Стажер магического сыска (СИ) - Blinddog Alexander - Страница 14

— Ничегошеньки. Впрочем, можете сами взглянуть. Я как раз с ним закончил, — он сделал пригласительный жест и Анна прошла вперёд него в комнату. Глеб не спешил, потому замыкал процессию.

Мумия убитого смотрителя книг лежала на железном столе. Глебу в глаза бросились железные сцепки, скрепляющие верх черепа с остальной частью. Отвратительный шов от горла до паха, рвущий тёмными нитями и без того тонкую кожу.

Глеба замутило от такой картины и он ощутил, что выпитое вчера требует выхода сегодня, даже прямо сейчас. Зажав рот ладонью, он кинулся к ведру, стоявшему у стены, но увидев лежащие в нем кишки, не сдержался и склонился рядом.

Но и на этом его злоключения не закончились. Опираясь свободной рукой о стол, он случайно задел чью-то холодную руку и поверх тошноты на него нахлынули чужие эмоции. Падая в посмертную тьму, Глеб ощутил, как женщина ненавидела себя и одновременно боялась, ощутил липкое отвращение и острую боль.

— Да что с вами такое, Глеб Яковлевич? — контакт с трупом исчез и мир перед глазами начал проясняться. — Который день меня позорите!

— Простите, я не нарочно, — прохрипел Глеб, утирая губы и чувствуя горечь во рту. — Правда, простите.

— Видимо нагрешила я где-то, что бог мне вас послал, — не успокаивалась Анна. — Извините, Казимир Иннокентьевич, зря я его с собой привела, только грязь вам тут развели.

— Молодые люди нынче шибко чувствительны, — усмехнулся доктор и Глеб ощутил, как он подхватывает его под локоть. — Идёмте-ка, голубчик, угощу вас волшебным снадобьем.

— Ну и голубчик, право слово, — заявила Анна. — Пусть так мается, может станет ему, дурню, наукой.

— Ну, раз начальство против, то я умываю руки, — извинился врач, но всё же помог Глебу дойти до выхода из морга. — А так, будет время, заходите в гости, глядишь, пообвыкнете.

— Обязательно, — буркнул Глеб, сгорая от стыда.

Анна мелькнула мимо него, не забыв одарить ледяным взглядом, и Глеб, который раз проклял тот час, когда он попал в этот мир и в это тело.

Анна Витольдовна шла молча и Глеб понадеялся, что её гнев миновал, но оказалось, он жестоко ошибался. Едва они вышли в рабочую часть участка, где за столами сидели сыщики и сновали городовые, как Анна повернувшись к Глебу громко произнесла:

— Вы позор для нашего отделения. Столь бестолкового и никчёмного подчинённого у меня еще не было. Не знаю, что с вами делать в дальнейшем, а покамест, пойдите вон с глаз моих, — она сжала кулаки, будто сдерживаясь, чтобы не стукнуть его.

— Куда вы его, зелёного? — хохотнул Кузьма Макарович, который как раз зашёл в комнату, держа кружку чая в руках.

— Пока что к Андрею Егоровичу. А потом посмотрим, — откликнулась Анна и мужчины одобрительно загудели, как если б Глеб находился на арене гладиаторов и сейчас публика решала его судьбу, опустив палец вниз.

Привлечённый шумом из отдельного кабинета, выглянул давешний очкарик и Анна Витольдовна тут же взяла его в оборот:

— Вот, Андрей Егорович, помощник вам, не знаю на что сгодится, но вы уж сами придумайте. Хоть бумажки пусть с места на место перекладывает. А у меня сил нет его больше видеть. — И, не дожидаясь ответа аурографиста, Анна покинула помещение.

Глебу ничего не оставалось, как зайти в кабинет ботаника и закрыть за собой дверь.

— Да уж, да уж, — вздохнул Андрей Егорович и, вытерев о брюки руку, протянул её Глебу. — Будем знакомы, Андрей.

— Глеб, — откликнулся тот, осторожно пожимая протянутую ладонь.

Конечно же, едва он прикоснулся к аурогрофисту, как тут же ощутил его неуверенность и стеснительность, а ещё нечто похожее на веру в лучшее, но уж больно смутно.

— Вы меня так по имени и зовите, — улыбнулся Андрей. — Мы же с вами, почитай, братья по несчастью, вы тоже не угодили Анне Витольдовне?

— Не то слово, — согласился Глеб.

— Вот и я, вот и я, — повторил ботаник, поправляя очки. — Вы вот присаживайтесь, мне и впрямь сегодня помощь понадобится, надо заметки сделать по отснятым аурам, так что давайте я вам диктовать стану, а вы пишите.

— Еще бы я знал, что писать, — почти простонал Глеб. — Андрей, послушайте, воды у вас не найдётся?

— Воды? Минуточку. — Аурографист исчез за дверью и вернулся с графином и гранёным стаканом. — Вот, пожалуйте, понимаю ваше состояние, — улыбнулся он.

Глеб подумал, что ботаник лукавит. Сложно было представить, чтобы этот юнец когда-то напивался и проигрывался так, что жить не хотелось, но спорить не стал. Выпив залпом стакан, Глеб наполнил его еще раз и, теперь уже смакуя воду, спросил:

— Вы мне лучше разъясните, что тут вообще отмечать надо и как?

— Ну как что, — растерялся очкарик, — уровень атмана. Силу свечения. Время исчезновения и следы чужого вмешательства.

— Атман, — Глеб словно попробовал слово на вкус. — Про атман я уже слышал, только не особо понял, что это.

— А вы где магии учились? — нахмурился Андрей. — Ведь это же основы.

— А я самоучка, — хмыкнул Глеб. — Так что, если не сложно, объясните, что к чему.

— Раз так, то, пожалуй, давайте начнём с азов, — Андрей выпрямился и заложив руки за спину принялся говорить, шагая из угла в угол, видимо, пародируя чью-то манеру преподавания. — Атман есть единица духа. Само по себе слово пришло к нам из Индии, но прижилось в русском языке. Мало кто исчисляет жизненную силу в духах, чаще в атманах. Так вот, у каждого человека имеется определённое количество атман, в среднем это тридцать шесть или тридцать семь единиц.

— Как температура, — подсказал Глеб.

— Почти, но нет, — покачал головой ботаник. — Атман может быть и сорок единиц и тридцать, это уже особенности человека. Но именно атман влияет на силу мага.

— У кого больше, тот сильнее? — понял Глеб.

— Не только сильнее, но и выносливее, — Андрей важно поднял указательный палец. — Ведь без риска для здоровья маг может потратить десять, реже пятнадцать единиц духа, но после должен покушать и отдохнуть.

— А если двадцать? — спросил Глеб.

— О, тогда отдых будет не менее суток или потребуется прием стимуляторов, на основе кристаллического порошка из некролитов, которые пагубно влияют на человека, вызывая привыкание. Но ими пользуются в случаях острой необходимости.

— Интересно, а вот чтение аур или стрельба, сколько забирают?

— Одна аура не больше единицы, с аппаратом меньше, стрельба так же один пульсар — одна единица, так что станете защищаться, помните, десяток выстрелов и хватит.

— Маловато, — вздохнул Глеб. — Я-то думал магия это сплошные возможности, а выходит одни ограничения.

— Что есть, то есть, привыкнете. Ауры как считываете?

— Да никак, — отмахнулся Глеб, — не выходит у меня это дело.

— Вы, наверное, смотрите не верно. У меня был прекрасный профессор, который объяснил основную ошибку новичка. Сейчас я вам расскажу его секрет, — пообещал Андрей и принялся за дело.

Следующие пару часов аурографист показывал Глебу стёкла со снимками аур. А потом заставлял их запоминать и воспроизводить. Кроме этого он объяснил, как настроиться на ауру, чтобы её увидеть. Через час безуспешных попыток Глебу удалось разглядеть мутное свечение вокруг Андрея, а еще через два часа Глеб сумел поделиться им с ботаником.

К обеду Глеб чувствовал себя выжатым, как лимон. Зато Андрей просто светился от счастья, что всё получилось.

— Видите, видите, как это просто? Вы привыкнете, станет лучше моего получаться, — утверждал, он потрясая очередным стеклом с аурой.

— Да уж вряд ли, — вздохнул Глеб и покосился на пустой графин. — А что, у вас тут столовая имеется? Я что-то есть хочу, сил нет.

— Это потому, что вы атман потратили, — напомнил очкарик. — Идёмте-ка отобедаем. А то до вечера не так уж далеко, а мы еще к бумагам не приступили.

Глеб молча кивнул. Хотя от мысли о бумажной работе у него сводило скулы, но не помочь этому искреннему пареньку он не мог. Значит, рабочий день будет длинным.

Казённый обед не радовал разносолами, зато оказался бесплатным, что дало надежду Глебу от голода не помереть. Впрочем, и жаловаться было грех, котлета по-киевски оказалась вкуснейший из котлет, что он ел в жизни, а тушёный картофель с перцем составил ей неплохую партию. Про себя Глеб отметил, что начал подхватывать местные словечки. Как сленг в своём мире. Еще чуток и заговорит прямо как местные.