Корнет (СИ) - "taramans" - Страница 15

Дама отнеслась к знакомству с изрядной долей прохладцы, вежливо поулыбалась, задала пару-тройку дежурных вопросов о самочувствии. Да еще и девчонки были явно напуганы видом корнета с подпорченной физиономией. Так что Плещеев предпочел вежливо раскланяться и не досаждать семейству своим присутствием. Отойдя в сторону, Юрий, покосившись, увидел, как Вера Андреевна, заботливо поправляя воротник короткой пижамной куртки мужа, выговаривала тому что-то. Грымов кивал и соглашался, с любовью глядя на супругу.

«Похоже — подкаблучник наш артиллерист еще тот! Ну да ладно — что он Гекубе, что Гекуба ему?».

Грымов, по его рассказам, происходил из мелкопоместных дворян Тульской губернии. Крестьян в хозяйстве — не то двадцать, не то тридцать душ. Небольшое именьице, сейчас соблюдаемое кем-то из родных преклонного возраста.

— Вы, Юрий Александрович, человек молодой, даже юный. Потому и некоторые стороны жизни знающий слабо. Что у вас за плечами: пансион, кадетский корпус, служба в полку да Школа юнкеров. Согласитесь? — снова расставляя фигуры на доске, немного менторски объяснял Грымов Плещееву.

Юрий пожал плечами и кивнул.

— Вот… Доходов с имения я имею мизер. И так было и у батюшки моего, и у деда. А значит — что? Чем заняться таковому дворянину? Только служить! Либо в армии, либо по гражданской части. Н-да… Но ведь и в армии… Вы сами знаете: оклад нашего денежного содержания невелик. И это еще ладно для молодого поручика! А коли семьей обзавелся? Образование детям нужно дать. Сыновей — обучить, в жизнь выпустить. А ежели дочери, как у меня, то и вообще! Приданое скопить надо? А как же! Иначе о выгодной партии для девочек и мечтать не пристало. Вот так я и оказался на Кавказе. И вот уже больше пятнадцати лет здесь служу. Ведь двойной оклад «кавказцев» — он для небогатых офицеров очень значим. Хотя… Признаюсь, и того подчас не хватает! Одни ткани на платья, банты да ленты, сколько стоят. Но удается как-то жить и что-то оставлять на будущее!

Плещеев знал, что, кроме увеличенного оклада Отдельного Кавказского корпуса, Грымов имеет повышенный оклад как артиллерист. Были там какие-то надбавки.

— Вот казачки, те — да! Кроме жалования, имеют еще и доход с трофеев, а то и аманата возьмут из абреков. Тоже неплохо выкупают своих эти местные дикари.

У Юрия вертелся на языке вопрос — что же в таком случае Грымов сам не двинет в какую-нибудь охотничью команду, которая существует практически при каждом полку на линии, но собеседник сам объяснил причину:

— Только уж очень дело сие опасное — за зипунами в горы ходить! А я как представлю, что мои девочки без мужа и отца останутся, так сердце кровью обливается! Как же им тогда жить, на что существовать? Пенсии-то военные по утрате кормильца — мизерные!

«Вот, еще вопрос с казачками надо решить при дележке трофеев: есть ли кто у погибшего Панкрата? Надо же как-то поддержать семью. Но, думаю, казаки это и сами понимают!».

Грымов с обсуждения вопроса денежного содержания перешел на карьерные тонкости службы:

— Я бы на вашем месте, Юрий Александрович, подумал о переводе. Если уж угораздило вас попасть сюда, то… Вот скажите — где сейчас стоит ваш Александрийский гусарский? В Малороссии?

— В прошлом году переведен в Самару.

— Все одно — не ближний свет! Сами посудите… Вы откомандированы в распоряжение командования Корпуса, но в штате полка-то — остаетесь. И любое ваше повышение — хоть в чине, хоть в должности — должно быть согласовано с командованием полка. То есть — есть ли в полку вакансия, либо нет таковой? Ладно еще до поручика! А далее — как? Так же и с награждениями. Вот совершили вы геройский поступок, а командованию нашему придется согласовывать наградные документы с вашим полковым начальством. А там… канцелярия, писарчуки разные. А, возможно, и завистники! Вот и задержались документы на неопределенное время. А то и вовсе — потерялись. Хорошо ли это? Не думаю… И так по всем вопросам: деньги столовые и фуражные, квартирные, мундирные и прочая, прочая, прочая…

Плещеев цыкнул уголком рта:

— Это что же… Мне мой гусарский мундир сменить?

Грымов с отеческой улыбкой посмотрел на корнета:

— Поверьте, мой юный друг, лет через десять, а то и ранее, красота вашего мундира вам приестся, интересы станут другими. А вот все эти помехи в карьере, рогатки да ямы на пути изрядно потреплют вам нервы!

«А ведь… В чем он не прав? Во всем прав, если спокойно разобраться! И гонор этот плещеевский — он здесь не к месту. «Мы — гусары!». А вот здесь лямку тянут и гибнут совсем другие полки, пусть и не такие красивые. Что-то не заметил я здесь кавалергардов или гвардейских кирасир. И гусаров тех же почему-то нет. Все больше — пехота, драгуны, да армейская простая и конная артиллерия! Казары еще много, как местной, так и донской!».

Видя задумчивость Плещеева, Грымов с удовлетворением сделал ход и объявил:

— Мат вам, голубчик!

«Мат… Мат… На хрен эти шахматы!».

— И чтобы вы мне посоветовали, господин штабс-капитан?

Грымов с удовольствием потянулся, хмыкнул:

— А что тут думать? Вы же нижегородец, не так ли? Ну так вот, вам решение само собой напрашивается — Нижегородский драгунский полк! Он уже без малого тридцать лет здесь службу несет, неподалеку от Тифлиса. Полк боевой, командиры хорошие, «кавказцы» опытные. А по причине нахождения в самой зоне боевых действий… Ну — сами понимаете? Вакации в полку образуются нередко. А значит, и карьера! Опять же, все наградные документы проходят без излишней волокиты и канцелярщины. Финансовая часть тоже обустроена хорошо — люди знающие, местные. Тут обманывать людей, тянуть с выплатами — не принято.

«Штабс» засмеялся:

— Климат здесь для жуликов и плутов нехороший. Можно, знаете ли, пулю схлопотать. Они здесь из кустов, что те мухи вылетают! Да вы уже и сами знаете. И это еще куда ни шло. А то ведь можно у горцев в зиндане оказаться — вот уж чего врагу не пожелаешь! То ли выкупят тебя, то ли — нет? Или зарежут, как барана, когда ждать выкупа татарам надоест. Это уже в Ставрополе с этим поспокойнее, так там разное случается с полковыми деньгами.

Задумчивый корнет завалился на кровать, подхватив гитару.

«Хм-м… Это надо обдумать. Совет-то куда как здрав!».

«Чертов эскулап снова продлил мое пребывание в лазарете! И ведь какие-то отговорки: дескать, нужно швы снимать, нитки, которыми Ефим меня штопал, повыдергивать. А потом понаблюдать, дабы не было воспаления! Осточертело все это лежание здесь — до чертиков! О! Как чудно чертовская тавтология вычертилась!».

Грымов, похоже, тайком от супруги, решил "проставиться" по поводу предстоящей на следующий день выписки. К вечеру отправленный Плещеевым по просьбе «штабса» Некрас притащил несколько кувшинов вина. Вино здесь было разное и, в основном, очень даже недурное. Это — если знать, где брать и денег не пожалеть!

Денщик притащил же и закуски, купленной на базаре: кебабов разного вида изрядную горку, сыра разного, зелени, лепешек, копченостей и колбас. В общем, «поляна» вышла на загляденье! Уголок парка, подальше от корпуса лазарета; сооруженные санитарами, немного «подогретыми» мздой, скамьи и длинный стол. Костерок для разогрева той закуски, которая в этом нуждалась, да и просто — для создания уюта и антуража.

Плехов, точнее — Плещеев пить не хотел: не в той он сейчас ситуации, когда можно позволить себе расслабиться, однако и отказать Грымову в присутствии на столь знаменательном событии не было никакой возможности!

До поры до времени Юрию удавалось лишь делать вид, что он выпивает все поднятые кружки. Так, припивал немного, хорошенько закусывая да наблюдая за собравшейся компанией. Собрание офицеров было пестрым: тут были и пехотинцы, и казаки, и драгуны.

Занимательно было наблюдать за армеутами в их, скажем так, естественной среде обитания. Плещееву вновь пришлось рассказать историю их стычки с горцами. Рассказ был принят с одобрением, за что снова пришлось выпить. Постепенно хмель накапливался, но состояние было — «в норме», а настроение — отличным.