Шпионские игры (СИ) - Март Артём - Страница 15

Пес вернулся к своему хозяину. Мальчишка погладил его по объёмной холке. Потом осмотрелся.

Отец смотрел за овцами на том берегу ручья. Следил, чтобы они не ушли далеко.

Тайком от него, Кабиль приподнял рукав рубахи. Полюбовался часами, которые украл у одного из шурави.

Часы на кожаном ремешке красиво блестели на утреннем солнце. Кабилю нравилось, как они смотрятся на его запястье. Ему казалось, что офицерские часы будто бы и его самого делают значительнее.

«А что? От шурави не убудет! — Думал он, любуясь ими. — Что ж нам, совсем задаром помогать? Отец на них рубашку свою потратил. Сколько трав извел он на этого русского! Часы — это даже малая плата за нашу помощь».

— Вы по нашей земле ходите, — прошептал он тихо себе под нос, — ее богатства забираете. У вас воровать не стыдно.

Когда отец позвал Кабиля, тот вздрогнул. Спрятал часы, чтобы отец ничего не заподозрил. Ведь отберет же.

— Что ты там делаешь, Кабиль⁈ — Крикнул ему отец.

— Н-ничего, отец!

— Помоги завернуть стадо, что б все на тот берег не пошли!

Не прошло и часа после того, как ушли шурави, а на горизонте появились новые конники.

Их было десять. Верхом на гнедых конях, одетые в черное, вооруженные, они, не стесняясь, подъехали к стаду так близко, что первые из лошадей чуть не грудью разогнали овец.

Стадо забеспокоилось. Овцы испуганно заблеяли.

Кабиль остолбенел при виде вооруженных мужчин. Его Памир заурчал, прижимаясь к бедру парня и скалясь на незнакомцев.

— Если ты не прикажешь этой шавке спрятать зубы, — Гордо выпрямившийся в седле черноглазый душман с большим шрамом на брови и лбу, достал наган. Взвел курок, — я застрелю ее прямо сейчас!

— Памир. Фу, Памир… — Испуганно залепетал Кабиль, стараясь успокоить собаку. — Нельзя.

— Чего вы тут ищите, добрые люди? — Подоспел старый Вахид.

Всадник посмотрел на пастуха с презрением. Сузил черные глаза.

— Твои костры горели нынче ночью?

— Да господин, — Вахид поклонился и заставил поклониться сына.

Испуганный до бледных щек Кабиль покорился без всякого своеволия. Он чувствовал, как страх неприятно ползает по его нутру. Всей душой хотел он, чтобы мужчины в черном скорее ушли.

— Мы грели овец ранним утром, еще до восхода солнца.

Конник в черным неприятно скривил губы.

— Мы ищем отряд шурави. От трех до десяти человек. Они двигаются конными. У них есть заложники. Не видали ли таких?

— Видал, господин, — без колебаний и очень спокойно сказал старый пастух. — Они пришли к нам еще до рассвета. Угрожали оружием, чтобы мы выдали им воды и еды с собой. Дали лечебных трав для их раненого спутника. Грозились… — пастух зыркнул на перепуганного Кабиля, — Грозились убить моего сына, если им не помочь.

— И ты помог? — Вздернул подбородок всадник в черном.

— Пришлось, — поклонился вновь пастух. — Я мирный человек. Мой сын — моя единственная семья, а эти овцы — все, что у меня есть. Но я ждал вас, мой господин.

— Ждал? — На лице душмана отразилось удивление.

— Ждал. Шурави говорили, что за ними погоня. Что если мы выдадим воинам, что следуют за ними, куда шурави идут, они вернуться и покарают нас. Но я знаю, что вы покараете их первыми.

Всадник едва заметно улыбнулся, но тут же подавил улыбку.

— Куда они пошли?

— К югу, — старик махнул рукой, — по той тропе, по равнине. Если вы поторопитесь, то быстро настигнете их.

Душман, словно хищная птица, устремил свой взгляд вдаль, туда, куда указал ему пастух.

— Если ты лжешь, мы вернемся…

— Клянусь вам собственной головой, — осмелился перебить его Вахид, — что я говорю вам правду.

— Это так, мой господин! — Почувствовав, что всадник им поверил, осмелел Кабиль, — они ушли в ту сторону!

Он тоже махнул левой рукой к равнине.

Вдруг черные глаза душмана блеснули. Он сузил их, словно змей, готовящийся к рывку.

— Что это у тебя на руке, мальчишка?

Ужас вмиг сковал сердце Кабиля. Он почувствовал на себе тяжелый взгляд отца. Словно ребенок, спрятал руку за спину.

— Ничего! Ничего, господин!

Душман приказал одному из своих спешиться. Тот приблизился к парню, но пес зарычал на него, стал скалить зубы. Душман в черном без колебаний достал пистолет и застрелил пса.

Кабиль изумленно вздрогнул.

Когда вторая овчарка продралась сквозь стадо и помчалась на душманов, другой конник застрелил и ее.

— Прошу, добрый господин, он ничего не сделал вам! — Бросился было старый пастух к духу, но тот ударил его.

Вахид упал на землю.

— Отец!

— Заткнись, щенок!

Душман в черном пнул Кабиля под колено. До нестерпимой боли выкрутил ему руку и снял часы. Бросил их предводителю духов. Тот осмотрел трофей.

— Побрякушки шурави, — протянул тот с отвращением и даже сплюнул.

— Я… Я нашел их у нашей хижины! — Закричал Кабиль, — клянусь вам! Нашел! Должно быть, кто-то из шурави забыл их! А может быть, просто потерял!

— Или, это была оплата за помощь, не так ли? — Хмыкнул черноглазый. — Оплата за то, что вы поделились с врагом водой, едой и кровом. Так⁈

— Нет! Я вам клянусь! — Взмолился Кабиль.

— Прошу, отпустите моего сына!

— Вы солгали нам о том, куда они ушли, не так ли? — Прошипел душман. — Пытались навести на ложный след… Махбуб, Мухамад! Взять старика!

Еще двое сошли с коней. Кинулись к старому пастуху, принялись избивать его. Потом поставили на колени.

— Говори, старый пес! — Рявкнул на него черноглазый душман со шрамом в брови, — Куда пошли шурави⁈

— Я вам не лгал… Они пошли на юг… — Протянул Вахид, которому уже подставили нож под бороду.

Черноглазый перевел свой хищный взгляд на Кабиля. Душман, что его держал, тут же подчинился немому приказу и выхватил нож. Приставил к горлу парня. Тот зажмурился, чувствуя, как лезвие царапает горло.

— Куда они пошли? — Повторил черноглазый душман в черной рубахе.

— На… На Юг… — выдавил мальчишка через силу.

Черноглазый сжал губы.

— Ну что ж. Может быть, вы и не лжете. Но вы торговали с шурави. Получили от них это.

Он показал мальчишке часы, а потом бросил их под ноги своему жеребцу.

— Потому вас нужно наказать. Мухамад! Убей старика в назидание этому выродку!

Перепуганный Кабиль уставился на отца. В глазах старого пастуха не было страха. Только смирение и… гордость? Гордость за него? За Кабиля?

От этого взгляда душа мальчика просто сжалась в груди.

Прежде чем душман приготовился резать горло Вахиду, парень вдруг вскрикнул:

— Стойте! Прошу! Молю вас! Не убивайте моего отца!

Черноглазый ухмыльнулся.

— Это почему же?

— Я… Мы… Шурави отправились в другую сторону… — Выдохнул Кабиль, — прошу, не убивайте отца! Я все вам расскажу! Все!

Улыбка предводителя душманов стала еще гаже.

— Говори. И тогда, возможно, твой отец будет жить.

Кабиль снова бросил взгляд на отца. В глазах старого пастуха больше не отражалась та гордость, что он испытывал за Кабиля минуту назад.

Теперь в них, в этих уставших глазах, можно было увидеть только горькое разочарование.

Не сказав больше ни слова, Вахид отвернулся. Отвернулся, чтобы больше никогда не видеть сына.

К восьми утра поднялся сильный, но тёплый ветер. Он шумел в нешироком ущелье, по дну которого тянулась тропа, показанная нам Вахидом.

Первым вёл свою лошадь под уздцы Шарипов. За ним двигались мы с Нарывом и Наливкиным.

Всем, кроме Искандарова, пришлось спешиться. Мы со Славой Нарывом сняли собак с седел и разрешили им шнырять вокруг под нашим присмотром.

Тропа была извилистой и каменистой. И люди, и лошади, следуя по ней, тщательно выбирали, куда поставить ногу.

Наливкин с Искандаровым о чём-то тихо разговаривали. Разведчик всё ещё выглядел измученным, но его жар спал, и он гораздо увереннее держался в седле. У майора теперь даже были силы на праздные разговоры, которые он вёл с капитаном «Каскада».