Дарханы. Академия Четырех богов (СИ) - Александрова Евгения - Страница 37

— Это правда. Тебе предстоит много тренироваться, ходить по утрам на практики, учить даори и говорить на нём. Ты уже видела утром одного учителя. Кьестен де Вэйс. Я узнал… тут некоторые изменения. Он будет основным наставником для твоего потока. Завтра утром начнутся первые серьёзные задания.

Я сдавленно выдохнула. Этот жёсткий старик?

— Что я должна сделать, чтобы закончить обучение?

— Пройти посвящение и доказать, что ты полностью владеешь своим стихийным даром.

— Как ты владеешь своим? — кинула я на его доверительно раскрытые ладони, которые ещё недавно обнимали мою щиколотку.

— Вроде того.

Бьёрн снова улыбнулся. Такой простой и расслабленный — и правда, будто его окружает яркое сияние силы, которую не надо подчинять и с помощью которой не нужно никому ничего доказывать. Даже просто сидеть рядом… успокаивало.

— Что ещё мне стоит узнать? — подтянула я сползающий с плеча край наряда.

Кажется, Бьёрн был действительно рад, что я пошла навстречу, хотя во внимательном взгляде таилось что-то ещё, кроме желания убедить, что учеба у дарханов — то, что мне необходимо.

— Подъем с первым ударом гонга. У тебя будет немного времени привести себя в порядок и умыться. Для уже обученных и смелых — есть холодная купель. Горячий источник на западном склоне, Мэй тебе покажет, если попросишь. Еда здесь простая, но сытная, от голода не умрешь.

— Мэй сказала, здесь проходят состязания…

— Да, — кивнул Бьёрн. — Мы тренируем не только силу духа и сознания, но и тела. Тебя будут испытывать на прочность, будь готова. К медитациям добавятся боевые искусства и практики по познанию своего тела.

Прозвучало так неприлично и двояко, что я снова едва не вспыхнула. Но точно не у Бьёрна я буду спрашивать о том, что это значит — хватает того, как я реагирую на каждое его прикосновение.

Может, и это испытание дарханов? Смогу ли сохранять контроль, когда кое-кто раз за разом выбивает почву из-под ног?

— Угу. Что-то ещё?

— Раз в семь дней вы предоставлены сами себе, как сегодня. Ты можешь в любой момент подняться в храм и поговорить со служителями. Вон там, — кивнул он, показывая с веранды на светлое здание-башню недалеко от храма, — архив. Многие маги хотели сюда попасть хотя бы ради него.

Я подумала о том, что лучше бы перечитала свою книгу, привезенную из дома, чем заумные размышления о смысле жизни на даори, который мне давался с трудом.

Слава духам, в Сеттеръянге свободно говорили и на энарийском, и на ивварском, который я учила с детства, хотя мало практиковала. Но быть частью Ивварской Империи — обязывало знать язык императора.

— Значит, сбежать отсюда ты мне не поможешь? — со вздохом уточнила я, ловя его прямой взгляд. Интересно, может у него такое особое отношение потому что я не совсем чужая? Хотелось бы верить, что не со всеми ученицами Бьёрн ведёт себя так. — Хотя бы во имя знакомства с моим братом… Вы были друзьями?

— Он тебе не рассказывал?

Я покачала головой.

— Значит, не захотел, — с усмешкой Бьёрн пожал плечами, не поддаваясь на мой требовательный взгляд, серьёзное выражение лица и то, как я изо всех сил вцепилась в лавку, чтобы заглушить раздражение. Он подался ко мне ближе и проговорил: — Мне нужно идти. Завтра начнутся твои занятия. Первое — встреча на рассвете, потом тебе расскажут. Трапезную ты видела. Занятия до заката, потом свободна. Состязания начнутся через несколько месяцев. Посвяти себя знаниям и упражнениям. Если что — обращайся к наставнику или любому старшему дархану. Если нужны книги, к хранительнице архива. А если я тебе нравлюсь — подмигни.

Убаюканная его тоном и наставлениями, я не сразу поняла, что он надо мной подшучивает, а когда осознала — яростно вскочила с места, прямо босиком.

— Какой же ты!..

— Ты слишком серьёзна, — рассмеялся Бьёрн. — Здесь тебя не будут убивать. Но всё зависит от твоей силы духа.

— Не верю, — отступила я, обуваясь. — Больше похоже на то, что я не нужна здесь никому — но, знаешь… тогда и мне никто не нужен.

Рассердившись окончательно, я обулась, чтобы уйти, но Бьёрн в последний момент поймал меня за руку и удержал рядом с собой за пальцы — ужасно, просто неприлично фамильярно.

Столкнувшись с моим обжигающим взглядом, он тут же разжал хватку:

— Ты можешь обратиться ко мне за любой помощью, которая понадобится, Кейсара ди Мори.

Что-то настоящее промелькнуло в его нахмуренном лбе, потемневшем взгляде и повороте головы, но вспыхнувшая злость не дала пойти на попятный — и я торопливо ушла по склону, продолжая демонстративно прихрамывать и запахнув длинную накидку, что волочилась подолом по красновато-коричневым камням у дороги.

“Ты можешь обратиться ко мне за любой помощью, которая понадобится, Кейсара ди Мори”, — повторила я одними губами слова Бьёрна, которыми он пытался смягчить мою злость. Да, мне пора смириться, что никто здесь не будет считаться ни с моим происхождением, ни с силой дара. Как будто только желание уничтожить человека и стереть в пыль его прошлое, чтобы выстроить заново так, как им угодно, вдохновляло дарханов. Но я не позволю им стереть из моей памяти, кто я и зачем я здесь.

Мне нужен мой дар, который мне подчиняется. И мне дорога моя земля, мой род. Я добьюсь своего: пройду обучение, но сохраню свободу, если смогу убедить дарханов, что мне нечего делать на службе императору.

Город, раскинувшийся внизу, манил золотым блеском, обещающим роскошь, вкусную еду и веселье, но прежде надо было утвердиться в аскетичном монастыре дарханов на вершине горы и сделать так, чтобы никто больше меня пальцем не тронул.

Что делают в первую очередь в новых местах? Я узнала, где здесь можно поесть, привела хоть немного в порядок свою одежду, даже нога перестала болеть благодаря Бьёрну — что ж, самое время оглядеться. Храм, архив… Благо, что степень моей свободы, кажется, ничто не ограничивает. Разве что в город Мэй сказала не ходить, но подумаю об этом позже.

Спустившись ниже уровнем от того места, где был дом и веранда Бьерна, я побрела по тропе, выложенной белым камнем, вниз. Ряды комнат учеников расходились в разные стороны по скалам, откуда-то доносились голоса и даже смех. Навстречу попадались как и совсем дети, так и ученики дарханов моего возраста, иногда бросали на меня любопытные взгляды, но чаще сохраняли спокойствие и сдержанность. Пожалуй, этому мне тоже стоит поучиться.

Мэй сказала, что тут бывает весело: играют в тафл, соревнуются в каких-то состязаниях, но пока я не понимала, где искать “своих” и как тут не подохнуть от одиночества и тоски. Впервые за свою жизнь я совершенно сама по себе.

Я на ходу повернулась вокруг себя, пытаясь осмотреть новое место жительства сразу со всех сторон. Скалы, чужие комнаты, причудливые невысокие башенки. Храм с длинной лестницей…

На Корсакийских островах построили один, отделанный золотом, из белого причудливого камня, который пришлось везти к нам с севера. Не то, чтобы мы часто туда ходили, но всё-таки мать с отцом соблюдали положенные своему статусу обязательства и приходили на службы — отец всегда держал маму за руку с такой нежностью и трогательной заботой, что я украдкой наблюдала за ними, а иногда и вовсе обнимал, прижимая к себе спиной. Мама вскидывала голову к статуям всех Четырех и будто неслышно молила их о чём-то, а отец порой прижимал её пальцы к своим губам и целовал. Он был для неё проводником в мир магии — обладал даром, который позволил ему вернуть свое утерянное положение и завоевать право управлять землями и людьми, поднявшись с самого низа социальной лестницы.

Переворот пришедшего к власти Сиркха изменил жизни многих, и если чью-то судьбу это могло разрушить, то судьбу моих родителей… сначала едва не уничтожило, волей пришлого чужака, а потом одарило счастьем, сделав их равными и благословив именем Четырех.

Я вышла на центральную площадь монастыря, утопленную среди высившихся вокруг гор, увитых зеленью. Кажется, куда-то сюда мы попали, когда только приехали в Сеттеръянг с Бьёрном.