Вечное - Скоттолайн (Скоттолини) Лайза (Лиза) - Страница 34

В тот вечер Элизабетта сидела за кухонным столом и смотрела, как ест Рико. Черное платье после похорон она так и не сняла. В тишине пустой квартиры раздавалось лишь мурчанье жующего кота; остро ощущалось отсутствие папы: пусть он и пил, но с ним было неплохо. Теперь ей не о ком заботиться, кроме Рико.

Кто-то постучал, и она испуганно встрепенулась. Поднявшись, Элизабетта пересекла кухню, открыла входную дверь и обнаружила за ней улыбающегося Марко в форме.

— Марко? — удивилась она.

— Идем, Элизабетта!

— Что? Куда?

— Давай же, пошли! — Марко схватил ее за руку, вывел сначала из квартиры, а потом на улицу: ту почти перегородил элегантный черный купе-кабриолет со сверкающей хромированной решеткой радиатора, изогнутыми крыльями, высоко огибающими колеса, и еще более эффектным хромом на бортах.

— Ты знаешь, чья это машина?

— Конечно, это моего шефа. — Марко подошел к пассажирской двери и открыл ее. — Разве она не прекрасна? Это Lancia Astura, модель Пинина Фарины[84]. Садись, прокачу.

— Ты за рулем?

— Меня научили! Это легко!

— Но тебе еще не стукнул двадцать один год. Нужны права на вождение автомобиля. Это ведь незаконно.

— Мы и есть закон, Элизабетта. А теперь, прошу, усаживайся. — Марко жестом указал на открытую пассажирскую дверь, Элизабетта нехотя подошла к машине и забралась внутрь, вдыхая насыщенный запах кожаных сидений.

До этого дня Элизабетта ездила в автомобиле всего несколько раз, ведь в городе в нем не было необходимости. Она задержалась взглядом на приборной панели, на загадочных циферблатах и ручках.

— Поехали! — Скользнув на водительское сиденье, Марко закрыл дверь. Он завел двигатель, и машина понеслась по узким улочкам. — Шеф обожает машины, у него целых три. Я отвечаю за обслуживание и уход. Говорят, Дуче предпочитает Alfa Romeo, но эти седаны в основном берут для официальных поездок, а эта малышка — просто прелесть. Это единственный кабриолет.

— А твой шеф знает, что ты ее одалживаешь?

— Его нет в городе, — ухмыльнулся Марко и покатил дальше, а Элизабетте стало неуютно: ведь их так хорошо видно, да и в кабриолете она никогда не ездила. Сегодня она похоронила отца, и поездка казалась проявлением неуважения, так что Элизабетта надеялась, что соседи не заметят.

— На нас все глазеют.

— Завидуют! — пожал плечами Марко.

— Нет, решили, что ты правительственная шишка.

— Так и есть. — Марко огляделся и немного смягчился. — У тебя сегодня выдался тяжелый день, тебе нужно отвлечься. Поедем по набережной. Мигом долетим.

— Но я не хочу мигом!

— Просто ты еще не понимаешь, — усмехнулся Марко, и машина набрала скорость, поворачивая на набережную Санцио.

Руки Элизабетты невольно взлетели к волосам в попытке уберечь прическу. Автомобиль влился в поток машин, затем притормозил на красный свет, и Марко повернулся к ней.

— Теперь будет веселее, тебе понравится ветер.

— Но мы не сможем разговаривать — тут даже самого себя не слышишь.

— Верно, но разговоры мешают кое-чему другому. — Марко потянулся к ней и чмокнул в губы.

Элизабетта укоризненно покачала головой:

— Мне бы стоило догадаться…

— Но ты не догадалась. Нельзя знать все, cara. Я знаю то, чего не знаешь ты, поэтому я тебе все покажу. Разве такая жизнь не прекрасна?

Элизабетта растаяла. Она не ожидала услышать в кабриолете признаний в любви, но Марко любил выкинуть какой-нибудь фокус. Жизнь с ним — своего рода приключение, он все время помогал ей взбодриться, каждый раз.

Светофор загорелся зеленым, машина рванула вперед. Они быстро выехали из Трастевере, и Элизабетта вдруг поняла, что наслаждается поездкой. Двигатель авто урчал, машина катила на юг, и Элизабетта наплевала на прическу — пусть пряди себе хлещут ее по лицу. После душераздирающего дня оказалось приятно развеяться, мчаться мимо огней и красивых зданий, утопающих в полумраке, древних руин и внушительных городских учреждений. Они покинули Рим, и Элизабетта положилась на Марко, своих планов у нее все равно не было — только пережить день похорон отца.

Теперь вместо зданий вокруг расстилались поля, дизельная вонь сменилась свежим воздухом и запахом почвы, приятным и естественным. Автомобиль ехал по сельской местности, Элизабетта откинула голову на мягкое кожаное сиденье и посмотрела на ночное небо: неосвещенные окрестности были так же темны, вокруг царил мягкий сумрак.

Машина неслась в ночь, и Элизабетте стало казаться, будто они с Марко мчатся вместе сквозь пространство и время. На глаза навернулись слезы. Она вспомнила об отце: где же он сейчас? Возможно, на пути к небесам — так же, как и она, завис во времени и пространстве. Увидеть бы его еще хоть раз…

Марко замедлил ход и съехал на обочину — Элизабетта не поняла почему. Она посмотрела на него, думая, что он будет улыбаться и радоваться их приключению. Но в свете приборной панели увидела, что он выглядит подавленным, а его большие глаза блестят.

— Что стряслось, Марко?

— Мне так жаль, что твой отец умер. Даже не представляю, каково тебе сейчас. И знаю, тебя тревожит многое, особенно деньги. Верно?

— Спасибо, но я сама разберусь.

— Ты не должна проходить через это в одиночку. Я люблю тебя и буду помогать. Дам сколько нужно денег, если понадобится. Все что угодно, лишь бы облегчить тебе жизнь.

Элизабетта была тронута такой заботой.

— Мне не нужны твои деньги, Марко.

— Просто знай: тебе больше никогда не придется справляться одной. Пока я жив, ты больше не одинока.

Ее сердце отозвалось на эти слова, они утешили ее в тот самый день, когда она чувствовала себя как никогда брошенной. Элизабетта потянулась к нему и нежно поцеловала в губы, Марко поцеловал ее в ответ, и она потерялась в этом поцелуе, как всегда, когда он был рядом, его нежность унесла ее далеко. Вскоре Марко выпустил ее из объятий и убрал с ее лица прядь волос.

— Теперь твой черед. — Марко открыл дверь, вышел из авто и жестом поманил к себе Элизабетту. — Иди на место водителя.

Та отшатнулась.

— С ума сошел, Марко? Я и водить-то не умею.

— Это легко. Куча идиотов ездит каждый день.

— Но только не я!

— Оглядись, тут отличное местечко, чтобы поучиться. — Марко указал на проселочную дорогу, темную линию, которая тянулась в ночь. — Машин нет, тебе всего и нужно, что ехать прямо.

— Нет, Марко.

— Помнишь, что я тебе говорил? Ты можешь все! Пойдем. — Марко обошел машину, открыл дверь и, несмотря на ее возражения, вытащил Элизабетту наружу. Он усадил ее на водительское место и закрыл дверь.

— Я не сумею вести машину, Марко. — Элизабетта неуверенно положила руки на руль.

— Конечно, сумеешь, я помогу. — Марко запрыгнул на место пассажира, с кряхтением приземлившись, и они вдруг рассмеялись.

— Да ты просто безумен!

— И тебе бы не помешало. Пощупай ногами педали — справа педаль газа, а слева — педаль сцепления.

Элизабетта нащупала педали, затем опустила на них ступни.

— Ладно…

— Браво! Теперь правой ногой нажми на педаль и опусти вниз, чтобы дать газу, а левую отпускай, чтобы выжать сцепление.

— Что — одновременно?

— Да, но по моей команде. Правая нога вниз, левая — вверх. Я сделаю остальное.

— Что остальное?

— Переключу передачи. Ты об этом не волнуйся.

— Кажется, это нелегко.

— Только поначалу. Ты разберешься.

— Так мне уже нажимать?

— Да, давай.

Элизабетта нажала правой ногой на педаль и стала отпускать левую. Машина затряслась, подпрыгнула и остановилась — двигатель визжал, словно готов был взорваться.

— О нет! Я все сломала?

— Нет, — хохотнул Марко. — Попробуй еще раз. Готова? Давай.

Элизабетта предприняла еще одну попытку, но произошло то же самое, и хотя она испугалась, но уже настроилась решительно.