Граф Калиостро, или Жозеф Бальзамо. Том 1 - Дюма Александр - Страница 13

Однако неизвестный не сделал к ней ни шагу. Он вложил незажженный фонарь в руки Жильберу.

Тот принялся крутить его так и этак.

– Что прикажете делать с этим фонарем, сударь? – осведомился он.

– Освещайте дорогу, а я поведу лошадей.

– Но ваш фонарь не горит.

– Сейчас мы его зажжем.

– А, понятно, – произнес Жильбер, – у вас в карете есть огонь.

– И в кармане тоже, – отвечал путешественник.

– Запалить трут под таким дождем будет нелегко.

Путешественник улыбнулся.

– Откройте фонарь, – сказал он.

Жильбер повиновался.

– Подержите вашу шляпу над моими руками.

Жильбер снова повиновался; он следил за этими приготовлениями с нескрываемым любопытством. Жильбер не знал, как можно зажечь фонарь, не высекая огня.

Путешественник извлек из кармана серебряный футляр, а из футляра спичку; затем, открыв низ футляра, погрузил спичку в какую-то массу, вне всякого сомнения воспламеняющуюся, поскольку спичка тут же загорелась с легким потрескиванием.

Все это произошло так быстро и неожиданно, что Жильбер вздрогнул.

Путешественник улыбнулся при виде этого удивления, вполне естественного в те времена, когда фосфор был известен лишь немногим химикам, хранившим его секрет для собственных опытов.

Путешественник поднес волшебный огонек к фитилю свечи, затем закрыл футляр и спрятал в карман.

Молодой человек взглядом, полным жгучего вожделения, проводил драгоценный сосуд. Он явно отдал бы многое за обладание подобным сокровищем.

– Теперь у нас есть свет, так ведите же меня, – распорядился путешественник.

– Идемте, сударь, – отозвался Жильбер.

И молодой человек пошел вперед, а его спутник последовал за ним, таща под уздцы одну из лошадей.

Непогода между тем несколько улеглась, дождь почти перестал, и гроза уже громыхала в стороне.

Путешественник первый пожелал возобновить разговор.

– Вы как будто хорошо знаете этого барона де Таверне, мой юный друг? – спросил он.

– Да, сударь, оно и понятно: я живу у него с самого детства.

– Он, наверно, ваш родственник?

– Нет, сударь.

– Опекун?

– Нет.

– Хозяин?

При слове «хозяин» молодой человек вздрогнул, и на его щеках, всегда бледных, вспыхнул яркий румянец.

– Я не слуга, сударь, – отвечал он.

– Но в конце концов, – продолжал путешественник, – кем же вы ему доводитесь?

– Мой отец был у барона арендатором, а мать вскормила мадемуазель Андреа.

– Понимаю: вы живете в доме на положении молочного брата этой юной особы; полагаю, что дочь барона молода.

– Ей шестнадцать лет, сударь.

Как видим, один из двух вопросов, слишком близко его касавшийся, Жильбер замял…

Путешественнику, казалось, пришла в голову та же мысль, что и нам; тем не менее вопросы его устремились по иному руслу.

– Какой случай привел вас на дорогу в такое ненастье? – осведомился он.

– Я был не на дороге, сударь, я был под скалой, которая идет вдоль дороги.

– И что же вы делали под скалой?

– Читал.

– Читали?

– Да.

– И что же вы читали?

– «Общественный договор» господина Жан-Жака Руссо.

Путешественник поглядел на юношу с некоторым удивлением.

– Вы взяли эту книгу в библиотеке барона? – спросил он.

– Нет, сударь, я ее купил.

– Где? В Бар-ле-Дюке?

– Нет, сударь, здесь, у бродячего торговца: в последнее время в наших краях бывает много разносчиков с хорошими книгами.

– Кто вам сказал, что «Общественный договор» – хорошая книга?

– Я это понял, пока читал, сударь.

– А дурные книги вы тоже читали – иначе откуда вам знать разницу между хорошими и дурными?

– Читал и дурные.

– И как же они назывались?

– К примеру, «Софа», «Танзай и Неадарнé»[28] и другие в том же роде.

– И где же, черт побери, вы нашли все эти книги?

– В библиотеке барона.

– Каким образом барон, живя в такой дыре, добывает все эти новинки?

– Ему присылают их из Парижа.

– Если барон, судя по вашим словам, живет в бедности, как же он тратит деньги на подобную чепуху?

– Он не покупает книги: их присылают ему в подарок.

– Ах, в подарок?

– Да, сударь.

– Кто же их присылает?

– Один из друзей барона, знатный вельможа.

– Знатный вельможа… Знаете ли вы имя этого знатного вельможи?

– Его зовут герцог де Ришелье.

– Как! Старик-маршал?

– Да, верно, он маршал.

– Полагаю, что эти книги у него спрятаны, чтобы на них не наткнулась мадемуазель Андреа?

– Напротив, сударь, валяются где попало.

– А мадемуазель Андреа согласна с вами в том, что книги эти дурные? – хитро улыбнувшись, полюбопытствовал путешественник.

– Мадемуазель Андреа их не читает, – сухо отозвался Жильбер.

Путешественник немного помолчал. Эта необычная натура, в которой хорошее уживалось с дурным, стыд с гордыней, явно возбуждала в нем невольный интерес.

– А почему вы читали эти книги, если знали, что они скверные? – продолжал свои расспросы тот, кого старый ученый именовал Ашаратом.

– Когда я их открывал, я ведь не знал, чего они стоят.

– Однако без труда вынесли о них суждение.

– Да, сударь.

– И все же дочитали до конца?

– Дочитал.

– С какой целью?

– Я узнал из них то, чего прежде не знал.

– А из «Общественного договора»?

– Из него я узнаю то, о чем догадывался прежде.

– Что же, к примеру?

– То, что все люди братья, что общество дурно устроено, поскольку в нем есть и крепостные, и рабы, но когда-нибудь все люди станут равны.

– Вот как! – проронил путешественник.

С минуту оба помолчали, продолжая шагать вперед; путешественник тянул за повод лошадь, Жильбер нес фонарь.

– Значит, вам и впрямь хочется учиться, друг мой? – чуть слышно проговорил путешественник.

– Да, сударь, это самое мое горячее желание.

– Ну и чему же вы хотите учиться?

– Всему! – отвечал молодой человек.

– А зачем вам учение?

– Чтобы возвыситься.

– До какого предела?

Жильбер помедлил; у него явно была своя обдуманная цель; но цель эта, несомненно, была его тайной, и открывать ее он не желал.

– Насколько это в человеческих силах, – отвечал он.

– Но вы учились хоть чему-нибудь?

– Нет. Где уж мне учиться: я беден и живу в Таверне.

– Как! Вы совсем не знаете математики?

– Не знаю.

– Физики?

– Нет.

– Химии?

– Нет. Я умею читать и писать, вот и все. Но я изучу все эти науки.

– Когда?

– Когда-нибудь.

– Каким же образом?

– Не знаю. Но я все это изучу.

– Необычное дитя! – пробормотал путешественник.

– И тогда… – шепнул Жильбер в ответ собственным мыслям.

– Что тогда?

– Нет, ничего.

Между тем Жильбер и тот, кому он служил проводником, шагали уже не менее четверти часа; дождь совершенно прекратился, и земля начинала источать тот терпкий аромат, что приходит весной на смену душным испарениям грозы.

Жильбер, казалось, глубоко задумался.

– Сударь, – внезапно спросил он, – вы знаете, что такое гроза?

– Разумеется, знаю.

– Правда, сударь?

– Чистая правда.

– Вы знаете, что такое гроза? Знаете, отчего бывает молния?

Путешественник улыбнулся:

– Это взаимодействие двух электричеств: одно содержится в туче, а другое – в почве.

Жильбер вздохнул.

– Я не понимаю, – признался он.

Возможно, путешественник сумел бы дать бедному юноше более доступное объяснение, но, к несчастью, в этот самый миг сквозь листву забрезжил свет.

– Ну-ка, что там такое? – воскликнул незнакомец.

– Таверне.

– Значит, мы добрались до места?

– Вот ворота.

– Отворите.

– Что вы, сударь! Ворота замка Таверне растворяются не так просто.