Двойной удар. Трофей для чемпионов - Дашкова Ольга - Страница 10

– Эй, Рязанова, я тебя везде ищу.

– Вы меня ищете? Это я вас искала.

– Сумку. Ты забыла в кабинете сумку. Там, наверное, что-то важное, а вот я пошел тебя искать.

Действительно, моя злосчастная сумка, из-за которой столько шума, была в руках у мужчины, и он протянул ее мне.

– Спасибо. Я тогда пойду.

– Да, ты иди. Приходи завтра с утра.

– Я с утра не могу, у меня пара.

– Вот же черт. Ладно, с твоими парами мы разберемся. Приходи все равно с утра.

– Как разберетесь?

– Я сказал, разберусь, значит, разберусь.

Интересно, Валентин Иванович настолько влиятельный мужчина, что может разобраться с моими занятиями? А вроде только завхоз, как он сам говорил. Ну, ладно, посмотрим.

Прижала сумку к груди, кинула взгляд на охранника, который покачал головой. «Господи, все бабы такие дуры», – так и читалось в его взгляде.

Вышла на улицу, было темно, вдохнула прохладного воздуха, вытянула руку вперед, пальцы пробивал мелкий тремор.

Да что такое? Что вообще происходит?

В тот момент, когда я была зажата между Егором и Романом, я смотрела Рому в глаза и видела только его зрачки, все остальное вокруг кружилось. А еще я понимала, что я видела уже эти глаза. Янтарного цвета с маленькими вкраплениями и темным ободком.

Наглый Гор говорил о том, что я снова попалась. Что значит снова? Я, если честно, даже смутно помню начало того вечера, когда мы пошли с Вероникой на крутую вечеринку. Я была уверена, что именно там я видела Рома.

Я танцевала, встретила Сашу, а потом все как в тумане. Лица, голоса, руки. Но я четко помню те эмоции, которые испытывала. Мне было безумно хорошо. Так, что, кажется, я летала.

А потом падала, и у меня захватывало дух. Все тело горело точно так же, как сейчас между Егором и Романом. Ром – мне нравится, как его называют.

Он так смотрел – с интересом и желанием, а мое тело еще больше охватывали жар и дрожь. Наглый Гор шептал на ухо, облизывал его языком, а я даже из-за этого по инерции положила руки на обнаженную влажную грудь Рома и вонзилась в нее ногтями.

– Гор, отстань. Я же сказал, ты спугнешь ее.

– Черт, но она такая миленькая. Я хочу снова.

– Отбейся.

Все это было сказано, глядя мне в глаза, тихим и уверенным голосом, а потом он просто отступил, пропуская меня вперед, освобождая из своего и его друга плена. Бросилась бежать только через несколько секунд, когда опомнилась и поняла, что свободна.

И вот в коридоре наткнулась на Валентина Ивановича, который, оказывается, искал меня. Но теперь это уже неважно, теперь надо как-то справиться со своими эмоциями, потому что я не могла дать им точную оценку.

Я никогда не была раньше так близко с мужчиной. Меня охватывала паника рядом с ними, но сейчас их было двое, когда обычно я впадала в истерику рядом с одним и в замкнутом пространстве.

После того, что мне пришлось пережить в пятнадцать лет, я слишком долго восстанавливалась, были психологи, терапия, я справилась. Я хочу справляться и быть как все, быть нормальной. Но что происходило сейчас, у меня не укладывалось в голове, и даже поговорить было не с кем, хоть бы кто-то из братьев позвонил.

За пять минут быстрым шагом дошла до общежития, прошла мимо охранника, не успела начать подниматься по лестнице, как меня позвали.

Маргарита Васильевна. Господи, этот день никогда не кончится, почему он такой длинный?

Прикрыла глаза, остановилась, но тут же развернулась и одарила женщину приятной улыбкой.

– Да, Маргарита Васильевна, я вас слушаю. Спасибо вам огромное, кстати, за то, что вы практически устроили меня на работу. Валентин Иванович, он такой душка, очень приятный мужчина. Мы с ним поладим, да и работа не пыльная, я справлюсь.

Женщина подходила ко мне, оглядывая с ног до головы, словно сомневаясь в моих словах.

– Ты, это, Рязанова, пока не благодари, ведь еще и не устроилась вроде.

– Сказал: приходи завтра, думаю, что все уже улажено.

– А, ну, если Валентин сказал, то ладно, приходи. И тут, это, такое дело…

– Что еще?

– Тебе переехать придется к Журавлевой.

В смысле переехать к Журавлевой? Это, получается, мой день еще не окончен?

– Тут такое дело, заселила я к тебе там двоих, но ты с ними жить не сможешь. Так что давай, собирай вещи и иди к Журавлевой – на две недели, а потом что-нибудь придумаем, может, и вернешься.

– В смысле на две недели к Журавлевой? – мне хотелось плакать. – Вы только что говорили, что она совершенно неблагонадежная девушка. А вдруг она меня плохому научит? Да у Журавлевой там…

Я осеклась, прикусила язык, нет, то, что Журавлева водит к себе парней в комнату и занимается там непристойными вещами, с точки зрения Маргариты Васильевны, я говорить не буду. Это дело Журавлевой, перед кем раздвигать ноги. Но селить меня с ней в одну комнату… Мы же там друг другу волосы повыдергиваем через пять минут.

– Так, а может, мы подружимся с новыми соседками, может быть, они девочки хорошие? – я не теряла надежды отстоять свою территорию. – Я, вы знаете, неконфликтная.

– Нет, Рязанова, с ними нельзя.

– Почему нельзя, Маргарита Васильевна? Почему я должна отдавать свою комнату, где я обустраивала уют практически два года, каким-то посторонним лицам?

– Потому что так надо, Юля, пойми, – Маргарита Васильевна мялась и не говорила главного, а я начала напрягаться. – Нельзя тебе с ними, потому что они не девочки, они мальчики и будут жить в твоей комнате. Ты хочешь жить с двумя мужиками в одной комнате? Так не пойдет, это нарушение правил.

– Как мальчики? В смысле мальчики? Так заселяйте их к мальчикам. Вон Парамонов живет один.

– Я не могу. Я им уже дала ключи от твоей комнаты.

– Ну так выгоните. Хотите, я их выгоню?

– Нет, Рязанова, этих выгонять нельзя. У этих контракт и договор. И университет является спонсором. А мы не можем выгонять будущих чемпионов из того места, куда они уже пришли.

После фразы «будущие чемпионы» я напряглась.

А когда хлопнула входная дверь, и по коридору в нашу сторону двинулись двое высоких, накачанных, широкоплечих парней с легкими спортивными сумками, одетые в модные шмотки известного бренда, я поняла, о ком она говорит.

Так это они.

Сердце бешено забилось, оно меня сегодня весь день подводит.

– Маргарита Васильевна, ну как вы могли? Это просто какой-то плевок в душу.

– Зато я нашла тебе работу. Все, Рязанова, давай, успокойся и выполняй, что сказала. Мальчики, добрый вечер. Вы уже заселились? Все нормально? Я сейчас улаживаю кое-какие формальности, но вы можете заселяться.

Формальности? Это я формальность?

Да что тут вообще происходит? Эти «мальчики» могут себе позволить в пятизвездочном отеле снять президентский люкс. Я видела машину Гора, это его наглой улыбкой и прозвищем «кукла» я была одарена днем. Почему я должна уступать им свою комнату?

Ну уж нет, я не позволю им так просто выселить меня. Скрестила руки на груди, наблюдая за «мальчиками», а они так же нагло разглядывали меня, особенно Гор. Ухмылка не сходила с его красивого лица, мне хотелось залепить ему пощечину или заехать кирпичом.

Кинулась по лестнице вверх, сбивая дыхание, помчалась до пятого этажа, быстро открыла дверь и, схватив огромный черный баул, начала волочить его в коридор. Нет, они будут ночевать где угодно, но не в моей комнате, а завтра я пойду к декану и пожалуюсь. И плевать, что обо мне будут думать.

Глава 11

Ром

– Ты глянь на нее. Она сумасшедшая! Просто дикая кошка, но мне, сука, это чертовски нравится. Эй! А ну, отойди от моей сумки! Отпусти и не трогай!

Было забавно наблюдать, как девушка пятится задом, повернувшись к нам упругой попкой, вытаскивая из комнаты второй огромный черный баул. Она, видимо, надеялась избавиться от наших вещей, пока мы не пришли, и догадалась, кто ее новые соседи.

Но все вышло совершенно случайно. Это странное стечение обстоятельств, к которому мы не имеем никакого отношения. Как бы сказала моя мать: «так сошлись звезды», она вообще повернутая на астрологии.