Наследник пепла. Книга III (СИ) - Борзых М. - Страница 40

— Мы приносим извинения за произошедшее, — сказал Борис фон Аден, оглядывая повреждения, которые Ада нанесла зелёным насаждениям. — Если мы чем-то можем компенсировать… — отец замялся.

— Разумеется, — проговорил на это ректор. — Что же касается девочки, можете её забирать, потому что с факультета зельеварения мы её отчисляем. Не из вредности, поймите, — он блеснул очками в тонкой оправе. — Магически одарённому человеку просто нечего делать на этом факультете. Что же касается урона от инициации, его придётся возместить. Заведение это всё-таки имперское, поэтому ущерб короне требуется нивелировать.

— Скажите, пожалуйста, — мой отец держался также спокойно и ровно, как практически в любой ситуации, — есть ли какая-нибудь возможность у Ады продолжить обучение в академии?

Владимир Ильич склонил голову набок, словно изучая моего отца. Но тот продолжил:

— Имею в виду варианты с другими факультетами. Судя по уничтоженным, кхе-кхе, посадкам и выбросу энергии, потенциал у девочки хороший. Явно есть уровень Воина, а то и к границе Гридня ближе, — говорил он таким тоном, словно они не посередине выжженного Адой пятака стояли, а вполне себе находились на приёмной комиссии.

— То есть вы хотите, чтобы я хранил в академии взрывоопасную бомбу со взведённым механизмом? — поинтересовался Романов, но при этом тон у него явно оттаял, полагаю, на это повлиял и наш внешний вид, а точнее, награды, которые мы ещё не успели снять. — Я разве похож на мазохиста?

— Ой, да бросьте, — отец, кажется, почувствовал перемену в настроении ректора, поэтому решил давить до конца. — У вас таких несколько факультетов. Не думаю, что все — зайчики-одуванчики. А из Ады толковый боевой маг может выйти. Она может быть весьма полезна, тем более, у нас в семье все маги, и даже моя супруга — вполне себе боевая ведьма.

Владимир Ильич хотел что-то сказать, но тяжело вздохнул. Поднёс руку ко лбу, но опустил её назад, видимо, забыв, что хотел сделать, а потом пронзительно посмотрел отцу в глаза.

— Тохары, — проговорил он, причём, так, словно одно это слово объясняло вообще всё. — Кортики, сабли, медали… Значит, с награждения, прямо из дворца. Значит, стояли на обороне в Горном, — он усмехнулся. — Впечатляет. У меня в Горном дальняя родня живёт. Если бы вы допустили прорыв, скорее всего, мы бы с ними никогда уже не свиделись. И за это я вам очень благодарен…

Я видел, что отец явно повеселел от такого вступления, но также я видел, что ректор-то совсем не к тому вёл, к чему бы нам хотелось.

— Но, — он сразу стал строже и упёр указательный палец в темнеющее небо. — Было бы вашей девочке хотя бы шестнадцать. Да что там! Лучше, конечно, восемнадцать! Это же военная академия магии! Вот тогда и о стипендии можно было бы подумать, и вообще… А так, — он вытянулся в струнку. — Мест нет.

— Как нет⁈ — я совершенно случайно подал голос, потому что я наверняка знал, что слова ректора не соответствуют истине. — У нас же группу расформировали одну. Есть места, получается. У нас, на боевом…

— Что? — ректор уставился на меня. — Ну какой боевой? Девице пятнадцать лет! Что она там сможет понять?

— По тохарским обычаям нам всё равно нельзя с неё глаз спускать, — сказал на это отец, поняв, куда я клоню. — Мы её и на этот факультет отдавали с тем, чтобы Виктор за ней присматривал.

— Ну, да, — подтвердил я, прекрасно понимая, что совсем скоро пожалею о своих словах. — Всё равно за ней следить надо, а так в одной группе со мной будет. Так сказать, всё время на виду, и я смогу в случае чего вмешаться. Это будет даже лучше, чем у травников.

— Вы не понимаете, о чём говорите, — ответил на это Романов. — У неё же физическая форма совсем не как у боевика.

— Владимир Ильич, — сказал я, посмотрев ему прямо в глаза, — физическая мощь — дело абсолютно наживное. За месяц вполне сможем её подтянуть! Если нужно, конечно.

— А, если нет? — снова склонив голову набок, ответил тот таким тоном, словно торговался с нами.

— Ну, если нет, — ответил отец, — придётся отправить её к деду в глушь, под строгий надзор. Но это будет минус маг для империи и плюс маг в обороне у родовичей.

— Так-то оно так, — Романов явно задумался, потому что, с одной стороны, его собеседники всё правильно говорили, а с другой, были выжжены под корень кусты, пострадавшие от истеричной девчонки, которая не могла себя контролировать. — Но с ходу я этот вопрос решить не могу. Если только в качестве исключения… и до первого предупреждения… В любом случае, мне нужно будет посоветоваться с деканом боевого факультета.

— Посоветуйтесь, сделайте милость, — улыбнулся отец, после чего обернулся ко мне и кивнул. — Если мы что-то можем…

— Можете, — ректор снова изменился, и теперь в нём проглядывал самый натуральный делец. — До нас, знаете ли, дошли слухи о редких эликсирах Рароговых, которые вы использовали при отражении атаки демонов и обороне Горного. Так вот нам бы они тоже не помешали на крайний случай. С одной стороны, и запас карман не тянет, а с другой, в свете известных вам событий в Коктау, это сильно повысило бы обороноспособность наших студентов.

— Хорошо, — кивнул отец. — Я поговорю с Креславом Рароговым, похлопочу о вашей просьбе и обязательно сообщу ответ.

— В таком случае я жду вашего ответа, — снова блеснул очками Владимир Ильич. — И сообщу свой. В случае положительного решения у девочки будет месяц на подготовку к тестам.

На том и порешили, а наш разговор в опалённом круге закончился. Я же прикинул, что медленно, но уверенно начинаю опаздывать на назначенную мне встречу.

Пока отец с братом пошли к Аде, чтобы как-то успокоить её и обсудить теоретическую возможность перевода на боевой факультет, я рванул к Путилину. Сподручней бы мне было, конечно, сразу в «Националь», но я решил, что обещания надо выполнять и это гораздо важнее даже очной встречи с высшим демоном.

Аркадия Ивановича удалось перехватить буквально на выходе из кабинета. Причём, выглядел он так, словно победил тяжёлую болезнь и сейчас ликовал из последних сил.

Глянув на меня буквально вскользь, он пригласил к себе. И, кажется, я понял, чем обуславливалось его состояние и настроение. Он, наконец-то разобрался в кабинете, и теперь тут царил абсолютно аскетический порядок, которому мог позавидовать любой офицер.

Каждая бумажка лежала на своём месте, да и, в целом, никаких излишеств. Узкий кабинет, чисто вымытое окно, два сверкающих чистотой шкафа для бумаг. Один стул хозяйский и пара для посетителей.

— Слушаю, Виктор, — сказал Путилин, глядя на меня с таким видом, словно я ему принёс очередную головную боль. Впрочем, в каком-то смысле, возможно, так оно и было. — Что-то стряслось?

Я оглядел себя и понял, что последствия огненной битвы и вспышки сестры по большому счёту никуда не делись, хоть были и гораздо меньше того, что могло бы вообще быть. Все же не зря форму саму по себе считали защитным артефактом.

— Вы просили предупреждать о неотложных отлучках из академии, так вот я вас держу в курсе. В девять вечера в ресторане «Националь» меня ждёт посол Австро-Венгерской империи.

Путилин от такого заявления сел, облокотился на стол локтем и подпёр кулаком щёку, глядя на меня.

— Ты хоть понимаешь, что одно это заявление делает тебя объектом пристального внимания для Тайного сыска и контрразведки? — проговорил он, не спуская с меня взгляда. — Тебя там вербовать что ли собрались? И ты так спокойно об этом говоришь?

— Если вдруг соберутся вербовать, обязательно сообщу, — отчеканил я, чем вызвал скептическую улыбку у Аркадия Ивановича, но тем не менее, продолжил: — На деле же, никак нет. На балу произошёл досадный инцидент. Спасали императрицу, набили посольское лицо, затем немного подкоптили, испортили камзол, а уж только потом разобрались… Как будущий офицер я предложил загладить вину попойкой. Посол предложение принял и позвал в «Националь».

Путилин скривился, но, скорее всего, потому, что старался сдержать смех. Но при этом ему приходилось был максимально сосредоточенным и серьёзным.