличались ни дисциплиной, ни выдержкой. И когда перед ними внезапно оказался русский царевич, фотографический портрет которого им предусмотрительно показали старшие товарищи, они тут же выдали себя громкими криками.

— Вы кто, блин, такие? — спросил я уставившихся на меня парней, одетых хоть и вполне прилично, но немного не по сезону.

— Умри, москаль! — заорал самый невыдержанный из них, после чего выхватил устрашающего вида кинжал и бросился ко мне.

Второй тем временем сунул руку за пазуху и принялся вытаскивать пистолет. Ситуация сложилась, прямо скажем, серьезная. Единственным оружием при мне была парадная шпага на поясе и «дерринджер» в… кармане мундира. Но я-то был в шинели! От мгновенно вспыхнувшей на собственное ротозейство досады захотелось стукнуть себя по лбу, но приобретённый за прошедший год опыт заставил немедленно действовать, а не предаваться ненужному самокопанию.

Первым моим побуждением было выхватить клинок, но он, похоже, немного примерз на морозе и категорически не желал покидать ножны. В этот момент до меня добрался «кинжальщик» и попытался пырнуть лезвием. К счастью, бойцом он оказался неважным, и первый удар лишь прорезал толстое сукно шинели.

Спас меня, как ни странно, Максимилиан. Эфес его шпаги, в отличие от моей, торчал из специального клапана в пальто, и вероятно потому та не замерзла. Быстро обнажив свое оружие, эрцгерцог, недолго думая, сделал фехтовальный выпад и проткнул злоумышленника, не ожидавшего удара в спину, насквозь.

— Вот холера… — прошептал тот, прежде чем свалиться на промерзшую мостовую.

— Матка боска, Франтишек! — ахнул второй террорист и, явно забыв, кто является его истинной целью, навел свой пистолет на австрийского принца. — Курва!

Тем временем я успел в полной мере воспользоваться паузой и, расстегнув пуговицы, вытащил-таки свою «карманную артиллерию». Увидев, что негодяй целится в Макса, я толкнул принца в сторону, одновременно начав стрелять. Первая же пуля угодила поляку в плечо, помешав тому прицельно выстрелить. Вторая попала прямо в лоб, разом поставив точку в земной жизни незадачливого шляхтича.

— Ваше высочество, надо уходить, — подал голос очнувшийся наконец Будберг, помогая подняться Максимилиану.

— Кажется, Костя, ты спас мне жизнь! — прохрипел тот, вставая.

— А ты мне, — отозвался я, настороженно озирая окрестности.

Вполне вероятно, что злоумышленников было больше, и они могли попытаться исправить ошибки своих юных товарищей. Однако время шло, но на нас никто не нападал. Напротив, со всех сторон набежали люди, среди которых оказалась пара офицеров. Практически одновременно с ними появилась полиция, а потом примчался взъерошенный Воробьев со своими архаровцами.

— Живы, ваше высочество?

— Что мне сделается, — нервно ухмыльнулся я, начиная понимать, что смерть в очередной раз прошла совсем рядом.

— Да вы ранены! — разглядел телохранитель порез на шинели. — Эх, говорил я вам, нельзя одному да в чужом городе!

[1] Министр-президент — глава правительства Австрийской империи с 1848 по 1867 годы и земель австрийской короны в составе Австро-Венгрии с 1867 по 1918.

[2] Франц-Иосиф и Елизавета приходились друг другу двоюродными братом и сестрой.

[3] Юзеф Высоцкий во время Крымской войны находился в Константинополе с целью формирования польского легиона для сражений на стороне турок. По ряду причин этот план не был осуществлен, но он оставался в Турции до января 1855 года.