Таверна «Хитрая свинья», или Котлета для генерала - Лерн Анна - Страница 4

– Пенни? – из-за стола показалась голова в темном платке, а потом и вся женщина. На вид ей было лет сорок с небольшим. Она вытерла лоб мокрой рукой, после чего настороженно поинтересовалась: – Говорят, у тебя в голове прояснилось?

– Чудо Господне, – кивнула я, заглянув за угол стола. – Почему здесь так грязно?

На полу стояла большая лохань, в которой женщина, похоже, мыла посуду, выбрасывая перед этим отходы в деревянное ведро.

– Так кухня же… – удивилась женщина, наблюдая за мной боязливым взглядом. – Откуда тут чистоте взяться?

Действительно, глупость какая. Чистота…

– А где остальные слуги? – я огляделась. Дверь между грубо сколоченными стеллажами определённо вела в кладовую. Безобразный буфет, стоящий по левую сторону у стены, был весь покрыт сажей, на которой отчетливо виднелись отпечатки пальцев.

– Гудвин чистит обувь на улице, Рон и Банч в свинарнике… А Кастилия, наверное, с леди Онтарией… – женщина явно боялась меня. Она вытерла руки о грязный фартук и вдруг попросила: – Пенни, прошу тебя, успокой меня! Успокой свою Дези!

Я недоуменно приподняла бровь, и она кивнула на распятие, висящее на стене.

– Прикоснись к нему, чтобы я знала, что в тебя не вселился нечистый дух!

Ах, ну конечно! Что еще могли подумать бедные люди.

– Во мне только один нечистый дух! Тот, который исходит от меня, – проворчала я, касаясь распятия двумя руками.

– Значит, точно чудо! – облегченно выдохнула женщина. – Пенни, я так рада! Налить тебе овсяного отвара?

– Нет, нет! Спасибо! Попозже! – быстро сказала я, с ужасом представляя сие «лакомство» из недомытой кастрюли. С этим нужно что-то делать… Да здесь со всем нужно что-то делать! Эх, шашлыки с люлями!

Я вернулась к себе в комнату, а примерно через полчаса меня пригласили купаться. Старый Гудвин выглядел очень усталым, и мне было ужасно жаль его.

– Пойдем, деточка. Водичка уже нагрелась, – переводя дыхание, сказал он. – Попросить Дези, чтобы она помогла тебе?

Дези… Дези… А! Кухарка!

– Нет, не нужно. Я справлюсь сама, – ответила я, предвкушая приятные процедуры. – У меня есть чистая одежда?

– Да, Кастилия принесла платье и исподнее в помывочную, – с улыбкой ответил старик. – Пенни, я до сих пор не верю, что Господь вернул разум в твою головку!

Мы вышли из комнаты и, спускаясь по лестнице, я вдруг снова вспомнила разговор леди Онтарии с мужем. Что за земли мне принадлежали?

– Гудвин, скажи, что мне принадлежит в этом доме?

– Покойный барон оставил тебе земли, которые находятся сразу за Монтонским лесом. Их не много, но это лакомый кусок, Пенни… – старик повернулся ко мне. – А еще я слышал, что твой батюшка написал в завещании, что ты можешь взять из замка двух слуг, любую живность и какие-то деньги. Но только после того, как тебе исполнится восемнадцать лет.

– Понятно… – я задумчиво нахмурилась. Интересно, сколько мне осталось до совершеннолетия?

– Только разве хозяин позволит тебе хоть что-то взять отсюда? – Гудвин тяжело вздохнул. – Ты помнишь, как в день твоего восемнадцатилетия брат закрыл тебя в конюшне? Было ужасно холодно, и ты потом долго болела…

– Что? – я замерла, боясь спугнуть надежду. – В день моего восемнадцатилетия?

– Да… За три дня до Рождества, Пенни… – старик улыбнулся. – Помнишь?

Так я уже имею право на наследство?! У меня внутри все перевернулось от такой новости. Понятно теперь, что так заботит братца. Отжать земли у дурочки, пока она не преставилась. По его словам если Пенни, то бишь я, умрет, то земли перейдут в королевскую казну. Но если я умру, будучи замужем, то и наследство останется в семье? Тогда что помешает родственникам прибить меня после свадьбы с этим Лэри? Иллюзий я давно не питала.

– О чем ты думаешь, птичка? – ласково спросил Гудвин. Он все еще видел во мне дурочку Пенни. Но я не обижалась, ведь перемены были настолько стремительными, что привыкнуть к ним за один день невозможно. Мне самой казалось, что я сплю и вижу красочный сон.

– Может, ты знаешь, где лежит завещание? – прошептала я.

– Наверное, среди бумаг в кабинете… – растерялся старик, а потом поднял на меня испуганные глаза. – Пенни, ты хочешь…

– Я хочу взять свое. И сделаю это, – усмехнулась я. Раз уж меня занесло непонятно куда, то нужно как-то устраиваться! Плакать и страдать по ушедшей жизни буду потом. На стрессе можно горы свернуть. У меня всегда так было. – Через сколько дней вернется мой брат?

– Не раньше чем через неделю…

– Хорошо. Идем за завещанием, – я была сама решительность.

– Но завещание еще нужно найти! – воскликнул старик. – Кабинет заперт на ключ!

– А ключ где?

– Его леди Онтария всегда носит на поясе. – Гудвин совсем разволновался. – Пенни, что ты задумала?

– Хочу восстановить справедливость, – процедила я. – Проводи меня к комнате невестки.

Старик покачал головой, но послушно пошел дальше. Я же шла и думала о том, что нужно брать нахрапом, пока есть возможность. Онтария точно не сможет мне помешать заполучить наследство. А когда вернется братец с женихом, меня здесь уже не будет.

Мы подошли к темной тяжелой двери и Гудвин кивнул, давая понять, что это и есть покои хозяйки замка.

– Подожди меня здесь, – сказала я и громко постучала.

Дверь сразу же открылась, и в образовавшейся щели появилось лицо незнакомой женщины. Она испуганно уставилась на меня, а потом проблеяла:

– Леди, здесь… здесь Пенелопа!

– И она хочет войти, – я толкнула дверь вместе с женщиной, которая видимо, не собиралась меня впускать.

– Ох! – воскликнула она, заваливаясь к стене. – Госпожа!

Онтария лежала на кровати с компрессом на голове и напоминала умирающего лебедя. Ключи я увидела сразу. Они были надеты на пояс женщины. Разводить светские беседы мне было некогда, поэтому я подошла к невестке и схватилась за кожаную тесьму, украшенную какими-то бляшками. Онтария несколько секунд таращилась на меня обалдевшим взглядом, а потом завопила дурным голосом.

– Кастилия! Помоги-и-и-и!

Я посмотрела на служанку через плечо, вложив в свой взгляд всю злобу, на которую была способна.

– Только подойди, удавлю.

Кастилия закрыла лицо руками и запричитала, забившись в угол. Я же продолжила бороться с невесткой. Она вцепилась мне в руки, пытаясь оторвать их от пояса. При этом родственница издавала звуки, похожие на гудок тепловоза.

– Да ты посмотри на нее! – раздраженно рявкнула я и, скинув конечности Онтарии, влепила ей щелбан. Причем самый настоящий, который в простонародье называют «фофан». Кладешь ладонь на лоб человека и оттягиваешь средний палец.

– А-а-а-а-а! – завыла невестка, прижимая руку к голове. – Убила-а-а-а!

Тем временем я расстегнула застежку пояса и сняла ключи.

– Жива будешь, не волнуйся.

Пройдя мимо трясущейся Кастилии, я вышла в коридор, где меня ждал испуганный Гудвин.

– Что произошло, Пенни?

– Онтария не хотела ключи отдавать, – хмыкнула я. – Где кабинет?

– Нет! Я запрещаю! – раздался из спальни надрывный крик. – Не сметь!

– Ага, ага… как же… – я в ожидании уставилась на старика. – Ну?

Он опять повел меня по коридорам, а сзади слышался топот каблуков невестки. Она бежала за нами, видимо намереваясь помешать мне войти в кабинет.

– Гудвин! Старая пиявка! Я изобью тебя! Выкину из замка! – задыхаясь, кричала Онтария. – Натравлю собак!

– Не бойся. Ты мой слуга и никто тебя не тронет, – я многозначительно взглянула на Гудвина. – И с этих пор ты будешь делать только то, что я тебе скажу.

Кабинет находился на первом этаже в самом конце коридора. Старик остановился, со страхом глядя на приближающуюся невестку, а я потрясла ключами.

– Какой из них?

– Вот этот, с круглой головкой, – сказал Гудвин, и я воткнула его в замочную скважину. Но как только дверь начала открываться, Онтария рванула вперед, отталкивая меня в сторону. Она ворвалась в кабинет и сразу бросилась к столу из красного дерева. Открыв ящик, невестка схватила какую-то бумагу, сдав себя этим с потрохами, после чего попыталась засунуть ее себе в декольте.