Первый среди равных. Книга X (СИ) - Бор Жорж - Страница 18

Обычно это были или полу дружественные, приятельские отношения, либо же откровенная вражда. У Воронцовых и Пожарских это отношение менялось исходя из многих факторов: ситуации внутри и за пределами страны, от конкретной личности главы рода, да хоть от фазы Луны, чёрт побери! Такое тоже могло случиться. На данный период Пожарский и Воронцов ладили, и именно это позволило им разговаривать в доверительном тоне.

— Ну, если коротко, — Пожарский внимательно посмотрел в глаза собеседнику, давая понять, что делает главе артефактного дома одолжение, — этот симпозиум будет отличаться от всех предыдущих. Все предыдущие годы, какой бы силы не был гон, они примерно проходили по одному сценарию. Этот год — уникальный. Я думаю, иностранцы сделают всё, дабы узнать точную причину происшедшего. И под «всё» я подразумеваю абсолютно всё.

Князь на секунду задумался, как будто решая, говорить следующую фразу или нет. А потом всё-таки решился.

— Егор сказал, что служба безопасности в этом году принимает беспрецедентные меры. В столицу стянутся все более-менее толковые сотрудники. При этом временно оголится вся провинция. Ну, император не исключает провокаций, поэтому всё будет серьёзно.

— Провокации какого рода? — нахмурился Воронцов.

— Да любого, — скривился Пожарский. — Вплоть до объявления войны. Те же австрияки или китайцы — они уже на грани. Снова на грани…

Евгений Александрович горько усмехнулся и всё же взял бокал, сделав глоток коньяка.

— Чертовщина какая-то, — скривился Воронцов.

— Иначе и не скажешь, — подтвердил его слова Пожарский. — Что ж, вроде всё обсудили.

Глава рода Пожарских выпрямился и хлопнул ладонями по подлокотникам кресла и произнёс:

— Пора мне возвращаться к делам губернаторским. Судя по всему, Разумовский снова что-то затеял.

— Что затеял? — заинтересованно посмотрел на него Воронцов.

Пожарский рассмеялся.

— Всё-то тебе нужно знать, Петя! Пошёл в Аномалию наш Сокол. С Бестужевым. Причём Бестужев сейчас официально в отпуске.

— Ну надо же… — нахмурился Воронцов.

— Разрешите быть свободным, ваша светлость? — шутливо поинтересовался Пожарский.

— Женя, ещё один момент. — остановил гостя Пётр Сергеевич.

Теперь уж Воронцов выглядел как человек, которому нужно сказать что-то важное, и он не уверен в том, что эти слова должны быть произнесены.

— Что такое? — мгновенно почуяв смену настроения собеседника, спросил Пожарский.

— Цесаревич… В момент убийства Муравьёва-младшего, видимо от стресса, сработал артефакт ментальной защиты.

— И? — прищурился Пожарский. Князь наклонился вперёд, и взгляд его не предвещал ничего хорошего.

— Ты же знаешь, что у него есть короткий откат. А я, абсолютно случайно, конечно же, — растерянно и немного нервно, произнёс светлейший князь Воронцов, — уловил эманации ментала внутри него.

— И что ты почувствовал?

Температура вокруг начала медленно расти, когда из-за волнения князь Пожарский не удержал ауру своего Огня.

— Его защита, Женя… — медленно произнёс Воронцов, подняв взгляд и посмотрев в глаза собеседнику, произнёс Пётр Алексеевич. — Она не выдержала.

— Это неразумно, — сразу возразил Бестужев. — Мы не знаем, что это за барьер и как он поведёт себя, если мы его нарушим.

Я жестом остановил своих магов и внимательно посмотрел на Белого Волка. Командир егерей был решительно настроен и я его понимал. Встреча с неизвестным всегда пугает. А когда неизвестное такого масштаба, то заранее приходится думать о последствиях.

— У нас всего два варианта, — тем не менее, спокойно сказал я. — Мы можем прямо сейчас попробовать что-то сделать или навсегда забыть о том, что видели.

— Кот за первый вариант, — тут же заявил Аларак. — Коту нравится пробовать новое. А маленький братишка может постоять в сторонке, если боится.

— Дело не в том, боюсь я или нет, — резко ответил Бестужев. — Вы не хуже меня видите, что этот барьер построен по неизвестной схеме. Размеры такой защиты требуют чудовищного количества энергии! Это граница внутренних областей аномальной зоны. Получается, этот купол диаметром больше 20 километров. Даже защита Кремля с его накопителями меньше в несколько раз. Разрушение такой структуры может вызвать взрыв, после которого от нас ничего не останется.

В целом барон был прав, за одним исключением — я прекрасно знал, что это за магическая структура. Практически такие же использовали Вершители для охраны своих владений. Отличия были, но принцип тот же. Увидев барьер, я окончательно убедился: кто-то из моих братьев всё ещё жив.

Или в этом мире появилось существо, способное оперировать такими же объёмами энергии. В последнее я верил слабо. Хотя мне и трудно было представить, что кто-то из братьев стал использовать чудовищ вроде эстайра. Даже Гетран, увлекавшийся созданием химер, не заходил так далеко. Но ничего из этого я не мог рассказать барону.

— Эта преграда построена на основе шести разных аспектов, — сказал я вместо этого. — Система сот, из которых состоит барьер, практически неуничтожима полностью. Наша атака затронет лишь пару ближайших фрагментов.

— Откуда ты это знаешь, Сокол? — прямо спросил Бестужев.

— Дар моего рода позволяет оперировать несколькими аспектами. Родовая сеть Разумовских не зря считается одной из лучших. Здесь использован схожий принцип.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — вздохнул Белый Волк. — Хотя я и не могу понять, откуда у тебя эта информация… Род Разумовских древний, но не настолько всезнающий.

Барон хмуро кивнул и отошёл к своим людям. Видимо, количество вопросов достигло критической отметки. Я понимал: бесконечно пользоваться доверием нельзя. Рано или поздно придётся открыть карты. Бестужев был предан императору, и просто переманить его мне бы не удалось — ни он, ни другие этого не поняли бы.

Кот вопросительно посмотрел на меня, а затем кивнул в сторону Белого Волка.

— Это опасный поход, князь, — нейтрально сказал Аларак. — Могут быть жертвы.

— Нет, — покачал головой я. — Если жертвы и будут, то не по нашей вине.

Я прямо посмотрел африканцу в глаза, и тот медленно поклонился.

— Приказывай, господин. Кот исполнит твою волю в точности.

— Тогда готовьте пробой. — приказал я. — Мне понадобится Огонь и Смерть. Для временного прохода этого хватит.

Мой Источник позволял оперировать большими объёмами энергии, но для текущей задачи этого было мало. К счастью, мне нужно было лишь направлять чужую силу. Хотя пришлось воспользоваться рисунком, чтобы не перегружать собственный Источник.

С помощью воды я создал на земле нужный узор, в основании которого встали архимаги. Бестужев наблюдал за нашими приготовлениями, пытаясь понять мой замысел. Скрывать я ничего не собирался — барон и так знал, что я владею несколькими аспектами. Но раскрывать знания о грязном Эфире было бы опрометчиво.

Я собрал силу Аларака и Антипа, создав из неё мощный таран. Из рисунка поднялась двойная спираль серой и огненно-красной энергии. Она изогнулась и ударила в барьер. В последний момент я добавил почти всю свою ману аспектов Жизни, Воды и Воздуха, чтобы завершить магическую структуру. Внутри созданного заклинания мои манипуляции отследить было невозможно.

За долю секунды до удара самая тяжёлая часть конструкции наполнилась грязным Эфиром. Раздался грохот, будто таран врезался в крепостные ворота. Участок поля перед нами площадью в сотню квадратных метров рассыпался безвредными искрами.

Где-то на грани слуха прозвучал тонкий звон — будто оборвалась струна. Хозяева этого места теперь знали о гостях. И это была ещё одна причина, по которой не было смысла пытаться проникнуть за барьер незамеченными. Сигнальные нити сработали бы в любом случае. Это была одна из главных функций защиты подобного типа.

— Готовьтесь к бою, — приказал я, и уселся на землю, собираясь восстановить потраченные силы. Насыщенность магического поля на другой стороне барьера была такого уровня, что на нас буквально обрушился водопад сырой маны. Я похожие ощущения испытывал только в местах силы своих братьев, где сам воздух был пропитан магией. — Дальше, вероятно, придётся прорываться силой.