Улей 2: Нерест (ЛП) - Каррэн Тим - Страница 2

На стенах и потолке кристаллизовался иней. Уже наступившая полярная зима давала о себе знать дыханием ледникового ветра.

Вздохнув, Батлер надела мешковатый свитер и обула ботинки, чтобы ноги не примерзли к полу.

Именно тогда она заметила куски льда возле маленького стола.

Они таяли.

Как будто кто-то вышел из пронизывающей минусовой тьмы снаружи, и лед осыпался с них. Бумаги были разбросаны повсюду, скомканные, как будто с ними грубо обращались. И что-то вроде слюны, влажной и вязкой, налипшей на бумаги.

Но это была не слюна.

Что-то жидкое и влажное, да, но с кислым запахом.

Чем бы это не было, черт возьми, это была не вода. Это было что-то едкое, что заставило буквы и цифры на компьютерной распечатке потечь. Некоторые страницы были просто размытыми пятнами, все смазано, как будто ребенок рисовал пальцем.

Эти документы были важны.

Первый черновик статьи о эволюции квазаров, которую она писала для канадского астрономического журнала. Он был у нее на диске, но мысль о том, что кто-то или что-то пришло сюда и вмешалось в ее работу, не просто полистало, а залило каким-то вяжущим химикатом и разрушило ее прекрасные, организованные мысли, ну... это вывело ее из себя.

Батлер не была застенчивой фиалкой.

Возможно, она была напугана до глубины души, но также была и зла.

Дочь валлийского рыбака, Батлер выросла в суровом рыбацком порту Скайдерст на Бристольском канале. И никто не уезжал из такого города, не умея о себе позаботиться.

В этот момент, когда ее работа была разрушена, Батлер была не столько космологом из Лондонского университета, сколько дочерью сурового рыбака. Женщина, выросшая в месте, где, если ты не умеешь бить сильнее и ругаться громче, чем большинство мальчиков, у тебя мало шансов сохранить свою девственность после тринадцати лет. И свидетельством тому является то, что Батлер сумела защитить себя до первого года обучения в Кардиффском университете, когда она влюбилась в игрока в регби.

Тяжело дыша, она подошла к двери и потянулась к замку.

Она собиралась выйти.

Она собиралась разобраться с тем, кто это сделал.

Она схватилась за дверную ручку, но замок все еще был заперт. Судя по всему, этот человек взломал замок, вошел и запер перед тем, как они ушли.

Это не имело никакого смысла.

С другой стороны двери внезапно послышался громкий стук.

Сдерживаясь, но так и не закричав, она упала на задницу, ударившись головой о металлический каркас кровати. Испуганная, растерянная, слишком много всего случилось чтобы так сразу разобраться, она спросила: "Кто там? Лучше бы ты мне ответил, а то я выйду с ножом! Ты меня слышишь?"

Ничего, только тишина.

Достаточно.

Батлер вскочила на ноги и включила интерком на стене, вызвав общестанционный канал. "Если там кто-нибудь есть, ответьте мне! Это Батлер! Я в общежитии! Брайтен? Ван Эрб? Каллавэй? Есть ли там кто-нибудь, черт возьми?"

На мгновение воцарилась тишина, ее голос эхом разнесся по станции.

Затем из динамика раздался шум статики.

И голос, пронзительный и жужжащий голос: "Батлер", - сказал он.

В этот раз она закричала.

2

ВЫХОД в коридор отнял все ее силы.

Это было безумие. Все это. Просто безумие.

Батлер была космологом. Она приехала на зимовку на станцию Маунт-Хобб, потому что Антарктида была лучшим местом в мире, где можно было наблюдать за звездами и слушать их. Звезды не исчезали в середине зимы, они горели и горели, медленно кружась над головой в этом поле черноты. Вы могли изучать квазары и пульсары и слушать богатое излучение галактики. Голос галактического магнитного поля. И что особенно важно, для ее собственной области исследований можно было узнать о тех огромных облаках органических молекул, которые дрейфовали между звездами. Плотные молекулярные облака, сама основа жизни, для засева бесплодных миров.

Нет, она пришла сюда не для этого... чем бы это ни было.

В коридоре она увидела еще несколько кусков тающего льда.

И отпечатки... по крайней мере, она подумала, что это были отпечатки.

Они были мокрыми и шли по коридору мимо ее комнаты. Даже сейчас, в сухой атмосфере станции, они только начали испаряться.

Медленно вдыхая и выдыхая, чтобы сохранять спокойствие, Батлер присела на корточки и осмотрела их.

Они были треугольными, около восьми дюймов в длину, расширялись в самом широком месте до пяти или шести дюймов. Если бы она не знала точно, то подумала, что кто-то прошел здесь в ластах. Следы были похожи, но не совсем. И их было много, и они собирались вместе, что навело ее на мысль, что, возможно, их носили два человека и они шли рядом.

"Здесь нет бассейна", - подумала она. "Что бы их ни оставило, оно было покрыто льдом и снегом. И пришло извне. То же существо, что оставило резкую вонь..."

Она не знала, что думать и какими неизвестными путями вел ее разум. Она знала только, что гость был весьма необычным. Но что могло появиться из ночи и холода, так пахнуть и оставлять такие странные отпечатки?

Она бросилась по коридору.

Стучала в двери, выкрикивая имена ученых, техников и контрактников.

Но ответа не было.

Просто тишина.

Тишина, огромная и подавляющая. Та, которая заставляла вас залезть под кровать и спрятаться.

"Расслабься, просто расслабься".

Да, именно так ты решаешь подобные проблемы.

Ты не лезешь на стены, не кричишь и не устраиваешь нервные срывы, ты просто занимаешься делом. Как бы ты ни была напугана, ты просто устраняешь эмоции и применяешь научный подход. Если в лагерь пришло какое-то существо, то ты выясняешь что именно это было. Если все ушли, то узнаешь, куда они ушли.

О, и разве это не звучало совершенно просто?

Но все было не так просто, когда комплекс лежал вокруг нее, тихий, выжидающий и в каком-то смысле смертельно опасный. При свете дня вы могли бы сказать себе, что мавзолей - это всего лишь мавзолей, но попробуйте переночевать там.

Сначала она попыталась открыть дверь в комнату Сэндли.

Сэндли была ботаником. У ней было открыто. Включив свет, Батлер огляделась, возможно, ожидая увидеть что-то ужасное, например, изрубленный и окровавленный труп, но не увидела абсолютно ничего.

Комната была пуста.

Покрывала были отброшены в сторону, как будто Сэндли встала посреди ночи, чтобы выпить, и не вернулась.

"Сэнди", - сказала Батлер себе под нос. "Где ты? Что здесь случилось?"

Кто бы ни пришел за ней – а к этому моменту Батлер была уверена, что кто-то или что-то это сделал – они не испортили бумаги на ее столе и не оставили лед. Пол местами был влажным, но это ничего не значило. Если жара становилась достаточно сильной, вода начинала капать повсюду в комнатах общежития.

Она подошла к кровати.

Одеяла были холодными и... Господи, еще больше этой слюны натекло на подушку и свисало с простыни, как сопли. И в воздухе стоял тот самый химический запах. Старый... но сильный.

Батлер лихорадочно проверила другие комнаты общежития. Ван Эрб. Джонсон. Элдер. Брайтон. Ли. Хаптманн. Каллавэй. О'Тул.

Пусто.

Пусто.

Пусто.

Пусто.

Даже те из контрактников, которые управляли этим местом. Все комнаты были пусты. На всех кроватях спали. Слизи было еще больше... на кроватях, на стенах, на дверных ручках.

Полы были влажными.

Но людей нигде нет.

Батлер добежала до конца коридора и вошла в комнату Джиллиана.

Джиллиан был менеджером станции. Он руководил всем шоу, и если кто-то и был в курсе событий, то это был он.

Его комната была не совсем похожа на остальные. Да, в кровати спали, но все было в беспорядке, как будто была борьба. Стол опрокинут. Повсюду разбросаны файлы и бумаги. На стенах неровные царапины, словно по ним скользили лезвиями ножей. На полу лежали четки, как будто он молился, когда это... что бы это ни было... случилось.