Переход II (СИ) - Номен Квинтус - Страница 65

— А где такой чистый кварц брать, ты не в курсе?

— Нигде, его самим делать надо. Кремний-то мы вроде уже научились делать с чистотой в шесть девяток, а кварц — это как раз окись кремния.

— Понял… и откуда ты все знаешь?

— Я не помню.

— И не вспоминай, это я так сказал… форма речи такая, понимаешь? Значит, говоришь, чистый кварц в стекле…

Новая лаборатория в Крюково появилась уже через неделю, правда денег ей было выделено куда как меньше, чем американцам. Но достаточно для того, чтобы инженеры и ученые лаборатории могли думать исключительно о работе: все бытовые проблемы за них решало государство. У Лаврентия Павловича так давно уже было заведено, те же «атомные физики», допустим, жили буквально при коммунизме, причем в прямом смысле этого слова: им даже зарплату не начисляли. А чтобы они могли что-то получить в не коммунистических еще магазинах, им просто выдавали денег сколько они попросят. Правда, «оптикам» пока «коммунизма» не досталось, но о том, что «коммунизм грядет», они все знали. И даже знали, когда именно он их постигнет…

Впрочем, «провода» Алексея вообще не касались, но ведь с переданной по проводам информацией требовалось что-то делать — и ИПП был озадачен сразу и разработкой программный протоколов обмена информацией, и программированием роутеров, ну и, конечно же, придумыванием драйвером «сетевых устройств», которые предполагалось подключать к вычислительным машинам. А заодно, раз уже «люди погрузились в тему», и разработкой архитектуры этих сетевых контроллеров.

То есть задач ему поднавалили самых разнообразных, буквально по принципу «тыжпрограммист, а у меня свет в туалете мигает, посмотри и почини» — но Алексей точно знал, что пока (и в довольно немалом обозримом будущем) людей, способных хотя бы четко сформулировать задачи, которые разработчикам решать придется, просто нет и не будет, так что в работу он впрягся по полной. И Сона тоже в работу впряглась: полученный ею «орден ни за что» как-то стимулировал ее сознательность и она очень хотела доказать, что награду она все же заработала. То есть именно она, а не муж — а чтобы это доказать…

Алексею пришлось еще и для жены дома устроить «интенсивный курс повышения квалификации». Очень интенсивный, с применением способов, которым его в «прошлой жизни» обучила доктор психологии Наталья. То есть до Нового года курс был просто интенсивный, для использования принципов «погружения в предметную область» все же условий не было, ведь каждый день Соне всяко приходилось в университет ездить на занятия, да и Алексей старался институт не пропускать. Да и вечерами свободного времени у них было не особо и много, так как Таня (в соответствии с законом) еще и училась в вечерней школе в восьмом классе и поэтому и с Павлом Алексеевичем оба много времени проводили. Но когда Пашка ложился спать, Алексей и Сона еще пару часов «прихватывали» для «повышения квалификации», так что к Новому Году и у Соны накопилось знаний достаточно, чтобы сформулировать задачу для своей университетской группы сокурсников.

Однако такое «режим дня» свободного времени вообще им не оставлял, и Вороновы просто пропустили мимо сознания существенно изменение состава «социалистического лагеря». То есть формально Венгрия как бы продолжала «строить социализм», но уж больно формально она этим занималась…

Автобусный завод в Ельце приступил уже к массовому производству автобусов ЗиС-127, и первые четыре из серийных были отправлены в МИФИ. Потому что четвертого января пятьдесят седьмого года перед студентами распахнул двери новый корпус института (а старый в течение месяца должен был окончательно освободиться) и теперь в Подмосковье требовалось утром и вечером перевозить свыше двух сотен преподавателей. И товарищ Первухин позаботился о том, чтобы эти преподаватели особых неудобств при поездке на работу не испытывали. А Алексей неудобств давно уже не испытывал, в институт он ездил на машине — но раньше-то он ездил фактически в «собственный» Институт прикладных программ, а теперь… Место было хотя и совсем рядом с ИПП, но все же другим — и он несколько раз «по привычке» заезжал не туда. А в первый раз…

Как раз четвертого у него состоялся первый экзамен зимней сессии, и он с огромным волнением зашел в знакомый (но все же совершенно другой) корпус. И сначала он даже и различий особых не заметил, разве что мозаика в холле первого этажа была другой — а полуподвал с раздевалками ему показался «точно таким же». Но уже второй этаж выглядел совершенно иначе: и стены были отделаны деревянными панелями, и двери в аудитории были другими: кто-то не пожалел очевидно не очень маленьких денег и все двери в здании были изготовлены из дуба. Да и сами аудитории: в них стены были отделаны камнем (похожим на мрамор, разве что знаменитого «мраморного сияния» было не видно), и все полы были выложены каменными плитами. Причем — Алексей это уточнил позднее — плитами их карельского порфира, а такие их сделали из сугубо утилитарных соображений: порфир был гораздо прочнее даже гранита и его толпы студентов даже за многие десятилетия не стоптали бы. Правда, зачем делать полы в расчете на века топтания, Алексей так и не понял — но «обновленное» здание ему понравилось.

А вот что не понравилось, так это отсутствие (временное, как всем студентам сразу же объяснили преподаватели) столовой. Хотя голодными никто ни студентов, ни преподавателей оставлять не собирался: временную столовую пока устроили в актовом зале — но там, понятное дело, никто ничего не готовил, а просто продавали еду, привозимую из кафе, уже работающем в жилом городке. Недостатком этого было главным образом то, что еда довольно быстро заканчивалась, и большинство преподавателей предпочитали обедать ходить именно в само кафе — но ведь и оно не рассчитывалось на такой наплыв клиентов. Голодными-то никто не оставался, а вот опоздания на занятия (что студентов, что самих преподавателей) было практически гарантировано. Впрочем, столовая (и опять «на том же месте») уже тоже была достроена и ее обещали запустить уже в начале марта.

Но во время сессии эти мелкие неудобства вообще никого не волновали: экзаменаторы с утра принимали экзамены, а экзаменующиеся, экзамены сдав, дружно шли отмечать успех (или «заедать горе») в буфеты студгородка, благо в каждом корпусе общаги такой буфет имелся и там готовили вполне съедобную пищу. А то, что супа в буфетах не давали, студентов вообще не смущало. И Алексея тоже: он, сдав очередной экзамен, обедать шел в столовую ИПП — а там кормили не хуже, чем в каком-нибудь элитном ресторане. По той же причине, по какой на предприятиях, подчиняющихся товарищу Берии, людям устраивали «демонстрацию коммунизма» — а «вкусная и здоровая пища» является, по мнению многих высокопоставленных товарищей, неотъемлемым элементом этого коммунизма, так что поваров в столовые там набирали самых лучших.

Но если предоставлялась возможность, Алексей предпочитал кормиться дома. И, хотя обеды там готовила не Сона, хуже блюда не стали: жена все-таки научила «няню Таню» готовить хорошо, а та, вероятно, из-за не особо сытого детства, готовила всякое с огромным энтузиазмом и «проявляла фантазию», так что периодически (примерно пять раз в неделю) и Сона говорила, что «так вкусно я давно не ела». Говорила, а после трапезы устраивала Тане допрос с пристрастием, выуживая из девочки «отклонения от рецепта», сделавшие блюда еще вкуснее. Но выпытывала из Тани «важные детали» Сона исключительно впрок: сама она готовить вообще перестала. Просто потому, что некогда ей было готовкой заниматься.

Потому что как раз к началу зимней сессии Алексей объяснил жене детали концепции клиент-серверных приложений и Сона с энтузиазмом занялась разработкой сетевого драйвера для базы данных. И периодически ее муж просто пинками загонял спать: сетевые контроллеры в домашних машинах уже стояли, Алексей для них даже драйвера успел написать (плохонькие, «модельные», но они все же работали, хотя и до отвращения медленно), и Сона страстно возжелала реализовать серверную базу данных до начала следующего семестра: у нее родились очень интересные идеи относительно дальнейшего развития «медицинской» базы. И она так сильно этого возжелала, что мужу пришлось ее к каждому экзамену готовить с использованием методик «быстрого запоминания», что, понятно, и у него времени немало отнимало, да и «для здоровья было не особо полезно». А еще было неполезно с точки зрения освоения новых знаний, но тут уж им пришлось идти на компромисс: Сона Алексею пообещала, что «недоученное» она весной «уж точно наверстает». А так как руководство страны ждало «очередного прорыва в деле применения средств вычислительной техники», им очень хотелось этот «прорыв» людям показать…