Отвергнутая жена дракона, или Хозяйка магического приюта (СИ) - Васина Илана - Страница 8

— Нет, конечно. К тому же, я обычный человек. Без магии. Меня можно не бояться.

— Да как же без магии, когда с магией? — девочка, наконец, вылезает из неудобного сундука и усаживается на краешек кровати, болтая ножками.

Она плотнее закутывается в чистую простыню, потому что холод проник в каждый уголок помещения. Худенькая фигурка кажется крошечным, светлым пятнышком на фоне огромной темной кровати с балдахином.

Я бы закрыла окно, но перед приходом ловцов обрызгала комнату и малышку тоже эфирным маслом. Аромат слишком сильный, даже для меня, любящей эвкалипт. Закрою окна — задохнемся!

— Вы альбегар, — продолжает Мия. — Я все слышала из сундука! Ловцы в вас целых три магии нашли, а, может, у вас еще есть! Папа говорил, в альбегарах часть магии не сразу проявляется. Поэтому их так боятся.

Она заговорила о папе? Вся подбираюсь. Вот бы побольше о нем узнать! Это мой шанс вернуть девочку в безопасное место. В семью.

— Твой папа хорошо разбирается в магии, — осторожно начинаю. — Может, познакомишь нас? Он мог бы объяснить мне, что у меня за магия, и как ею пользоваться.

Мия будто сразу съеживается и опускает глаза.

— Он... Я не буду о нем говорить.

— Ладно, — пожимаю печами. — Расскажешь, когда захочешь. Тем более, люди в черном, наверняка, ошиблись, — с усмешкой добавляю. — Ну, какая там во мне магия? Разве что цифры умею считать да с людьми договариваться.

— В вас есть дар. Я тоже это чувствую.

— Ладно. Тогда, может, подскажешь, что за магия у меня такая?

— Я только про нуль-арканум слышала... Нуль-арканум не даст воздействовать другой магией. Это очень удобно, — вздыхает. — Вот вы моим друзьям завидуете, а я вашей магии.

Киваю с улыбкой, при этом мысленно оценивая со всех сторон подарок, полученный в комплекте с новой жизнью.

Теперь я понимаю, почему девочка решила мне довериться.

У нее не осталось другого выхода. Ведь на меня не возможно было бы воздействовать ментально, как на Марию. Это, получается, меня вообще теперь магией не взять?

Как-то не вяжется это.

Я новичок в этом мире. За что мне продвинутая магия досталась, которую даже Ловцы испугались? Мия прерывает мои размышления, спрыгивая с кровати:

— Леди Даяна, можно я пойду? Я хочу переночевать с подругой. Если я не вернусь в нашу спальню, она будет за меня переживать... Все будут переживать. Я тоже буду волноваться, если их не увижу.

— Конечно, — легко соглашаюсь. — Если обещаешь, что на завтрак спустишься с друзьями на кухню.

— Но как же мы спустимся? Если дарна Мария нас увидит, она сразу сообщит про нас Ловцам.

— Не сообщит! Я что-нибудь придумаю.

— Да, но… если она не сообщит, и об этом потом узнают, ее привяжут к позорному столбу на трое суток. Без воды и еды. Ой, — она зажимает ладошкой рот и с тревогой смотрит на меня. — Я не хочу, чтобы вас тоже наказали!

«Как проснетесь, приходите в мою спальню! Я что-нибудь придумаю», — обещаю Мие перед тем, как она выходит. А потом пол ночи валяюсь в кровати без сна. Обдумываю текущее положение вещей.

Этот мир, конечно, поражает своей вопиющей несправедливостью. Дети прячутся, как беглые преступники, лишь потому что обрели магию раньше большинства. Не вписались в придуманные кем-то рамки и должны теперь за это страдать. Ну, куда такое годится?

Я хочу... нет, я просто обязана создать для них комфортные условия! Если изменить целый мир прямо сейчас мне не под силу, то пусть хотя бы в рамках этого дома дети почувствуют принятие и любовь!... Вот только как это провернуть?

Если Мария узнает про детей и не доложит о них Ловцам, поддавшись, к примеру, моим уговорам, то окажется под ударом. А если доложит, то под ударом окажемся мы с детьми.

Значит, выход остается только один.

И он мне совершенно не нравится.

— Доброе утро, — захожу на кухню, где волшебно пахнет оладушками. — Ого, вы уже приготовили завтрак!

Хотя мне казалось, я вскочила с кровати ни свет ни заря, Мария опередила меня, как минимум на пару часов. Она суетится у сковороды, что установила в очаге на подставке-решетке, а на столе уже благоухают плоды ее усилий.

Две глубокие железные миски с горкой наполнены оладьями, самыми аппетитными, из тех, что я когда-либо видела. С золотистой корочкой, пышные, пахнущие ванилью — уверена, они так и тают во рту!

Рядом — красуются белые пиалки с яблочным вареньем, медом, а на полотенчике разложены яблоки, на которых еще вода не обсохла.

В животе сосет, и я с тоской вспоминаю, что теперь сама выгляжу оладушкой. Беру со стола яблоко и задумчиво подношу к лицу. Втягиваю в ноздри его аромат. Кисло-сладкое, пахнет, как «гала». У сестры такие же росли на даче. Откусываю кусочек, медленно разжевываю сочную, сладкую мякоть с небольшой кислинкой.

Пожалуй, эти яблоки повкуснее конфет. По крайней мере, в этом я убеждаю себя изо всех сил.

Мой взгляд скользит по столу и натыкается на вскрытый конверт. В груди тут же нарастает паника. После встречи с Ловцами теперь любой контакт с внешним миром разгоняет адреналин в крови и заставляет сердце биться быстрее.

— Вы получили письмо? — беру в руки конверт, желтоватый, из грубой, шершавой бумаги.

— Ага, от сынка весточка пришла. Пишет, внучек у меня народился. Зовёт в город-то, шоб проведать. Хочет телегу за мной прислать. Вона, завтраком вас накормлю, а потом сяду ему ответ писать. Хозяин мне артефакт подарил, надо сыскать будет. Я болтаю, а на бумажке слова сами появляются.

От этой новости у меня невольно рот расплывается в улыбке! Все складывается, гораздо лучше, чем я надеялась.

— И когда вы поедете к сыну? — спрашиваю, но женщина смотрит на меня нахмурившись, как на дурочку.

— Когда-когда? Да вот, как ноги отвалятся или руки иссохнут, пущай тогда телегу шлёт! А пока руки и ноги шевелятся, я работать буду!

— Мария, мы должны поговорить, — мягко произношу, усаживаясь напротив нее за стол.

— Поговорить… Зря я, старая, надеялась, что посидим тихонько, спокойно с утречка! Чай попьем со сладеньким, — бурчит женщина и шумно ставит на стол белые чашки да тарелки из тонкой керамики и ворчливо добавляет: — Ну? Чё опять не так?

— Как бы вы отнеслись к тому, если бы моя сестра отправила ко мне своих деток погостить?

— Так у вас сестрица есть? — радуется она. — И ребятишки ейные к нам приедут?

— Восемь детей с хорошим аппетитом. Шумные и игривые. Скоро будут здесь.

— Скоро? — всплескивает руками и выпучивает глаза и бросается к шкафу. — Щас мы им тогда наготовим!

Достает ведерко с яйцами, мешочек муки — видимо, для новой порции оладий.

— Знаете, к чему я веду? — говорю теперь с ее спиной, потому что Мария энергично замешивает тесто. — В вашем возрасте будет непросто пережить шумных гостей. Думаю, у сына вам будет спокойнее. Заодно со внуком поможете на первых порах. Чем плохо?

— Ага. Чтобы я потом вернулася, а тут корова сдохла вместе с курями?

— Я позабочусь о детях и животных, только научите, как. Расскажите, с кем договариваться по поводу закупки еды, как оплачивать, а сами спокойно отправляйтесь в отпуск!

— Отпуск? — женщина склоняет голову набок и поджимает бледные губы. — Не поняла я чегой-то такое…

— Это такое время для отдыха от работы.

— Еще чего! Не хочу я от работы отдыхать! — ахает домоправительница, хватаясь узкой ладошкой за грудь. — Да где же это видано? На хозяйку свалить восемь голодных ртов, дом, огород да всю скотину! Я вам не злыдня бессовестная, чтобы бросить вот так, одну!

Она встает посреди кухни и экспрессивно машет руками.

Наш разговор начинает утомлять. Некоторых с отдыха на работу не загнать, а Марию — в отпуск не выгнать. Ее вообще тяжело переубедить в чем-либо. Наверно, потому что за много лет она привыкла хозяйничать, подчиняясь одному лишь лорду Эртиросу в его редкие приезды.

— Спасибо за желание помочь, — говорю нетерпеливо, — но после завтрака будьте добры, напишите сыну, чтоб выслал за вами телегу. Сегодня вы мне все расскажете, покажете, объясните про соседей — у кого что покупать из еды, а завтра можете ехать.