Палочники (ЛП) - Ли Эдвард - Страница 15

- Я так понимаю, вы скажете, что имеете в виду.

- Атомный подрывной боеприпас. Это маломощное оборонительное ядерное устройство, и его кража привела в действие все остальное в катастрофе Неллиса. Посмотри. Есть много того, чего ты не знаешь об Эджвуде; есть много того, чего не знаю даже я. Я сам там не был, но могу сказать, что где-то на этой военной резервации площадью 20 000 акров есть также старый объект АРН.

- Ну, это аббревиатура, которую я знаю, - признал Гарретт. - Агентство разведки и наблюдения ВВС - ваше командование.

- Давным-давно - да. Как член "Великолепной дюжины", я руководил Агенством разведки и наблюдения ВВС с 1959 по 1980 год.

Гарретт все еще с трудом справлялся со всем этим шоком и информацией.

- Хорошо, я вас понял. Но вы сказали четыре. Четыре вещи, которые вы собирались мне рассказать.

Свенсон, наконец, трясущимися руками передал Гарретту крошечный конверт из вощеной бумаги.

- Я так понимаю, это не марка Джорджа Вашингтона 1851 года?

- Внутри этого конверта, Харлан, находится ключ от складского гаража в Аннаполисе. Он называется "У-СТОР". Он зарегистрирован под поддельным именем, которое выдержит все федеральные проверки. Другими словами, если ты скажешь кому-нибудь, что я дал тебе этот ключ, тебе не поверят.

Гарретт пожал плечами.

- Никаких проблем. У меня есть талант, чтобы люди мне не верили.

- В этом гараже ты найдешь список некоторых имен, которые тебе не знакомы. Обрати на эти имена очень пристальное внимание. Ты понимаешь?

- Да, конечно. Обратить внимание на имена...

Вдруг Свенсон очень застенчиво улыбнулся.

- В этом гараже есть еще несколько вещей, которые тебе тоже покажутся интересными. И если ты успешно выполнишь это задание, ты сможешь делать с этими вещами все, что захочешь.

Гарретт решил устроить соревнование.

- А что, если я не выполню это ваше задание? А что, если я сбегу с этим списком имен и этими вещами?

- Тогда я прикажу тебя казнить, - спокойно ответил Свенсон.

Гарретт поверил ему.

"Думаю, это говорит само за себя", - подумал он.

Но затем ему в голову пришел самый очевидный факт.

- Слушайте, мне столько раз наступали на хвост из-за этого, что это уже не смешно. Меня прослушивали, грабили, следили, избивали - пару раз меня чуть не убили. Другими словами, мне ясно дали понять, что нужно прекратить эту тему.

- Но ты не прекратишь, Харлан. Ты никогда не прекратишь. Ты не сможешь этого сделать, даже через миллион лет, и ты это знаешь. Большой Брат мог бы отрезать тебе ноги, а ты бы все равно ехал за ним в инвалидном кресле.

"Он, наверное, прав", - подумал Гарретт.

- Ладно, я согласился не задавать вопросов. Но позвольте мне спросить вас об одном.

- Ладно.

- Зачем? Зачем вы это мне даете?

Свенсон потер подбородок, думая.

- Покайся, и спасешься? Я на самом деле не знаю, Харлан, но сомневаюсь, что это что-то настолько догматичное. В любом случае, это не имеет значения, на самом деле. Я умру через несколько недель или даже дней. Будь я более мужчиной, будь я более решительным и более совестливым - если бы я был более похожим на тебя, Харлан - я бы сделал это много лет назад. Но сейчас я ничего не могу сделать. Я даже не могу встать с постели.

Свенсон закашлялся, его хрупкая грудь тяжело вздымалась. В этот самый момент, после всего, что ему сказали, Гарретт не знал, где верх, и хотя он всегда считал Свенсона своим злейшим врагом в прошлом, сейчас ему было больно видеть лысого старика в таком отчаянии. Гарретт сглотнул, держа в руках крошечный конверт.

- Вы хотите, чтобы я позвал одного из охранников?

Свенсон покачал головой, продолжая кашлять.

- Нет, нет, это приходит и уходит. Я в порядке... но... - его слова сорвались, и он... шмыгнул носом. - Харлан, я не хочу никого обидеть, но ты принимал душ в последнее время?

"Это просто здорово".

- Мне отключили воду, потому что я не мог заплатить по счету, - смущенно продекламировал он. - Я направлялся в римскую баню Нерона, когда ваши двое копов из Кистоуна вытащили меня с улицы.

Свенсон нахмурился.

- Ты не можешь оплатить счет за воду?

- И счет за телефон, если хотите знать. Но это нормально, потому что если мой телефон не работает, то Агенство Национальной безопасности США больше не сможет прослушивать мои звонки.

- Иными словами, ты разорен?

Казалось, хмурый взгляд растянул лицо Гарретта.

- Я бы назвал это просто вопросом временной финансовой несостоятельности.

- Ты разорен; мы не можем этого допустить, - Свенсон нажал кнопку звонка у кровати.

В комнату тут же вбежал полицейский с пистолетом в руке.

- Все в порядке, генерал?

- Да, - сказал Свенсон. - Достань двадцать тысяч долларов из сейфа и отдай их мистеру Гарретту.

- Да, сэр.

Полицейский исчез.

Гарретт чуть не облегчился в штаны.

- Боже мой, спасибо...

Лицо Свенсона снова порозовело, надвигался очередной приступ кашля.

- Это не шутка, Харлан. Как бы там ни было, ты мне всегда нравился. Я всегда считал тебя кем-то вроде своенравного сына.

- Давайте не будем увлекаться, - сказал Гарретт.

- Мне жаль, что все не могло быть иначе.

Гарретт почувствовал странное сдавливание.

- Иди, Харлан. Время имеет значение. И удачи.

- Спасибо... я думаю.

Гарретт, все еще озадаченный, собирался повернуться и уйти, даже не зная, что он оставляет...

- И, Харлан? - Свенсон подавил кашель.

Гарретт повернулся к нему.

- Будь очень осторожен.

ГЛАВА 5

Подвал был любимым местом Дэнни, хотя он не был уверен, почему. Там было темно, прохладно и тихо. Что-то в стенах из цемента и шлакоблоков помогало ему чувствовать себя непринужденно.

Он предположил, что, возможно, Палочники не могли разговаривать через стены из цемента и шлакоблоков. Ему не нравилось, когда Палочники разговаривали с ним. У него всегда болела голова, как после того случая, когда его ударили мячом по софтболу на уроке физкультуры.

Здесь внизу они никогда с ним не разговаривали.

Сейчас Дэнни рисовал еще одну картину, не красками, как в классе рисования мисс Ромеш, а просто цветными карандашами. Он сидел за рабочим столом отца и включил свет. Это было его любимое место для рисования.

Дэнни любил рисовать - это было его любимым занятием - и, возможно, мисс Ромеш была права; возможно, ему стоит стать художником, когда он вырастет. Однажды даже его мать сказала:

- С твоим талантом к рисованию, Дэнни, ты мог бы работать в рекламной фирме, когда вырастешь, или в одной из тех компаний, которые занимаются компьютерной графикой, и мог бы зарабатывать много денег.

Но прежде чем Дэнни успел подумать, что сказать в ответ, его отец проворчал с дивана:

- Дорогая, Дэнни не станет каким-то там няшным художником, ради Бога. Это не мужская работа. Он будет солдатом. Он поступит в Вест-Пойнт, и он поступит в школу прыжков и школу рейнджеров, и он станет хардкорным боевым офицером армии. Верно, Дэнни? - а затем его отец наклонился и похлопал его по спине. - Только слабаки бывают художниками. Ты хочешь стать солдатом, верно?

- Да, пап, - ответил Дэнни, потому что знал, что если он скажет что-то еще, то его отец начнет кричать, как он часто делал, когда пил пиво, а его мать начнет плакать, и во всем будет виноват Дэнни. Однажды отец сказал ему, что как только он поступит в старшую школу, он сможет попробовать себя в футбольной команде, но Дэнни никогда не был хорош в спорте, и он сказал, что не хочет. Боже, это была такая ошибка! Довольно скоро мама и папа начали кричать друг на друга.

- Господи Иисусе, Джойс! - закричал папа. - Ты превращаешь ребенка в маленького педика, так как нянчишься с ним. Все, что он делает, это сидит и рисует картинки, когда ему следует играть в детской лиге и закалять себя для жизни.