Заклинатель - Грин Лейтон - Страница 9

– Его подруга понятия не имеет, что с ним случилось.

И Грей сжато изложил начальнику, как прошла встреча с Тапс. Харрис выдохнул в находившееся у него за спиной открытое окно второго этажа.

– Я такой чуши ни разу в жизни не слышал. Пытаться добиться чего-то от людей в третьем мире по-хорошему – все равно что бекон жарить на оливковом масле. Послушай, найди нужного дилера, и он выведет тебя на Эддисона.

– Не думаю, что они были под наркотой.

– Но тогда что это было? Девица сказала правду? С земли поднялась завеса тумана и поглотила ее дружка? Отличный результат сбора данных, Грей. Я уж постараюсь, чтобы твою гипотезу передали послу, а потом и президенту.

– Свидетельница просто расстроена и сбита с толку. А я лишь держу тебя в курсе дела.

– Ты бы мне еще на скрипке сыграл.

Грей глубоко вздохнул.

– Нужно выяснить, как Эддисон узнал про обряд. Похоже, это не общедоступная информация. Кем бы ни был человек, сообщивший ему про это сборище, он, похоже, может о чем-то знать.

– Так-то лучше. Идеи есть?

– Я надеялся на твою помощь. Ты знаешь, с кем он дружил, где бывал? Может есть кто-то, кто сможет что-нибудь мне рассказать?

– Он дружил с послом, но с ним я уже переговорил, и ему ничего не известно. А помимо посла и этой его подружки… – Харрис пожал плечами. – Проверь его квартиру, может, найдешь какую-нибудь зацепку.

– Какой адрес?

Харрис черкнул что-то на первом листке разлинованного блокнота, вырвал его и с ухмылкой передал Грею.

– Как развивается сотрудничество с нашей маленькой чертовкой? У тебя уже был шанс узнать ее поближе? Увидеть ее с непрофессиональной стороны?

– После того как мы побывали у мисс Чакавы, Нья спросила, не хочу ли я к ней заскочить и познакомиться получше.

– Правда? И как оно? – оживился Харрис.

Грей закатил глаза и встал.

– Да ладно тебе! Откуда мне было знать? – возмутился Харрис. – В таких странах никогда ни в чем нельзя быть уверенным.

– Ты слишком часто бываешь в борделях, прекращай это, а то у тебя создается превратное впечатление об отношениях между мужчинами и женщинами.

– Мы опять об этом? Проституция ничем не отличается от свиданий. Как ты думаешь, почему мы платим за ужин и за выпивку? Из соображений благотворительности? И даже не заводи эту шарманку насчет брака. В таких странах это узаконенное рабство, да и в Штатах дела обстоят ненамного лучше.

– Я предпочитаю старомодный способ. Выпить, поболтать, и никто за секс не платит.

– Проституция позволяет сразу перейти к делу и избежать мучений, которые растягиваются на десятилетия. Так оно лучше всего для всех участников.

– Ясное дело, Харрис, ты прав.

После того как Грей объяснил ситуацию и показал удостоверение личности, комендант здания, где жил Эддисон, стал радостно кивать и улыбаться.

Грей находил шона невероятно душевными людьми, готовыми веселиться, невзирая на все беды Зимбабве. Хорошо бы обзавестись бутылочкой подлинной радости жизни – похоже, у многих шона такие имелись в загашниках.

Жилище Эддисона свидетельствовало о том, что он всю жизнь путешествовал и был холостяком со средствами. В квартире не было беспорядка, но не хватала тепла женского присутствия. Винтовая железная лестница отделяла кухню от прямоугольной гостиной. Вдоль одной стенки тут выстроились резные книжные шкафы, вдоль другой тянулся винный стеллаж. Произведения искусства и коллекционные предметы со всего мира заполняли шкаф-витрину. Довершали картину кожаный диван и два мягких кресла, каждое из которых было покрыто звериной шкурой – похоже, они украшали в Африке дома всех экспатов.

Грей задержался в кухне, пустой, если не считать раковины, полной грязных тарелок. Потом поднялся по лестнице на второй этаж и оказался в спальне. В ее интерьере преобладали красные тона, и ее обстановку, казалось, доставили прямиком из гарема. Бо́льшую ее часть занимала громадная кровать с многочисленными подушками и какой-то валяющейся в изножье одеждой. Шелковые простыни заскользили под пальцами Грея, когда он откинул их в сторону.

Грей осмотрел гардеробную, сундук с одеждой, отодвинул многочисленные алые занавески, за которыми скрывался балкон, выходящий на улицу. Потом переместился в ванную и тоже не нашел там ничего интересного. Усевшись на краешек спрятавшейся за стеклянным щитом ванны, он, задумавшись, стал барабанить пальцами по стеклу.

Еще раз осмотрев спальню, Грей подошел к кровати и взял с нее пару брюк. Проверил содержимое карманов, надеясь обнаружить какой-нибудь чек, но нашел лишь книжечку спичек. Там не хватало всего трех штук, а значит, они появились у Эддисона совсем недавно.

Он перевернул упаковку и прочел на обратной стороне название: «Клуб “Лаки”».

Пожалуй, стоит взглянуть, что это за местечко.

Грей позвонил Нье узнать, сможет ли она встретиться с ним в «Клубе “Лаки”», но нарвался на голосовую почту и сбросил соединение. Одно дело – осмотреть без разрешения Ньи квартиру гражданина США и совсем другое – поехать, следуя зацепке, в центр Хараре что-то расследовать там. Он взвесил свои возможности и двинулся в сторону клуба. Важно было не терять времени. Кроме того, выпить пива и осмотреться в заведении законом не преследуется, и Нья сама поручила ему порасспрашивать об Эддисоне.

Адрес, написанный на обратной стороне картонки со спичками, привел его в юго-западную часть Центрального делового района, на Банк-стрит. Городские пейзажи здесь уже не столь радовали глаз. Остановившись на углу, Грей вгляделся в перспективу протянувшейся в южном направлении беспорядочно застроенной Чинхойи-стрит. На стенах ветшающих бурых зданий колыхались рваные объявления, на тротуаре валялся всякий мусор, покосившиеся фонари и гудящие кривые трубки неоновых огней ждали, когда опустится покров темноты. На балконах пивнушек и второразрядных клубов толпились мужчины, спуская свои немногочисленные никчемные зимбабвийские доллары в попытке забыть, как их пришлось добывать.

Неприметное заведение на углу терялось среди баров и заброшенных лавочек, большинство из которых обходились без вывесок. Грей знал, что некоторые из них обслуживают клиентов, которые хотят избежать как опасностей глухих окраинных переулков, так и любопытствующих взоров высшего общества. Все в этом районе отнюдь не соответствовало респектабельности, культивируемой и насаждаемой в деловых кварталах Хараре.

Разумно было бы оставить эту часть города нетронутой, подумал Грей. Лишить разочарованных людей всех способов выпустить пар – значит напрашиваться на бунт.

Настороженность Грея усилилась, стоило ему только открыть деревянную дверь «Клуба “Лаки”» и увидеть на сцене в дальнем углу молодую девушку топлес, танцующую у одного из двух пилонов. Стриптиз-клубы в Хараре были запрещены законом. Они существовали либо подпольно, либо чуть более открыто, если у хозяев имелся прикормленный правительственный чиновник. «Клуб “Лаки”» из-за отсутствия вывески не бросался в глаза, но зайти в него мог прямо с улицы любой желающий. Значит, кому-то за это платили, а следовательно, закон на территории клуба не действовал.

Темное помещение с низким потолком и без единого оконца пропахло застоявшимся пивом и по́том, а еще Грей уловил вонь рвотных масс. Грязноватые столики кучковались перед сценой, как мушиный рой. Слева за открытой дверью виднелся коридор.

За одним из столиков у сцены спиной к Грею сидели четверо мужчин, они смеялись и наблюдали за извивающейся у пилона девушкой. Никто не заметил, как он вошел; гремевшая в зале музыка квайто заглушала другие звуки.

Грей позволил двери закрыться за ним на оставшиеся несколько дюймов. Отступать теперь уже поздно.

Грей выбрал столик на полпути между стриптизершей и входом. Так, чтобы оставить себе пространство для маневра, но при этом сидеть достаточно близко к происходящему на сцене и не вызывать ни у кого подозрений.