Её сила и любовь (СИ) - "ilya301090" - Страница 16

— Назовём его Почётный Медведь Хови, – добавила Куин, вытирая уголки глаз. Даже она расчувствовалась от облегчения ситуации.

— И у него тоже могут быть свои обязанности, – подхватила Калеун в том же духе, стараясь поддержать радость. – Например, охранять твой сон.

Селла радостно обняла медвежонка:

— Спасибо! Он будет очень стараться!

Конэрк тихо засмеялась вместе со всеми, чувствуя теплое принятие. Ей помогли подняться, усадили у костра, напоили еще водой. Она пообещала в будущем быть откровенной. Группа ещё немного обсудила, как адаптировать график работ. Решили соорудить для Конэрк что-то вроде «холодильника» — землянку в тени, где она сможет охладиться в жаркий час. Хэдли вспомнил, что неподалёку от ручья, у скалы, они видели пещерку – можно будет её обустроить под укрытие от жары.

Тот день, начавшийся с обморока и тайны, закончился, вопреки ожиданиям, на оптимистичной ноте. Поселенцы Хови почувствовали себя ещё более сплочёнными. Впервые между ними не осталось недосказанности – по крайней мере, так им казалось.

Ночью Конэрк заступила на свой первый особый дозор. Пока остальные спали, она бесшумно ходила по периметру лагеря под звёздным небом. Ночная прохлада приятно холодила кожу, в дыхании струился пар – для неё эти условия были идеальными. Время от времени она поглядывала на спящих товарищей: вот в отблесках догоревшего костра виднеется коротко стриженная голова Куин, которая даже во сне хмурится, будто строит планы. Рядом чуть слышно посапывает Селла, обнимая потерянного глазастого мишку; с двух сторон от девочки – Калеун и Хэдли, каждый держит её за руку, как будто боясь отпустить даже во сне. Картина была умилительной и печальной одновременно. Конэрк чувствовала себя частью этой странной семьи, и сердце её наполнялось решимостью.

Она подняла глаза к небесам, там, сквозь кроны, мерцали бесчисленные созвездия. Где-то среди них был и её родной мир, укутанный вечными снегами. Конэрк тихо произнесла на языке иттакинов древнюю присказку:

— «Пусть северный ветер хранит мой дом».

Теперь её дом – здесь, в Хови, рядом с этими людьми. И она готова защищать его до последнего вздоха.

========== Гость с Плато у Ручья ==========

Гость с Плато у Ручья

Шли недели. Примерно на четвёртую неделю после крушения жизнь общины Хови немного облегчилась: они освоились, накопили небольшой запас еды и воды, примитивные инструменты были изготовлены. Конэрк, как и обещала, мастерски ночами несла вахту, и ни один зверь больше не подкрадывался незамеченным. Пару раз она отгоняла ночных хищников громким стуком по металлической пластине – звук эхом разносился по лесу, и гости скрывались. Днём же Конэрк трудилась в тени: чинила навигатор, пыталась собрать из обломков солнечную батарею. Куин вместе с Хэдли потихоньку строили каркас будущего дома – удачно повалили несколько негромадных деревьев, оструганные стволы пошли на бревна. Калеун готовила пищу, собирала травы, учила Селлу грамоте и рассказывала ей истории. В один из таких дней они всей семьёй – иначе уже и не скажешь – сходили к таинственному древу душ, что нашли Куин и Конэрк, и устроили там небольшой алтарь. Калеун провела обряд благодарности Эрауллюкс: украсила корни дерева цветами, прочла молитву о защите и свободе. Остальные уважительно молчали. К концу обряда над деревом закружились светлячки, словно поддерживая святость момента. Это воодушевило всех: даже скептик Хэдли признал, что место особенное. Они договорились навещать его время от времени – для души.

Так, шаг за шагом, Хови набирало силу и дух. Но спокойствие не могло длиться вечно. В начале второго месяца тишину их уединения нарушило первое появление чужака.

Произошло это на 37-й день после крушения. Ближе к полудню, когда солнце стояло высоко и даже Конэрк скрывалась в своей прохладной пещерке, из леса на юго-востоке раздались звуки – будто кто-то пробирался сквозь заросли, ломая сучья. Куин мгновенно насторожилась. Она как раз снимала с веток полоски сушёного мяса (Хэдли сумел подстрелить небольшого зверька днем ранее, и трофей развесили вялиться). По характеру шума Куин поняла – это не зверь: слишком тяжелые шаги, слышны приглушённые ругательства.

— Люди, – негромко бросила она, оборачиваясь к Хэдли, который неподалёку чинил перекладу хижины.

Хэдли поднял голову, всматриваясь в зелень: действительно, между деревьями мелькал силуэт. Он тут же жестом указал Калеун забрать Селлу под навес. Калеун, заметив тревогу, схватила дочь за руку и отступила вглубь лагеря, держа наготове каменный нож – единственное оружие при себе.

Куин с Хэдли встали впереди, плечом к плечу, вооружившись: она – копьём, он – луком, который смастерил из упругой ветви и паракорда. Сердца их колотились: это был первый контакт с посторонним в этих диких землях. Друг ли это или враг?

Из кустов на опушке выбрался человек. Одна лишь фигура его мгновенно смягчила боевой настрой Хэдли: это был невысокий худой мужчина, явно измождённый. Одежда его – потрёпанный плащ и штаны – висела лохмотьями. Борода и волосы отросли, лицо покрывала грязь. Он больше походил на потерявшегося странника, чем на угрозу. В руках незнакомец держал длинный посох, которым раздвигал заросли перед собой. Завидев людей на поляне, он замер и поднял ладонь в жесте приветствия и покорности.

— Мира вам! – хрипло произнёс он, делая шаг вперёд. – Не стреляйте, добрые люди…

Куин, не опуская копья, твёрдо спросила:

— Стой. Кто ты и откуда?

Незнакомец стоял, тяжело дыша. Видно было, путь ему дался непросто. Он поклонил голову:

— Я пришёл с Плато у Ручья… Меня зовут Карт. Я… путник. Искал пропитание, да сбился с пути. Увидел дым вашего костра – вот и пришёл. Не гоните меня прочь, дайте перевести дух…

Хэдли и Куин переглянулись. Плато у Ручья – они не знали такого места, но название звучало обнадёживающе мирно. Да и сам Карт не выглядел опасным. Однако осторожность превыше всего.

— Ты один? – спросил Хэдли, держа тетиву натянутой.

— Один, клянусь, – поднял руки Карт. – Я безоружен, кроме посоха. Нет злого умысла. Просто хлебнуть бы воды… и я пойду.

Куин смотрела пристально, ловя малейшую фальшь. Инстинкт подсказывал ей, что Карт не врёт – тот еле на ногах стоит, какой уж тут нападать. Она кивнула Хэдли:

— Опусти лук.

Хэдли медленно разжал пальцы, убирая стрелу. Калеун и Селла подошли ближе, тоже с любопытством глядя на гостя.

— Что ж, Карт, — сказала Куин более мягким тоном, — проходи. Воды дадим, отдохнёшь. Но учти: на попытку нас обмануть ответим быстро.

— Благодарю… – с искренним чувством выдохнул Карт. Он сделал несколько шагов и осел на колени от слабости. Хэдли мигом подскочил, поддержал:

— Полегче. Выглядишь так, будто неделю не ел.

— Неделю и есть… – криво усмехнулся Карт, утирая пот со лба. – Известные дела.

Ему дали кружку воды. Карт пил жадно, давясь, вода стекала по бороде. Селла с жалостью смотрела, как тот кашляет, отхлёбывая мелкими глотками.

— Хотите ягод? – спросила она неожиданно и принесла горсть сушёных ягод из их запасов.

Карт удивлённо посмотрел на девочку, потом на ее родителей. Хэдли кивнул:

— Угощайся.

Гость принял ягоды трясущейся рукой и начал медленно жевать, закрыв от наслаждения глаза.

— Вот спасибо… Думал, всё, помирать мне на этом распутье, – пробормотал он с набитым ртом.

Тем временем Куин оценивающе оглядывала его снаряжение. Плащ местами прожжён, видны заплатки. На поясе пусто – ни ножа, ни пистолета. За спиной лишь видавший виды рюкзак с прорехами. Лицо под грязью покрыто старыми шрамами – видимо, пережил немало. Глаза – светло-карие, уставшие, но бегают по сторонам, изучают лагерь. Куин не пропустила этот взгляд: хоть Карт и обессилел, ум его, казалось, лихорадочно работал.

Когда Карт утолил первый голод и жажду, Калеун принесла ему миску тёплого супа из кореньев. Странник ел осторожнее, стараясь не расплескать ни капли – видно, знал цену еде. Потягивая варево, он вступил в беседу: